Под музыку Юдола

Остались далеко позади линии наших окопов. Мы в который раз наступаем. Говорят, что на других участках фронта нас теснят, но только не здесь. Несколько дней назад наступление северян обломало зубы о нашу оборону. Им удалось взять лишь первые две линии, но закрепиться мы им не дадим.

Я не дам.

За спинами моих людей подкрепление с кровляндского фронта и четыре артиллерийских полка. Настоящий оркестр войны. И мы в нем главные музыканты. Ухают тяжелые калибры, проламывая наспех организованную оборону северян. Свистят мелкие калибры, разнося в щепки грузовики снабжения. Стрекочут пулеметы Гарина, заставляя врага вжиматься в перепаханную землю. Грохочут тысячи солдатских сапог по направлению к противнику. Во всем этом музыкальном великолепии мой взвод сыграет особую партию. И сам Юдол будет нашим дирижером.

Затишье перед контратакой лишь мимолетный антракт. Достаточный, чтобы перевести дух моим людям. И ничтожно малый, чтобы северяне смогли подготовиться к натиску нашей Империи. Свист! Восторженный рев тысяч глоток! Мы воины Юдола, какой восторг! Под сенью Его креста, я поднимаю взвод в атаку. Еретикам и безбожникам нет места на Виридии. Они предстанут перед божественным светом, а мы им поможем. Слава и смерть!

Тяжелые рюкзаки ломят спины, а противогазы на лицах мешают вдохнуть полной грудью. В глазах моих черные круги. Сердце трепещет и беснуется, отбивая бешеный ритм о грудную клетку. Но все мы здесь даем последний концерт захватчикам севера. И они встретят свой конец под музыку Юдола. Вспышка отрезвляющей боли. От неожиданности я спотыкаюсь и лечу лицом в грязь. Удар о родную землю. Мир переворачивается дважды.

В висках пульсирует боль. Саднит в левом плече. Еретик целился в сердце. Я сбрасываю лямки рюкзака и маску. Легкие наполняются воздухом без свиста: жить буду. Едва соображая, где нахожусь, я прислушиваюсь. Музыкальная партия подходит к концу, но не замолкает. Не замолкает!

С трудом я подбираю под себя колени и поднимаюсь на ноги. Достаю из порванной кобуры чудом не выпавший черрийский пистолет. В глазах все плывет, но я вижу перед собой траншею. Тут и там лежат мои люди. Не дошли. Не насладились победой. Но отыграли свое с честью. Отираю пот с глаз и вижу, что пулеметы северян подавлены. Затихают выстрелы – сопротивление ликвидировано.

И вдруг мой взгляд встречается с глазами септентрионца. Молодой безбожник. Едва начавший осознавать всю тяжесть своего греха. Он бросил винтовку и дрожит, даже не пытаясь выстрелить или сбежать. Наверняка он обмочил штаны. Его руки тянутся вверх, к Железным Небесам.

Туда, откуда дирижирует мной Юдол.

Туда, где не будет места еретику.

Оркестр смолкает. Все партии сыграны, и остается лишь один аккорд.
Коротко вздрагивает пистолет. Импульс отдает в простреленное плечо.
Не успевший отреагировать северянин неуклюже валится в окоп.

Концерт окончен. Падаю на колени и осеняю себя крестным знаменем. Поднимаю взор к серому небу.

Наверху громыхнуло.

И, капля за каплей, на меня полились оглушительные аплодисменты.

Источник