Два музыканта

Когда в метро слишком людно, сложно узнать друг друга в толпе. Но не слишком гитарно. Поэтому гитары друг друга сразу опознали и, как среди гитар водится, поздоровались, звонко поцеловавшись грифами.
Куда прёшь, баран! завизжал чей-то раздражённый, ломающийся голосок, не видишь, я на концерт опаздываю Хватит размахивать своим драным чехлом и ругательство уже вырывавшееся наружу, вдруг застыло, запнувшись о юношеский пушок. Из-за драного гитарного чехла выглядывало слишком знакомое лицо. Лицо человека, которому он был обязан всем лучшим, что есть в его жизни. Лицо Учителя.
Владимир Александрович смущённо пролепетал молодой гитарист. Вы это извините, я не специально! парень вмиг покраснел как пион и спрятался за гитару.
Лёха Да не прячься ты! Со всеми бывает, добродушно улыбнулся Владимир Александрович.
«А он всё такой же, как прежде. с теплом подумал Лёха, как будто бы эликсир молодости выпил! Совсем не стареет!» После неуклюжих объятий Лёха наконец услышал долгожданный вопрос. Ох, как он на него любил отвечать в последнее время!
Ну рассказывай, Лёха, мне — как ты Поигрываешь хоть
Не то слово! Я старался во всём быть как вы, занимался по шесть часов в день. Иногда мне хотелось расколошматить гитару о стену но вы можете мной гордиться! Сегодня меня пригласили играть в «Золотую гитару», затараторил он, задыхаясь от волнения.
В «Золотую гитару» Дело хорошее, кончики усов учителя чуть приподнялись кверху, молодец! А я вот тоже на концерт.
Лёха гордо приосанился, но вдруг заметил, что учитель сжимает подмышкой раскладную табуретку. «Что это за концерты такие, где заставляют музыкантов с собой мебель таскать Безобразие!»
Вышли на одной станции. Улица встретила ласкающим теплом. Владимир Александрович сделал несколько шагов от метро И разложил табуретку.
Как Вы будете играть на улице Прямо здесь! Вы, величайший музыкант! Лёха возмущённо взмахнул руками, как курица-наседка.
Ну да, улыбнулся учитель.
В «Золотой гитаре» сегодня концерт. Вас что, не позвали
Позвали, равнодушно пожал плечами Владимир Александрович, не пошёл.
Под поток бесконечных и бессмысленных вопросов Лёхи («как не пошли Зачем не пошли Разве вы не понимаете, что теряете») достал гитару. Легонько провёл рукой по струнам. Гитара затрепетала как девица под рукой любимого и запела.
Берегитесь того, кто свободен, влюблён в гитару и жизнь! Он способен сотворить звук, от которого у любого прохожего мурашки. А на лице, вместо привычной утренней усталости вдруг пробуждается нечто, оставленное там, где ещё не боялся чувствовать. Любить! Быстрее заткните уши, если хотите, чтобы всё осталось прежним!
Подошла девчушка с увлажнившимися глазами. Положила первую денежку, тихо прошептала: «Спасибо!». Бабуля, кряхтя, дала полтинник. Попытался не взять, но она прокряхтела: «Милок, играй, играй, я хоть живой себя почувствую!» Подбежали восторженные школьники, гремя мелочью. Хотели купить шаурму, но тут услышали
Ну вы это, держитесь! смущённо пробормотал Лёха, я там за вас слово замолвлю!
Владимир Александрович кивнул. Спор не стоил того, чтобы прерывать мелодию.
Совсем они там в своей «Золотой гитаре» чокнулись! Такого музыканта, не позвать, зло бормотал Лёха, и теперь он побирается как последний попрошайка! Не дело, не дело! самому себе не признаваясь в затаённой гордыне. Выходит он, как ни крути, превзошёл своего учителя. Стал выше, значимее — раз позвали его!
Лёха шёл своей дорогой. Шёл веселить элиту в элитный клуб.
А учитель продолжал играть. Для всех. Для каждого. Для себя. Для Бога.

Источник