Приключенцы

Часть 1. Вступительная.
«Проклятье — эльф с трудом боролся с желанием плюнуть в костер, горевший перед ним. Я, друид второго Уровня Силы, потомок великого полководца, тащусь куда-то к минотавру на рога, чтобы добыть там сбрендившее членистоногое для не менее сбрендившего заказчика! Неслыханно!»
Вообще-то, Альриану нравилась его теперешняя жизнь. Но иногда (как и сейчас) на него накатывало глухое ощущение неправильности происходящего. В такие моменты эльф начинал жалеть, что бросил путь лесного мага и связался с искателями приключений. А ведь так все хорошо начиналось Знатное происхождение, врожденный талант к Магии Природы, тесная (даже для эльфа) связь с Древом все это обещало ему будущее лесного колдуна. Но что-то пошло не так.
Альриан, как и положено каждому начинающему друиду, сто лет провел в глухих лесах своего Королевства вдвоем с Наставником. О нем эльф до сих пор вспоминал с грустью и благодарностью: старик (нет, выглядел-то он чуть не моложе самого Альриана, но тот и подумать боялся о реальном возрасте учителя) научил его очень многому. А потом, оставляя ученика, указал ему путь к знаниям, до которых можно дойти только самостоятельно. После окончания первого этапа обучения Альриан должен был провести в лесах еще двести лет в полном одиночестве, укрепляя связь с Древом и становясь полноправным друидом. И вот тут-то отлаженный за многие тысячелетия механизм обучения и дал сбой.
На двенадцатый десяток лет отшельничества Альриану стало скучно. Возможно, тут сказалась кровь его беспутного предка (Адель по прозвищу Двуликий, его дед, был одним из военачальников первого Императора. Он прошел с ним все военные операции эльфов, приложил руку к построению Империи, усмирял восстания, случавшиеся после ее становления А потом заскучал. В пыль и пепел рассорился со своим покровителем, ушел в отставку, поднял шесть восстаний, и пошел брать штурмом столицу в ходе чего и был убит лично Императором). А возможно, дорога друида просто была не для Альриана.
Так или иначе, жизнь Альриана вышла из спокойного русла единения с природой. Начинающий друид маялся. Он больше не находил покоя в тени вековых кедров; ему надоела трескотня бурундуков, в которой смысла не больше, чем в пустой шишке (о шишках, собственно, и велась большая часть их бесед); наскучило судить лесные свары и мирить волчьи кланы, опять поцапавшиеся из-за оленя, пойманного на границе владений. Даже вечная мудрость Древа не приносила умиротворение, а наоборот вселяла неясное беспокойство. И Альриан ушел. Закончил свои лесные дела, оставил послание Наставнику (тот получит его, как только выйдет на связь с Древом), сменил плащ из мха и сандалии из коры на нормальную одежду, которая не истлела за два века только благодаря ворожбе Наставника: почему-то Альриану казалось, что старик изначально подозревал, что его дорога сделает изрядную петлю — и пошел к городам.
Нельзя сказать, что Альриан не помнил городов: эльфы помнят все. Но города в его воспоминаниях были совсем другими: тихими эльфийскими поселениями в чаще леса. Тот же город, куда его завела судьба теперь, буквально оглушил эльфа обилием камня, металла, шума и других живых существ. Это был большой, Альриан бы даже сказал огромный, город на перекрестье торговых путей между горами гномов, степями, где хозяйничали орочьи племена, и его родными лесами. Местные так и называли его Общий город, поскольку он был поделен между тремя сильнейшими расами: эльфами, гномами и орками принадлежал всем одновременно и никому целиком. Но и другие разумные создания в него захаживали.
О, а с разнообразием тех самых «других» проблем никогда не было. Этот мир Создатель явно кропал либо навеселе, либо с мыслями: «Да один раз живем, почему бы и нет!». Вероятно, модель плоского блина на слонах и черепахе уже была занята кем-то другим, поэтому их мир (и на том спасибо) был круглым. На этом его нормальность заканчивалась, ибо населяли его все кому не лень. Одних только цивилизованных разумных рас насчитывалось больше десятка, при этом кентавры и фавны были среди них далеко не самыми необычными. И чтобы окончательно добить наблюдателя (или новичка, который последние два века просидел в чаще леса, начисто отвыкнув от окружающей действительности), Создатель не озаботился соблюдением законов физики.Махнул рукой и со словами: «Да отвалите Пусть будет магия!» — замаскировал все свои ошибки ореолом оккультности.
Магия. Мир был пропитан магией, она сочилась буквально из всех щелей. Магические заклинания разных Школ, магические обряды, магические создания, магические артефакты, магические игры и магические шарлатаны все это обрушилось на Альриана, давно отвыкшего ощущать чью-то Силу, кроме своей собственной и Силы Древа, как дубина, обмотанная тряпьем: мягко, но оглушающе.
Первые несколько дней в городе эльфу до сих пор снились в кошмарах. Поначалу он даже не мог ориентироваться там днем, когда вокруг было множество спешащих, кричащих и мельтешащих существ. Альриан многократно проклял свое малодушие, толкнувшее к уходу из леса, еще больше раз пообещал себе вернуться и начать все заново (хотя как он себе и не представлял) А потом начал втягиваться. Уже не шарахался от лязга, доносившегося из гномьих кузниц, не хватался за голову, не ощутив близости Древа в общем, начинал выглядеть в глазах окружающих не бесповоротно сумасшедшим, а просто изрядно странным. И однажды в какой-то таверне он нашел себе новое предназначение в жизни.
В тот день в трактире «Лоза и молот» было не так много народу, потому Альриан и завернул туда, чтобы поужинать. А сев за дальний столик, эльф и вовсе стал практически невидим для редких посетителей, занятых едой, выпивкой и спорами. Невольным свидетелем одного такого Альриан и стал.
— Никуда ты не пойдешь! слегка приглушенный крик (более похожий на рык) и звон разбитой кружки выдернули его из задумчивости.
Эльф тряхнул головой и увидел, что через проход от него за двумя сдвинутыми столами расположилась странная компания. Над столом склонился гном в доспехах. Он яростно сверлил глазами орка, стоящего напротив и потирал кулак. Под ногами у гнома валялись черепки, явно указывавшие на происхождение звона. Орк выглядел, надо сказать, странно. Здоровенный детина, которых обычно принято представлять в седле коня, с саблей наголо мчащихся по степи, стоял, потупив взгляд. С плеч у него спадал белый плащ с золотой каймой.
«Необычная одежка для зеленобородых» — хмыкнул про себя Альриан и стал изучать странную компанию дальше. Справа от ярившегося гнома флегматично покачивался на стуле тролль, как и все представители их расы закутанный в какое-то тряпье. В одной руке он держал посох, более всего напоминающий обычною палку, а другой придерживал висящую через плечо огромную сумку. Значит, шаман. По другую сторону от гнома сидели еще двое: эльф в одеждах Школы Огня и высокий статный мужчина, в котором Альриан тут же опознал вервольфа. Тот вообще являл собою воплощение спокойствия: потягивал пиво из пузатой кружки и взирал на спорящих взглядом доброго дядюшки, племянники которого не поделили подаренную игрушку.
— Какое к пещерным духам паломничество! продолжал бушевать гном, периодически перемежая свою речь потоками гномьих проклятий, звучавших как набор шипяще-свистяще-лязгающих звуков. А мы как! Да этот мохноглаз нас сожрет без соуса! А ели не сожрет, так тот полоумный охотник наши шкуры над камином повесит, даром что он на одной ноге! Твоей Врачевательнице этого надо!
— Хар, мы не справимся без целителя, подал голос эльф, одетый как маг Огня. Ты точно уверен, что твое дело не может подождать пару месяцев
— Нет, — прозвучал приглушенный голос орка. Призвание не может ждать.
-Да какого.. начал было гном, но тут же закашлялся, увидев встающего оборотня.
— Значит, решено, — холодно сказал тот. Хар, твоя доля в тайнике, мы в расчете. Не могу больше тебя задерживать.
— Спасибо, Лео, — орк слегка поклонился вервольфу Ребята — он остановился, обводя глазами остальных, прощайте. А лучше — до свидания.
-И тебе счастливо, — эльф-маг встал и порывисто обнял орка. Пусть твоя Богиня поможет тебе.
Альриан уже не скрываясь пялился на сцену прощания. За годы отшельничества и последние дни скитания по незнакомому городу он успел начисто забыть, как выглядят обычные дружеские чувства. Бурундуки терлись носами, волки лизали друг друга в лоб, орлы в вышине обменивались протяжными криками А эти вот так
Меж тем, проводы кончились. Белое одеяние орка мелькнуло в дверях, а компания вновь расселась за столом.
— Ну вот и все — горестно прошипел гном, запуская руку себе в бороду. И что нам теперь делать Срок задания начнется через сутки, а мы остались без целителя!
— Не хипиши, Буф, — подал голос тролль. Может быть, найдем замену.
— Замену! гном опять начинал закипать. Да где ты сейчас возьмешь хорошего целителя Не того ли мохоеда пригласишь! и он вызывающе дернул головой в сторону Альриана, который внезапно понял, что его давно заметили.
— Полегче с мохоедами, Буф! услышав старое гномье ругательство, вскинулся эльф, которого Альриан про себя окрестил «огненным».
— А знаешь ли, Буфгард, — голос вервольфа прервал зарождающуюся перепалку, а взгляд его скользнул по чему-то, зажатому в руке, возможно, ты и прав
Так Альриан и попал в компанию искателей приключений. Он сам не мог объяснить, почему тогда согласился не предложение Леофара присоединиться к ним. Может быть, от отчаянья. Может быть, поняв, что в городе он так и не приживется. Но, так или иначе, он согласился. И чем больше времени проводил с ними, тем больше убеждался, что та встреча была поистине судьбоносной. Ведь путь назад в ближайшее время ему был заказан. В городе жизни не было. А приключений очень хотелось.
Так он и нашел свое призвание. Солдаты презрительно звали его коллег по цеху голодранцами. Простолюдины либо величали героями, либо награждали такими заковыристыми эпитетами, что не снились и пьяному в хлам матросу-орку (обычно тип обращения зависел от того, был ли дракон убит или наоборот только разъярился и спалил полгорода). Феодалы использовали их как инструмент для достижения своих целей. Сами же они называли себя искателями приключений или просто приключенцами. Воителями без постоянного сеньора, странствующими по миру и живущими выполнением заданий, на которые никто другой не соглашался либо потому что был недостаточно силен, либо потому что был достаточно умен и осторожен. Альриан и раньше знал про приключенцев: в мире их было немало. Но он и подумать не мог, что станет одним из них Но, Древо свидетель, ему нравилась такая жизнь!
— Эй, Аль, хорош костер гипнотезировать! выдернул его из задумчивости голос Буфа Стынет все! Или ты мне порцию оставишь
— Обойдешься! осадил друга Альриан, вставая и отряхиваясь.
Оцепенение и мрачные мысли как рукой сняло. Он окинул взглядом лагерь: Лео, точащего меч; Хоона, перебирающего хлам в своей сумке; Буфа, протягивающего ему дымящуюся миску И понял, что он на своем месте, идет своей дорогой. А где-то там, за поворотом этой дороги их ждал мохноглаз.

Источник