Истории из жизни реальных людей
— Дождь закончился, – подумала я, медленно приходя в сознание.
Абсолютно нелогичная мысль для жертвы ДТП. Глаза открывать было страшно. Я не чувствовала боли, но это могло оказаться просто последствиями шока. Ошарашенное сознание активно рисовало картины моего изувеченного тела. Мокрый от дождя асфальт. Кровь вперемешку с водой и грязью. Неестественно вывернутая нога. Сигналящие машины. Люди с телефонами в руках. Кто-то звонит в скорую, кто-то снимает на видео. Звуки приближающихся сирен. Крики. Но вокруг царила тишина.
— Может, я оглохла – так же отстраненно подумалось мне. – Или умерла
Страх начал проникать в сознание, разгоняя туман. Я попыталась открыть глаза, но удалось это далеко не сразу. В них будто песка насыпали. От этого стало ещё страшнее. В моей голове я уже оглохла, ослепла, лишилась рук и ног и чёрт знает чего ещё. От этой мысли глаза распахнулись сами собой. Я часто заморгала, и взгляд сфокусировался на лице склонившегося надо мной человека.
— Tu vivus – спросил мужчина на смутно знакомом языке.
— Что – охрипшим голосом переспросила я.
Может быть он санитар Но тогда почему нерусский
— Bene. Nunc sit scriptor currere, – быстро произнес мужчина.
В следующую секунду он схватил меня за запястье и рывком заставил подняться на ноги. Мы побежали. Стальная хватка на моей руке не давала возможности высвободиться или остановиться. Мысли лихорадочно метались в голове, сменяя друг друга. С одной стороны, сразу стало понятно, что если я и ранена, то не сильно. Все конечности на своих местах настолько, что я несусь, не разбирая дороги. С другой стороны, это был какой-то неправильный санитар, и он абсолютно неправильно обращался с пациентом.
Бегать я никогда не умела. Дыхание сбилось, вырываясь изо рта болезненными всхрипами. Легкие жгло огнём. Если бы меня не тянули вперед с нечеловеческой силой, уже давно свалилась бы от усталости.
— Sumus fere ibi, – бросил мужчина через плечо.
С трудом перебирая ногами по мокрому асфальту, я оглянулась назад, пытаясь понять, от кого мы убегаем. Преследователей не обнаружила. Зато увидела зеленоватый туман, который стелился по дороге и быстро двигался в нашу сторону. Разглядывать его не было ни времени, ни возможности. Мужчина увлек меня за угол дома.
— Invenit! – радостно выкрикнул он.
Впереди я увидела арку, затянутую странной пленкой. Или баннером. Или чем-то ещё. Мужчина ускорился, направляясь прямо к ней. Сделав несколько шагов, он подпрыгнул, а я просто свалилась следом, споткнувшись, и погрузилась в странную субстанцию, окутавшую меня с ног до головы. Плотную, холодную, скользкую как холодец. Я заорала от ужаса, пытаясь вырваться, в следующее мгновение кубарем катилась по песку, истошно визжа. Это продолжалось недолго. Песок набился во все доступные отверстия, а инерция прыжка закончилась, оставив меня отплевываться в одиночестве.
Мужчина усмехался. Он подошел неспешно, даже не сделав попытки помочь.
— Iustus a secundo, – бросил он, словно издеваясь.
Я уже открыла рот для крика, но осеклась. «Одну секунду», − перевела мысленно, узнавая в его речи латынь. Удивленно уставилась на мужчину, который задумчиво перебирал подвески браслета на руке. Такие браслетики были очень популярны у девочек-подростков. Цепочка с крупными звеньями с маленькими подвесками в виде различных фигурок. Подобное украшение на крупном запястье выглядело нелепо.
Наконец, мужчина выбрал один из кулонов, что-то прошептал себе под нос и снова взглянул на меня.
— Ты цела – на этот раз на чистейшем русском вопросил он.
— Чего – только и смогла пролепетать я.
— Опять не тот язык – удивленно спросил мужчина.
— Тот, – также удивленно протянула я.
— Вот и славно, – провозгласил он, усаживаясь на песок рядом со мной. – У нас есть целых десять минут перевести дыхание, так что наслаждайся, − и откинулся на спину.
Только несколько минут спустя я обратила внимание, что веду себя как аквариумная рыбка. Мой рот то открывался, то закрывался сам собой. Потрясений сегодняшнего дня было слишком много для одного человека. Сначала я проспала экзамен, затем меня сбила машина, а теперь происходит что-то и вовсе необъяснимое.
— Я в коме – спросила, наконец, собравшись с мыслями.
— Возможно, – протянул, видимо, плод моего воображения.
— Или умерла
Мужчина протянул руку и ощутимо ущипнул меня за бедро.
— Ай, – взвизгнула я, боль была вполне реальной. – Ирод окаянный!
— Чувствуешь себя живой
— Вполне.
— Можешь не благодарить, – осклабился он, закидывая руки за голову и удобнее устраиваясь на теплом песочке.
Я насупилась, потирая бедро. Плод моего воображения оказался не слишком разговорчив. Я осмотрелась по сторонам, пытаясь понять, где мы находимся. Песок. Везде. На сколько хватало взгляда. Из шумного города мы перенеслись в бескрайнюю пустыню. Как такое вообще возможно Единственным логичным объяснением была кома. Наверное, все те картинки, что подкидывало моё сознание после пробуждения, были реальными. Меня сбила машина. Это я помнила точно. А значит, теперь я либо лежу на асфальте без сознания, либо в больничной палате подключенная к аппаратам. Хотя, возможно, медики прямо сейчас делают мне операцию, пытаясь спасти жизнь, а мой одурманенный наркозом мозг подкидывает странные картинки. Логично По-моему, вполне.
— Ладно, пора двигаться, – активизировался мужчина, поднимаясь с песка и отряхиваясь.
— Куда это
— Искать следующий портал, – пожал плечами он.
— Зачем
— В этом мире куча подземных червей. Есть всего полчаса, пока они нас не учуют. Не найдем за это время точку перехода — будем мирненько перевариваться в желудке одного из них.
— Как в фильме «Дрожь земли» – ухмыльнувшись, спросила я.
Мужчина только вопросительно приподнял бровь в ответ. Странно, он же плод моего воображения, так что должен знать то же, что и я.
— Ну сожрут и сожрут, – провозгласила, картинно разваливаясь на песке. – Я всё равно в коме. Закончится этот сюжет, мозг подкинет другой.
Мужчина хмыкнул, явно забавляясь моими словами, и отправился в одному ему известном направлении. Отойдя на пару шагов, обернулся и бросил невзначай:
— Ты, может, и в коме, а мне совсем не улыбается быть съеденным. Кстати, а в коме люди не умирают
Я повозилась раздумывая. Что вообще с человеком происходит в коме На ум пришли только сцены из сериалов. В них родственники сидели возле кровати, держали за руку бессознательного пациента и с жаром убеждали бороться, не сдаваться, вернуться к ним. А что, если мой мозг не просто подкидывает картинки Что, если это отражение моей борьбы за жизнь Вот сейчас в воображении меня сожрёт огромный подземный червь, а в реальности я тихонечко умру на операционном столе. Чем чёрт не шутит Я подскочила и помчалась за вслед за бодро удаляющимся мужиком. Жить всё-таки хотелось, а проверять теорию на практике ценой собственной жизни – нет.
Мы шли молча. Ноги увязали в песке, замедляя движение. Смотреть вокруг было особо не на что. Песок, песок, песок. Ещё немного песка. Небо, затянутое облаками. Ну и плод моего воображения, бодро шагающий впереди.
Воображение, кстати, постаралось на славу, образ мужчины получился очень детальным и максимально обычным одновременно. Кроссовки, джинсы, толстовка, черный рюкзак – в городе таких тысячи. На самом деле его следовало называть скорее парнем, чем мужчиной. На вскидку я бы дала ему лет двадцать пять, не больше. Растрепанные белые волосы, словно выцветшие на солнце. Из привычного антуража выбивался только браслет с подвесками. И в этом браслете было что-то странное. Только вот что
Я приглядывалась и так, и эдак, пытаясь понять, в чем же тут дело. Подвески как подвески. Что именно они изображали, на ходу было не разобрать. Ну да, парню он точно не подходил, но каких только бзиков не бывает. И тут я поняла.
— Не звенит! – провозгласила победно, словно разгадала главную загадку нашего времени.
— Что не звенит – с ленцой переспросил парень.
— Твой браслет не звенит. Подвески бьются друг об друга, но звуков никаких не производят.
— А это, – протянул он. – Так бесило бы ужасно.
— Верно.
Это же моё подсознание, в конце концов. Оно прекрасно знает, что меня раздражает, поэтому и избавилось от навязчивых звуков. Какое же оно у меня всё-таки замечательное. Заботливое.
Знакомая арка с дрожащей субстанцией внутри появилась на горизонте.
— Фу, опять в холодец не полезу, – протянула я, стоило нам приблизиться.
Парень ухмыльнулся, услышав моё сравнение:
— Гигантские подземные черви-людоеды, отсутствие еды и воды, а через пару часов ещё и солнце полностью взойдет. Жара будет стоять неимоверная.
— Уговорил, – вздохнула я.
И мы снова вошли в портал, позволяя плотному холодному скользкому холодцу окутать нас со всех сторон. Вот такая я сегодня сговорчивая, послушная и даже податливая. Веди меня «лесной олень» к правильной двери и обратно в сознательное состояние. Долго отдыхать в коме я не намерена.
Портал выплюнул нас в лесу темной беззвездной ночью. Я тут же полезла за телефоном, намереваясь пролить свет на закоулки моего разума. Если так подумать, то будучи в коме я заперта в собственном подсознании, сны отражают наши внутренние переживания, истинные страхи, потаённые мысли и забытые воспоминания, а кома – это просто затянувшийся и очень реальный сон. Так что нужно относиться к ситуации философски. Будем считать это шансом узнать, что же хранится в моей черепной коробке.
Пока я обдумывала происходящее, парень развел бурную деятельность. Осмотрел поляну, натаскал веток для костра, расстелил покрывало — и всё это без единого источника света.
Когда костер разгорелся, поляна сразу стала намного уютнее. Усевшись на покрывало, я протянула руки к огню.
— Что у нас интересного в этой локации Плотоядные черви Белки-суккубы Зыбучие пески самокопания
Парень усмехнулся, похлопывая себя по карманам.
— Может, представишься, наконец – спросила я.
— Рик.
— Приятно познакомиться, – хотя в моём тоне звучали совершенно другие эмоции. – А я – Мия.
— Я в курсе.
Не найдя искомого, Рик скинул рюкзак. Вскоре, на его ладони возник голубой кристалл грубой огранки. Пальцы сложились в витиеватом жесте — я бы не смогла повторить подобное при всём желании. Грани кристалла заполнились мягким сиянием.
— Какой стиль в одежде предпочитаешь – спросил Рик.
— Э, смотря куда нас заведёт моя больная фантазия, – ответила я.
— На бал!
— Ну да, конечно, на бал, – проворчала, пораженная тем, насколько глубоко в моём подсознании укоренились банальные клише. – Тогда будем отыгрывать Золушку до победного конца.
— Как пожелаете, мадмуазель, – кивнул Рик, вкладывая в мою руку кристалл.
Бальный зал дворца, в который я вступила в своём новом платье от лучших диснеевских костюмеров, был выше всяких похвал. Пышно разодетые придворные охали и ахали при виде меня. Толпа расступалась, как воды перед Моисеем. Даже наследный принц был полностью в моём вкусе, а я, естественно, его суженой, предсказанной звездами, придворным магом, ну и самими богами. Но, как и в истории с Золушкой, стоило мне ответить согласием, опустился занавес. Наверное, мне просто не суждено узнать, что бывает в сказках после таинственного «долго и счастливо».
Я очнулась в больничной палате с дикой болью во всем теле. Больше всего беспокоило бедро и тайные мечты моего внутреннего я. Всё-таки хорошо вернуться в реальность.
* * *
Наследный принц Эрарии вошел в собственные покои на дрожащих ногах. Выглядел он полностью разбитым. Бледное лицо в свете магических светильников отливало синевой. Увидев его сейчас, Мия была бы поражена: куда делся тот пышущий здоровьем красавец, что встретил её во дворце
Ристан опустился в кресло, устало откинувшись на спинку.
— Долго там ещё – спросил он.
— Последние штрихи, – ответил придворный маг, запечатывая резервуар магической печатью.
— Надеюсь, в этой барышне жизненных сил побольше, чем в предыдущей, – проворчал Ристан, расстёгивая витиеватые застёжки парадного сюртука.
— О, вас это приятно удивит, Ваше Высочество, — придворный маг улыбнулся. – Я выдернул её как раз вовремя. Бампер машины был буквально в сантиметре…
Ристан махнул рукой, обрывая рассказ мага. Ему было абсолютно плевать, что там случилось с этой девицей. Сколько их уже побывало в этом резервуаре Десять Нет, вроде двенадцать. Значит, по представлению придворных, это его тринадцатая суженая. Даже смешно. Вот уже тридцать лет эти никчемные людишки свято верят, что его болезнь исцелена, и наследник просто ищет идеальную спутницу жизни. Если бы ни эти глупые правила, что жертва должна добровольно ответить согласием на магическую формулу, всё было бы куда проще.
— Рик, когда ты будешь считывать с меня мыслеобразы нашей радужной и счастливой жизни – спросил принц.
— А вот это самое интересное, – воскликнул маг, наслаждаясь собственной гениальной идеей. – Девчонка была настолько уверена, что она в коме, что я просто подсунул ей желаемое. Теперь её разум будет самостоятельно достраивать реальность. Вам вообще ничего не нужно добавлять от себя.
Ристан кивнул. Он и правда был рад возможности освободиться от обременительной обязанности играть идеального мужа для очередного донора жизненных сил.
Принц взглянул на Мию в последний раз. Её тело плавало в магическом субстрате. Мягкий свет обволакивали светлую кожу. Волосы темной волной колыхались в искрящейся жидкости. Мертвенная красота. Ристан сложил пальцы в магическом пасе, и плотные гардины скрыли резервуар и его пленницу от посторонних глаз.