Истории из жизни реальных людей
Яркие блики, двигаясь в такт с рябью на воде, перепрыгивали друг друга, делились на совсем уж крошечные пятнышки или, объединившись, превращались в огромную солнечную лужу.
Шрек закинул руки за голову, блаженно потянулся, хрустнул суставами ног. От движения густая болотная жижа поднялась, взмутила прозрачный верхний слой, залила толстый живот огра. Лягушка, взобравшаяся на этот торчащий из болота пригорок погреться, охнула от неожиданного душа, но осталась на месте — слишком уж приятными были и погода, и компания, и общая понимающая тишина.
К полудню идиллию нарушил металлический лязг из леса и вскоре на крошечный болотный пляжик вышел Иван-царевич в железных сапогах.
— Что! Опять! — поражённый Шрек широко раскрыл глаза, не пытаясь, впрочем, даже приподняться. Иван-царевич горестно посмотрел на старого товарища.
— Опять…
— Да зачем же ты её снова спалил, шкурку-то, дурень ты эдакий Тебе ж и в первый раз долгонько пришлось за женой ходить. И сапоги, вона, железные стаптывать, да ещё и хлебы каменные грызть. Неужто понравилось, продолженья захотел
— Не я это… Злыдень какой-то отыскал шкурку спрятанную, пока мы с Василисушкой послов иноземных принимали. И сжёг. Кощей, не иначе. Наверняка его проделки. — Царевич устало вздохнул. — Поймаю — убью, точно говорю. — Иван ополоснул у бережка натёртые до мозолей ноги и тяжело поднялся. — Пойду я. Тут утка не пролетала С зайцем-то я уже пообщался.
Мельком глянул на отрицательно покачавшего головой огра, напялил железные сапоги со щегольским скошенным каблучком и жестяными ремешками, сплетёнными в затейливый узор, и отправился дальше. На пляжике вновь воцарилась тишина, но теперь вовсе не безмятежная.
— Ну и нафига ты это сделала — Шрек был раздражен, от недавней лёгкости не осталось и следа.
— Да ну его. Три года уже прошу отпуск ненадолго, хоть на месяц-полтора. А у него сплошь графики, расписания, государственные интересы, церемонии, банкеты, репетиции. Ещё этикет этот… Нет, я всё понимаю, работа такая. Но на любой работе должно быть место отдыху! Вот и создала видимость сгоревшей шкурки, раз уж официального отпуска получить невозможно. А сама сюда, в спа. Ещё недельку позагораю и слетаю, спасу дружищу твоего. Ему, впрочем, физические нагрузки только на пользу — форму терять начал, фигура поплыла. Да и лишняя смена деятельности — не лишняя. К тому ж какое разнообразие скучной приевшейся семейной жизни и каким тёплым будет воссоединение, — лягушка на Шрековом пузе перевернулась на спинку, подставила солнцу белое брюшко и раскинула в стороны лапки, — как ни крути, это я отлично придумала.
Из леса, ещё издалека, донесся женский голос:
— Шре-е-ек! А-у-у!
— А вот и твоя прекрасная половина спешит. Пойду, пожалуй. Фиона долго разговаривать не станет, мигом в воздушный шарик надует. — Лягушка прыгнула в болото и прикрылась ряской, оставив снаружи лишь пару глаз. Потом добавила: — На этой неделе ещё три солнечных дня, я прогноз смотрела. Будет время — заходи, позагораем.