Летать

— Три часа.
— Уверен
— Да.
Мой голос не дрожал. Её тоже.
Это раньше, когда всё только-только начиналось, мы могли бояться, прятаться, искать пути спасения. Теперь это было бесполезно.
Куда идти в мёртвом мире
Взрывы, радиация, эпидемия, зомби Вариантов конца света, апокалипсиса, как его ещё называли, было множество. Сколько фильмов снято, книг написано, рассказано историй у костра. Сколько было предсказаний и все оказались настолько далеки от истины, что теперь нам даже смешно.
Мир постарел в одно мгновение.
Просто постарел.
Завяли и пожухли растения; упали, истлевая, животные; осыпались здания; вещи исчезали прямо в руках, скукоживаясь, ржавея, распадаясь на куски.
Остались только люди. Те, что не погибли в собственных домах, вышли на улицы, оглядываясь и пытаясь осознать, что случилось.
Так прошёл первый день апокалипсиса.

— Хочу есть.
Я смотрел на неё и молчал. Еды не было: она тоже пропала, исчезла вместе со всем остальным. Питаться можно было разве что мёртвыми людьми, но стоило ли оно того
— Ты же помнишь три часа.
— Уже меньше.
И правда меньше.
Мы сидели, обнажённые, на холме, откуда открывался вид на то, что раньше было родным городом. Почти ровная площадка заветренного камня и толпы людей. Кричат, говорят, спорят
Надеются.
— Но есть-то всё равно хочется.
— У нас нет еды.
Внизу течёт река, и вода ещё пока есть. Она испаряется медленно и неотвратимо, и я знаю, что уже совсем скоро от неё останется только лужа. А после потрескавшаяся земля.

— Как думаешь, что случилось И почему люди не состарились
Я кладу ладонь на её пальцы, чуть сжимаю:
— Наверное, так кому-то надо.
— Везде так
Электроника сдохла первой, как и всё остальное в один миг, и я даже не знаю, что я могу ответить на этот вопрос.
— Везде.
Надежда, что странное старение коснулось только нашего города, нашего пятачка земли, теплилась во мне вчера.
Пока не пришли люди с соседней деревни.
— Может, только наш район захватило
Её рыжие волосы на солнце выглядят лепестками огня, и я невольно замолкаю, любуясь. Она тычет меня в бок, ожидая ответа.
— Всё может быть.
— Но ты уверен, что нет.
Она не спрашивает.
А я не отвечаю.

Расчёты я делал пальцем на пыльной земле. На исходе первого дня я понял, что процесс не закончился. Процесс только начался, но остальное, глобальное и огромное, не может тоже постареть в один миг, вместе со всем. Ему требуется какое-то время.
Время распада.
Так я его назвал, внося в свои песчаные формулы новые данные.
Время распада Земли.

— Пять минут
— Примерно.
— И что будет
Мне уже не страшно.
— Мы умрём
Я молчу.
Я целую её, смотрю в глаза, обнимаю и прячу её лицо на своей груди.
Справа от нас земля проседает, и внизу, насколько хватает взгляда ничего нет.
— Нет, любимая, мы не умрём.
Мы научимся летать.

Источник