Утрата

 

Утрата Она покружила над крышей дома, над садом. Присела на верхушку старой липы, сорвала и пожевала сладковатую слизистую почку, глубоко вдохнула сырой утренний воздух. Да, давненько она здесь

Она покружила над крышей дома, над садом. Присела на верхушку старой липы, сорвала и пожевала сладковатую слизистую почку, глубоко вдохнула сырой утренний воздух. Да, давненько она здесь не была. Потопталась на ветке затекли ноги. Как всё-таки нелегко птицам и прочим крылатым: на лету знай, маши крыльями, присел отдохнуть колени согнуты, затекают.

Эти сны Ленка видела так часто, что они давно стали для неё почти что реальностью. Засыпая, она просто думала о месте, в которое хотела бы попасть. И очень часто ей это удавалось. Не ясно было одно, почему она прилетала, а не приходила или приезжала, допустим, на велосипеде. Может быть потому, что все задуманные ей места были родом из того счастливого времени, когда она маленькой девчонкой выставляла одну ногу вперёд пистолетом, подскакивала на другой и Ей казалось ещё чуть-чуть, ну самую маленькую капельку нужно подпрыгнуть и она полетит, полетит

Ну, хватит сидеть. Она расправила то, что было у неё за спиной, неловко взлетела, вес то немалый, но потом выправилась. Вот уже и речка, когда-то она в ней чуть не утонула, вот посадки лиственниц, здесь она с младшей сестрой и с ребятами-погодками собирала грибы маслята, ярко-желтые, там, где посветлее и с коричневой скользковатой шляпкой в местах затенённых. А за взгорком поле с хлебами, чаще с рожью, а в ней васильки, а по краю — и ромашки и гвоздика-липучка. Мама часто водила её сюда, рассказывала о цветах и ещё много о чём, они собирали ромашки и васильки, только липучку не рвали, плели венки, мама пела, а Ленка жевала бутерброд или яблоко, припасённые мамой

Довольно полётов на сегодня, вот ещё только немного посидеть на крыше. Она опустилась на крышу сарая, серую, почти серебристую это дранка. Ногам стало тепло. Ранней весной они с сестрой любили залезать на крышу сарая по приставной лестнице. Стоя на верхней ступеньке, прижимались спинами к сухому месту к тёплой оттаявшей дранке, раскинув руки и закрыв глаза, слушали сумасшедшую капель. От крыши валил пар, высокое небо смотрело на девчонок

На крышу забрался кот, подозрительно повел носом, замотал хвостом. Она забеспокоилась, но зря кот прошёл мимо неё, не глядя, возмущённо фыркнул и спрыгнул вниз. Подошёл к углу дома и, цепляясь лапами за венцы, мигом взлетел на чердак. Ага, значит, отец ещё не успел забить кошачий лаз. Она вспомнила, что было после того, как очередной кот по привычке на большой скорости взлетал под крышу, раздавался глухой стук, жалобный мяв, и кот кубарем катился вниз. Потом наступала очередь другого страдальца. Отец смеялся, а ей было до слёз жалко котов. Она поднялась с крыши сарая и присела на край трубы, печку ещё не затопили, огляделась вокруг на прощание. Пора, скоро вставать.

Ленка с родителями уехала из родной деревни в город, отец получил квартиру. Первое время она иногда выбиралась в гости к бабушке, которая там осталась. Но потом там стала жить Ленкина тётка с семьёй и Ленка перестала туда ездить, когда поняла, что ей там не очень-то рады. Ленка скучала в квартире. Её тянуло в деревню. Скучала, скучала и доскучалась, ей стали сниться странные сны. Сначала она их пугалась и стеснялась, потом привыкла, и даже стала их ждать.

 

Шло время, молодёжь взрослела, старики потихоньку убирались. В старом Ленкином доме жила тёткина дочь с семьёй. Потом тётка умерла. На похороны Ленка не попала. И как-то так случилось, что и на поминки, кроме Ленки поехать было некому. И она поехала, поехала со смешанными чувствами, с радостным предвкушением свидания с родными местами и лёгкой грустью по тётке, хоть они и не были близки, всё-таки родной человек.

Ленка шла по улице и с трудом, но всё-таки узнавала дома, ограды, деревья. Сколько она не была здесь Лет восемь-десять Вот поворот к речке, девушка взглянула на часы ещё есть время. И зашагала к реке. Только реки-то и не видно позаросла камышом да стрелолистом, видать обмелела. И лиственницы кажутся не такими высокими, как в детстве. Ну, что поделаешь сколько лет прошло. А пахнет, пахнет как в детстве хвоей, грибами, — хорошо! Ленка поднялась на взгорок вместо широких хлебных просторов заборище, а за ним неизвестно что, не видно. Она чуток расстроилась и решила быстрей вернуться на свою улицу.

Вот сейчас будет её дом, номер одиннадцать, но вот уже и тринадцатый и пятнадцатый Ленка вернулась. Где же её дом, большой бревенчатый, выкрашенный коричневой краской, с четырьмя высокими окнами с белыми резными наличниками, с большим цветущим палисадником, с огромной липой у калитки Ага, вот он, но что это Палисадника нет, зато есть массивный кирпичный гараж, от липы даже пня не осталось, дом обит сайдингом, наличников нет, родичи потом сказали, что не смотрятся они со стеклопакетами. Ленка обошла дом, сарай тоже обит сайдингом, дранку содрали или просто закрыли гибкой черепицей. Ленка потрогала стену холодная, а может быть, ей так показалось. Пластиковая коробка не греет. Ничего, что она помнила и видела во сне не осталось. Больше всего ей почему-то было жаль дранки. Ленка ходила и не понимала, что с ней. Вроде стоит симпатичный современный дом, а у неё такое чувство, будто И слов-то не подберёшь, но так гадко, так гадко Ленка с трудом досидела до конца поминок.

Какое-то время она ещё летала во сне. Но никогда не опускалась на крышу сарая, трубу дома или липу. А потом Ленка летать перестала.

Автор: Наталья Абашина

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *