Принцесса по переписке

 

Принцесса по переписке В одной самой обычной мультивселенной жила-была принцесса. Звали её Кладис. Кроме прикольного имени, принцесса имела забавную привычку регулярно слать в будущее письма

В одной самой обычной мультивселенной жила-была принцесса. Звали её Кладис. Кроме прикольного имени, принцесса имела забавную привычку регулярно слать в будущее письма самой себе. Откуда я это знаю Увы, некоторое время назад мне фатально не повезло и я по уши влюбился в Кладис.

Вот на этом моменте, казалось бы, пора представиться. Я — Пётр Иванович Столяров, не слишком молодой, но всё ещё подающий надежды сантехник в возрасте слегка за тридцать. Руки у меня если не золотые, то точно серебряные. Ого-го какой ремонт могут отгрохать: и проводку протянуть, и полы положить и даже натяжной потолок смонтировать. Всё сделают качественно, но без особой любви. Особую любовь мы с руками бережём для всякой сантехники и унитазов. М-м-м, установка унитазов — что может быть прекрасней Нет, телефон свой не дам — как-то не до клиентов сейчас. Я влюблён. По самое не балуйся. А ведь всего-то — серию писем от Кладис прочитал.

Отчётливо помню первое сообщение.

* * *
Привет, немного постаревшая я. Сегодня у нас опять был один из этих ужасных балов. Ну тех, для которых тебя затягивают в корсет, а потом запрещают отказывать кавалерам. Часики-то тикают, я уже разменяла два с половиной десятка, замуж пора. А мужики от меня круче чем от придворной ведьмы улепётывают, даже приданое в полцарства не спасает.

В этом определённо есть доля моей вины. Ну на фига мне те мужики Как заведётся какой-нибудь, так и до свиданья свободная жизнь. Детей ему свари, борщ роди, а мне, может, хочется и дальше кофеёк попивать да всякими вкусняшками объедаться. Ладно перспектива детей и борщей, но вот видеть каждый день какую-нибудь из местных вылизанных рож — уж извиняйте, у меня от них изжога. Короче, расходились мы с мужиками, как в море корабли.

Так вот, вернёмся к балу. Сегодня он был в поместье лорда Таедиума. Сам лорд так себе: рожа вылизанная, побрит до синевы, ещё и ростом не вышел. Заслужил твёрдую десяточку моих “фи” за вечер. Зато поместье у него хорошее: с отличной, приятно пахнущей, уборной, лепниной и красными бархатными занавесками. Я, как занавески увидела, так забыла на часок про свой корсет, потанцевала и, провал-провал, раза два улыбнулась кавалерам. Потом припёрлась эта дура, Сплэнди, и давай налево и направо зенками стрелять, сразу улыбаться перехотелось.

Я б ей прямо на месте лицо расцарапала. Жаль, подружки удержали. Я собралась на них обидеться, но они, что-то почуяв, поделились свежими сплетнями да про новое развлечение рассказали. Письмо в будущее называется. Суть проста: садишься в понедельник и пишешь условному пятничному себе первое, что придёт в голову. Типа: «Дорогая моя пятничная я, не забудь получить от жизни удовольствие, но флиртуй не более чем с тремя кавалерами за раз». К пятнице ты уже забываешь про свою милую шалость, а тут — оп! — и сюрприз во входящих. Все любят сюрпризы. Идея пришлась мне по душе, но с маленьким дополнением — писать письма в более далёкое будущее. Так что подруги были прощены, Сплэнди выжила, а мы с тобой, дорогая моя чуть постаревшая я, ещё не раз увидимся.

* * *
Отродясь ко мне во входящие ничего интересней рекламы отборных двухсот миллиметровых гвоздей не попадало, а тут — оп! — и изливающая свою душу принцесса написала. Я сразу проникся к ней некоторой симпатией: всю свою сознательную жизнь терпеть не мог прилизанных и выбритых до синевы мужчин. К тому же в письме ничего не говорилось про свежеумерших родственников, наследство в Африке или счастливый лотерейный билетик, что внушало некоторую долю оптимизма. Но душа русского сантехника всё равно чуяла какой-то подвох в сообщении. Что-то из разряда «принцессам не положено слать свои личные заметки на е-мейл незнакомым работягам”.

Я решил, что, скорее всего, где-то в мультивселенной произошла ошибка и отвечать на письмо не стоит. Всё само собой должно рассосаться. Так что я спокойно возлёг на диван, достал телефон и погрузился в альтернативные дворцовые интриги прямиком с фикбука. Моё душевное равновесие было восстановлено. Приблизительно на неделю. Через неделю в почтовом ящике обнаружилось новое послание от Кладис.

* * *
Снова привет, дорогая немного постаревшая я. Неделю назад я жаловалась на свою нелёгкую судьбу, но то были ещё цветочки. Помнишь, я говорила, что поместье лорда Таедиума мне понравилось, и я два раза улыбнулась Я слукавила. Представляешь, я тогда настолько повеселела, что улыбалась кавалерам битый час. Нескольких, о ужас, даже подзывала пальчиком, танцевала с ними, а потом говорила всякие глупости на ушко. Ещё и локон теребила!

Так вот, за неделю половина мужчин, присутствовавших на балу, развелась со своими жёнами в надежде на мой поцелуй. Вообрази себе, все эти придурки развелись ради одного поцелуя! Вторая половина оказалась чуть-чуть умнее. Эти господа тоже развелись, но явно не собирались довольствоваться одним поцелуем. Они поверили в себя и прислали сватов!!!

Ладно бы сватами всё ограничивалось. Со сватами разбираться мне не впервой, но, дорогая немного постаревшая я, бывшие жёны тоже никуда не делись. Они образовали профсоюз отвергнутых и теперь хотят четвертовать меня. Ну или на худой конец — отравить. Эх, в такие моменты мне всё-таки не хватает мужа. Простого парниши, умеющего крутить самокрутки и быстро бегать по крышам. С таким и покурить можно было бы, и от проблем свинтить в красивый закат. Но парниши у меня не случилось, так что теперь придётся всё разгребать самой. Эх…

* * *
Второе письмо Кладис настигло меня не в самый подходящий момент. Я как раз собирался хорошенько так обмозговать смысл жизни в кабинете задумчивости, а тут такое. Интриги. Страсти. Расследования. Меня прям проняло. От вселенских идей не осталось и следа. Сердце под свежевыстиранной тельняшкой и обильным волосяным покровом забилось чуточку яростней. Я перечитал письмо пять или шесть раз, а момент с самокрутками все пятнадцать. Действовать решил решительно, но обдуманно. В связи с чем залёг на диван и открыл Литмаркет. Где если не на Литмаркете искать инструкцию по приручению принцесс Увы, времени на подготовку у меня оказалось совсем чуть-чуть. Следующая весточка от Кладис пришла буквально через день.

* * *
Привет, дорогая я из будущего, удивительное дело, но, кажется, я уже привыкла к нашим с тобой разговорам и вчера весь день с нетерпением ждала повода тебе написать. Но, как назло, ничего интересного не происходило. Маман намекала намёки, в смысле, орала белугой часа полтора, про то, что внезапная волна поклонников — последняя в моей жизни и, вероятно, скоро иссякнет. Что мне надо ловить момент и урвать хоть кого-то. Не хочу же я, как и она, остаться у разбитого корыта. Папаня же грозно хмурил брови, поддакивал маме почти до самого конца, а потом закатил истерику, мол, он маман королевой сделал, а она неблагодарная, такая-сякая!

Сама видишь, дорогая моя я, стандартный день из жизни принцессы. Но сегодня всё не так. Весь день чувствую, будто кто-то меня вспоминает, разглядывает и вообще думает всякое пошлое. После первого письма тоже было похожее ощущение, но тогда чьё-то внимание меня буквально кольнуло, а тут весь день пятки горят. Подозрительно.

* * *
На этом месте я чуть борщом не подавился. Естественно, Кладис, у тебя пятки полыхают. Не зря же я аннотации всех книжек из топа Литмаркета прочитал. Прочитал и понапредставлял всякого. По твоим письмам, дорогая Кладис, получается, что тебе нужны не эти слюнявые принцы, а нормальный, простой, властный мужик. Ну хоть тот же самый ваш покорный слуга. Я всё это дело тщательно обмозговал и принял волевое мужское решение: принцессе Кладис быть Столяровой. Оставалось выяснить, где принцесса обитает и как до неё добраться. Там уж дело за малым.

Я воссел на любимых и единственный в квартире табурет и начал вбивать дрожащими руками поисковые запросы. В основном читал статьи на Википедии, чтобы узнать всё о состоянии монархических дел нашего мира. Увы, три дня безудержной гуглёжки не принесли никаких плодов. Принцессы Кладис не существовало. Как и лорда Таедиума. Ни сейчас, ни в последние пять сотен лет никто и слыхом про таких персонажей не слыхивал.

Вывод напрашивался сам собой. Вывод, очень похожий на непреодолимые обстоятельства: Кладис не нашенская. Принцесса с совсем другого листа Мирового Древа.
Такие непреодолимые обстоятельства будто специально созданы для того, чтобы их не преодолевать. Я немного расслабился, перестал читать литмаркет, плотно занялся ремонтами санузлов, а на досуге под пивко продолжил почитывать очередные письма Кладис. Идеальная жизнь. Пока не пришло оно. Письмо Кладис номер тридцать семь.

* * *
Привет, дорогая моя я. В прошлых письмах я тебе много писала про то, что наш замок осаждают сваты. Чего мы только не пробовали: и кипящее масло, и самых плохих бардов, и тополиный пух. Ничего не помогает. Прут и прут.

 

Так вот, сегодня приехал сват от лорда Таедиума, организовавшего злополучный бал. Мы его встретили стандартно: искупали в кипящем масле, обваляли в тополином пухе — он не сдался. Перешли к расширенной программе — напоили чаем с чабрецом и заперли в комнате с моей бабушкой. Всё равно не сдался. Вышел и передал мне предложение руки, сердца и красных бархатных штор. И знаешь что, моя дорогая я Я капитулировала.

* * *
Я расстроился. Самую малость. Приблизительно на пол-литра беленькой залпом. Пока чертовски хорошая женщина свободна, что такое расстояние в пару миров для настоящего мужика Пшик. Плёвое дельце. Совсем другая история, если женщину уже заняли. Тут включается мужская солидарность — настоящий мужик будет страдать, но даже не встанет с дивана.

Ладно. Кого я обманываю, мол, я не сильно расстроился Я в тот вечер целую поэму написал. В ней присутствовало пылкое, бьющееся под парадным тельником и обильным волосяным покровом, сердце, восхваления Кладис, парочка дельных советов, как жарить шашлык, ещё восхваления Кладис, и, на закуску так сказать, парочка поз из камасутры. Хорошая поэма получилась. Мощная.

Посмотрел я в тот вечер на своё творчество… И в один клик отправил поэму Кладис. Естественно, не представившись. Естественно, сразу же уснул сладким сном мужчины, сделавшего всё возможное. Утром пришлось отдуваться.

* * *
— Вы кто
— Пётр Иванович Столяров. А вы
— Неважно, кто я! Откуда у вас этот адрес
— Вы мне написали полгода назад. После этого я имел удовольствие регулярно вас читать.
— Вы целых полгода читали мои самые личные заметки Мерзавец!
— Читал Да. Мерзавец Отнюдь. Вы же сами мне писали и писали. Ещё и очень душевно.
— Душевно! Порядочный мужчина не стал бы читать чужие письма! И уж тем более не написал бы даме всех тех вещей из вашей поэмы.
— Вы, Кладис, своими письмами растопили лёд моего сердца. Вы пробудили во мне первобытные чувства. Вы разожгли пожар моей страсти. А потом эта помолвка. Я не выдержал. Уж извините.
— Хочу отметить: у вас хороший слог, а некоторые эпитеты, хоть и заставляют краснеть, очень приятны. Ладно, перейдём на ты
— Давайте.
— Отлично. Так что ты там говорил про рецепт шашлыка

* * *
Как-то так, если опускать большую часть подробностей, в мою жизнь ворвалась принцесса по переписке.

Казавшаяся чертовски строптивой в своих дневниках, Кладис при ближайшем знакомстве оказалась довольно милой барышней. Она терпеть не могла людей (десять очков Гриффиндору), но зато обожала саксофон (ещё пятьдесят очков Гриффиндору). Весьма положительно отзывалась о готовке, но давно не практиковалась, так как после совершеннолетия ей запретили приближаться к плите, ведь принцессам заниматься такими вещами не пристало. А самое прекрасное — Кладис умела слушать и слышать.

Ей я мог спокойно рассказать про козла-напарника, а мог поделиться схемами сварки или особенностями монтажа унитазов — она всегда отвечала пониманием. В свою очередь, Кладис делилась со мной кучей дворцовых сплетен. Я чувствовал себя героем романтических историй, на которых вырос и в которые всегда мечтал попасть.

Самое удивительное, что непреодолимая проблема разных миров при ближайшем рассмотрении оказалась не такой уж и непреодолимой. Кладис знала много историй про отважных героев, которые в последнюю ночь одинокого октября, когда соседние листы Мирового Древа практически соприкасаются, ныряли в междумирье и оказывались в соседней реальности.

Когда мы познакомились с Кладис, на дворе стоял декабрь, на московские улицы медленно ложился снег, и у нас с принцессой была тонна времени на подготовку её “нырка”. В том декабре мы особо не парились. Просто засиживались до самого утра под светом разных звёзд и перебрасывались сообщениями обо всём на свете. В одной из таких бесед Кладис даже обещала приготовить мне борщ и самые вкусные на свете оладушки.

Э-э-эх, времена-времена. Именно так пролетели самые счастливые полгода моей жизни. А потом очередное письмо Кладис всё перевернуло.

* * *
Дорогой мой Петя, за последние годы мы породнились и практически стали одним целым. Мы с тобой такие разные, но каждую секунду я чувствую родственную душу в тебе. Даже такие непонятные слова как «холодная сварка», слетев с губ твоих, резонируют в моём сердце.

Я отчётливо помню, как начиналась наша история. Было чертовски волнительно и приятно ощущать на себе взгляд какого-то незнакомца в первые полгода, когда ты только читал мои письма. Ещё более приятно оказалось познакомиться с тобой по-настоящему и понять, насколько ты идеальный мужчина: решительный, но тонко чувствующий, наглый, но слышащий, деловой, но готовый к компромиссам. Последние полгода были настоящей сказкой, но, увы, всё хорошее имеет свойство заканчиваться. Завтра я выхожу замуж за лорда Таедиума.

И снизу короткая подпись: «Вы не можете отправить сообщение этому пользователю, поскольку он ограничивает круг лиц, которые могут присылать ему сообщения».

* * *
Это был конец. Грустный, как песни “Гражданской обороны”, и такой же жизненный. Моя броня, отрощенная за тридцать лет жизни, лопнула, как труба под троекратным давлением. В сердце зияла дыра размером с Гималаи. Корабль по имени Пётр собирался пойти ко дну. Единственное, что оставалось мне, его капитану, это задраить люки и молиться Господу Богу. В смысле, тоже заблокировать злополучный е-мейл и срочно ехать жить к маме.

И знаешь, корабль остался на плаву. Уходить в тотальный запой при маме было совсем не комильфо, еда в холодильнике появлялась сама собой, даже унитазы я в то время ставил. Уже без особой любви, но всё ещё качественно. Руки-то помнили. За окном пролетел май. Промелькнуло лето. Началась осень. А вместе с осенью пришло и время съезжать от мамы.

* * *
Так что одной ночью в одиноком октябре я возвращался в дом, в котором со мной случилась настоящая любовь. Небо плакало мелкой изморосью, ноги сами собой пинали полусгнившие остатки листвы. За полгода рана в сердце затянулась, и на душе у меня было на удивление спокойно. Ровно до домашних мусорных баков, на которые я раньше так любил посмотреть хмурым русским утром. У домашних бачков сердце ёкнуло. В окнах моей квартиры горел свет.

Расстояние до подъезда я преодолел быстрее Усэйна Болта. На лестнице прыгал через три ступеньки. На дверной звонок жал будто от этого зависела моя жизнь. Когда дверь открылась, мне пришлось хорошенько протереть залитые дождём очки, вернуть их на свой нос и увидеть её. Белокурую Кладис. И лишь потом, будто из дальнего далёка услышать её сладкие слова:
— Помнишь, я как-то обещала тебе самые вкусные оладушки

А дальше Оладушки действительно оказались самыми вкусными в моей жизни. За оладушками последовало много всякого: страстные поцелуи, жаркий секс, двое детишек, молниеносный развод и, уже потом, нормальная, незапринцешенная девушка из Мытищ. Но это уже совсем другая история.

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *