1993

Я убрал пустую бутылку под стол, и мы налегли на салатик.

Колян молотил зубами громче, чем верещало радио. Хомячить и трепаться у него природный талант. Если и слопает меньше, чем обычно, то наплетёт с три короба, это уж точно. Фантазёр, как из песни. Стрижка под ноль. Машину водить не умеет. Тучный или худой, добрый или не очень в зависимости от времени года. Вот я его, собственно, и представил.

По правую руку от меня сидел Сержант. Нет, он не в звании, даже рядом не ходил. Где он, и где армия Уж я-то его знаю, с первого класса вместе лазили по дворам и стройкам. А Сержантом называли потому, что Сергей. Это я ещё в школе придумал. Сам он здоровый, как бык, и спокойный, как тюлень. Авторитет приобретал в любой компании, как только появлялся. Стоял, как Маниту, и сурово молчал. Малознакомые товарищи сразу проявляли уважение к загадочной фигуре и держались стороной.

Мы, кстати, у него на кухне и сидели. А женщин с детьми в комнату отправили. А, нет, стоп. Они же на даче. Наши половины на даче, точно. И телефоны мы предусмотрительно вырубили. Не дали бы они нам так славно зарядиться. Впрочем, мы ещё не зарядились. Только начали.

Короче, стол с закусками мы делили на троих. Я, Колян и Сержант. Вроде понятно всех описал, не запутаетесь. Для полного состава не хватало Шурика. Но Шурику, кстати, хватало и без нас. Ему только на пользу пропустить пару встреч. Вот уж кто из нас неудержимый. Большой, добрый и хороший. О нём и говорим.

Шурика давно видел спрашиваю.

О, кстати, Колян оживился. Шурик. Звонил мне недели две назад. Прощался опять всё как в кино. Я, значит, сплю, вдруг трезвон на весь дом. Я ему даров, сто лет, всё такое, когда уже увидимся А он нет, братан, больше никогда.

Сержант многозначительно хрустнул второй пробкой, горлышко звякнуло по бортам рюмок.

Сколько перебил он Коляна. Тот-то всё время по половине опрокидывал. Утверждал, что принципиально.

Всё, мой друг внимательно смотрел, чтобы прозрачный уровень остановился ровно посерёдке.

Всё не влезет, лаконично ответил Сержант и взглянул на меня.

Насыпай, краёв что ли не видно я без предрассудков.

Вот, продолжил Колян. Говорит, что жизнь подошла к финалу, и он решился. Звонит мне, типа, правду рассказать, чтоб люди потом узнали. Мол, у него ружьё, полный багажник водки, и мчится он на Кремль, прорываться будет. Но, говорит, скорее всего не прорвётся. Думает, что ОМОН его на подходе застрелит.

На своей «Волге» поехал спросил Серёга.

Да. На ней. Наверно. Не суть. Я его, понятно, стараюсь вразумить. Мало ли что в голову посреди ночи приходит Вдруг и правда рванул куда-нибудь. Пропадёт, надо тормозить парня. Минут сорок я его останавливал и пытался назад развернуть. Увещевал, просил, объяснял, детство вспоминали. А тот, ни в какую всё, Кремль за поворотом, сейчас стрельба будет! Лечу, говорит, под двести! Навстречу судьбе.

На «Волге» Под двести уточнил Сержант.

Ну, он её сам собирал, может и под триста разогнать. Хотя, вряд ли. Ну вот, сижу я, значит, провожу психотренинг, спасаю жизнь друга, а этот перец мне вдруг «Колян, какой ты хороший. Люблю вас, братья. Ладно, никуда не поеду». Я чуть трубку не уронил, он, оказывается, даже из дома не выходил! Накушался в хлам, пригрезилось что-то в ночи, он и позвонил потрепаться. Захватчик, блин.

Да, говорю. Что ты Шурика не знаешь За то и любим. А кто не чудит

А я вообще-то политику не очень, углубил тему Сержант. Депутаты, коммунисты, демократы В девяностых задолбали. Толку ноль от всей этой политики.

Не, была у меня одна интересная история с политикой Колян добавил в пустую пиалу домашних солёных грибов из литровой банки. Лена, Серёгина супруга, отлично их закатывала. На столе полно её кулинарных чудес. Мы сами только картошки отварили, да зелень помыли. Остальное её чудеса.

Мы обновили ёмкости, и он продолжил.

Заканчивался девяносто третий год. Да, хорошо помню мне шестнадцать, уже совсем большой, бросаю курить и весь такой в ожидании взрослых жизни. «Свит секстин», как в песне. Помните, что с политикой и прочими телевизорами творилось Да всё то же, что и сейчас. С одного бока Грузия с Абхазией, осетины с ингушами, Карабах. Жесть сплошная. Люди мрут, а из ящика ля-ля-фа, лимбо-бимбо и упала шляпа.

Не, я в то время «Сектор» слушал, говорю.

Во, оно самое. Как там у классика «Мы согласны жить в общагах, нам не надо ни хрена, И любой мы жизни рады, только б не пришла война». Но имели мы и «нихрена», и войну со всех сторон. Что с другого бока подгорало Чехия Пардон, Чехословакия С Югославией.

И Ангола, сурово добавил Сержант.

Да, задумался Колян. И Ангола тоже. Ангола, Никарагуа, там всегда неспокойно. Так вот, помните тему с Белым домом, танками, захватом телецентра в Останкино Так вот, я там был. Прям в гуще событий. Такое сейчас расскажу волосы дыбом встанут. Вон у меня аж мурашки по коже, как от любимой песни. Сейчас мяска добавлю и расск

Источник