La bella addormentata

 

La bella addormentata (Спящая красавица) Картина, представшая его взору, одновременно восхищала и ужасала. Это было тело женщины, гротескно изогнутое на манер фарфоровых балерин из музыкальных

(Спящая красавица)

Картина, представшая его взору, одновременно восхищала и ужасала. Это было тело женщины, гротескно изогнутое на манер фарфоровых балерин из музыкальных шкатулок. Поза сохранялась при помощи металлических шарниров, которые фиксировали положение рук и спины, отчего создавалось впечатление, что это — марионеточная кукла.

Она была прекрасна. Ужасающе, чудовищно, неправдоподобно прекрасна. Ее лицо, с обострившимися от смерти скулами и бледной, словно восковой кожей, несло отпечаток былой, прижизненной прелести. Поблекшие, иссохшие губы, бывшие прежде полными и алыми, оживились сейчас при помощи искусно нанесенных красок. Длинные, темные ресницы опахалами ложились на бледные щеки. Казалось — еще мгновение и она распахнет веки, обратив на него взор своих сияющих глаз. Синих, совершенно точно.

Ее хрупкая стройная фигура была облачена в пышное, струящееся платье льдисто-серебристого шелка, напоминающее подвенечное, с открытыми плечами, оставляющими на виду тонкие руки, покрытые мертвенно-почерневшими ниточками вен. В ее длинные темные волосы, что крупными блестящими кольцами обвивали хрупкие покатые плечи, были вплетены сухие бутоны цветов. Кажется, то были белые фиалки. На грациозной шее ее сверкало в искусственном свете люминесцентных ламп ожерелье ярко-голубых топазов, оттенявшее своим сиянием начавшие проявляться серовато-сизые трупные пятна.

 

Он знал, что она была мертва задолго до его рождения, это всего лишь тело, подвергнутое многочисленным манипуляциям, дабы защитить от неумолимого тлена столь редкую красоту. Но даже зная, что душа покинула это тело многие столетия назад, что это не более чем оболочка, он не мог противостоять всепоглощающему притяжению, поработившему его охваченный страстным порывом рассудок.

Касаясь ее губ своими, он клялся себе более никогда не совершать подобного безумства и, в отчаянии проведя тыльной стороной ладони по ее восковой щеке, он бросился к выходу из древней полуразрушенной крипты.

И потому не мог услышать, как заскрипели металлические шарниры, освобождая хрупкое тело от многовековых оков. И не мог увидеть, как бледная стройная нога ступила на запыленную веками узорчатую плитку, как поднялись темные опахала ресниц, открыв недоумевающие прекрасные сияющие глаза.

Синие, совершенно точно.

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *