Истории из жизни реальных людей
— …и так образ довольно непримечательного персонажа греческих мифов превращается в символ опасной красоты, который человечество сберегло от античности до наших дней! — всплеснул Ник руками, едва не опрокинув чашку с давно остывшим кофе. — А ты когда-нибудь рисовала что-то из мифологии, Меда У древних можно почерпнуть столько вдохновляющих идей!
Меда задумчиво помешала остатки своего кофе и вздохнула:
— Я же говорила тебе, Ник. Я занимаюсь только анималистикой. Будь добр запомнить, пожалуйста, если надеешься на продолжение.
«Которого, наверное, не будет», — добавила про себя девушка. Эх, и одной скучно, и знакомства попадаются… ну, вот такие. От «профессионального искусствоведа и ценителя экзотики», коим Ник назвался на сайте знакомств, Меда ожидала чего-то большего. Впрочем, даже повёрнутый на мифах болтун был повеселее бревна, с которым она на днях просидела целый час в какой-то обшарпанной забегаловке.
Ещё и эти старые перечницы портят каждое свидание, чтоб им пусто было.
— Возьми уже разговор в свои руки, Меда! — твердила одна. — Он тебе про мифы — а ты его живностью, живностью! Может, он любит, когда на него давят, просто стесняется, вот и треплется без умолку!
— Да нужен тебе такой зануда, родная — прошипела вторая. — Бери вещи да на выход. Авось один раз заплатит за кофе сам, другой, а потом поймёт, что делает что-то не так… Ну и найдёт себе подходящую ботаничку. А твоя тонкая натура не создана для таких простаков, Меда.
Девушка украдкой поправила мешковатую шапку, давая советчицам понять, что не нуждается в их помощи.
Ник, впрочем, после небольшой заминки снова свернул на любимую мифологию:
— Так в античных легендах множество образов животных! Взять, скажем, похищение Зевсом Европы, когда самодержец Олимпа обернулся прекрасным быком! Или даже проще: пегасы! У меня много знакомых художниц, которые любят рисовать лошадей, и, думаю, тебе бы тоже понравилось…
— Вот видишь, Меда, он о тебе и не думает! — снова вклинилась в беседу первая советчица.
— Да, родная, он сравнил тебя с бывшими! И это на первом-то свидании! — поддакнула вторая. — Может, он вообще за многожёнство…
— Заткнитесь, — одними губами пробормотала Меда. Впрочем, она и сама ёрзала на стуле, прощаясь с надеждой перевести разглагольствования Ника в удобное русло. Сам же Ник внезапно скуксился: похоже, всё же услышал шёпот Меды и принял его на свой счёт.
— Ладно, ладно, прости. Но если что, ты знаешь мои контакты…
— Пока, — коротко сказала Меда и отодвинула стул.
— Стой-стой-стой! — раздался над самым её ухом крик, едва она поднялась. Плечо с грохотом во что-то врезалось, а спустя мгновение сама Меда распласталась на полу… А её драгоценная шапка отлетела прочь, обнажая причёску. Причёску, состоявшую из клубка змей, две из которых вдобавок вещали голосами матушки и бабушки, поглядывавшими за дочкой с той стороны Стикса.
Зал тотчас же наполнился криками и грохотом, которые столь же быстро стихли, как и начались. Люди скучились по углам, испуганно шепчась. Даже бедный официант, которого протаранила Меда, куда-то пропал.
— Дура ты, внученька, ой дура… Говорили же тебе много раз — уходи, — прошипела бабушка над левым ухом.
— А теперь придётся уходить вдвое быстрее, — прошипела матушка над правым. — Ты же не хочешь попасть под телекамеры или даже под скальпель
— И не попадёшь, — внезапно раздался вкрадчивый шёпот. Под затылок Меды, в самую гущу шипящего змеиного клубка, скользнула рука. Вторая же рука прижала к её лицу платок, пахший какой-то химией. — Вот ты какая на самом деле, Медуза Горгона, — страстно произнёс Ник, хищно улыбаясь в считанных сантиметрах от лица Меды. — У меня есть домик в горах, где я смогу узнать тебя куда как получше…
«Вот и нашла героя, который докажет людям, что медузы не страшные, и поможет нам продолжить род. Спасибо, мама, спасибо, бабушка. Теперь давайте, сочиняйте советы, как побыстрее сбежать от маньяка», — только и успела подумать Меда, пока не отключилась.