Привет, дочка

Своего биологического отца я никогда не знала. Помню, когда мне было всего годика 2, мама вышла замуж за мужчину. Я его и называла «папа». Я думала, что он и есть мой отец. Только в 10 лет я узнала, что это не так. Потом через пару-тройку лет моя мама с ним развелась. Не знаю точно по какой причине, но воспоминания у меня были о нем не самые лучшие. Из самого запоминающегося: выгнал меня, девочку 3 лет, зимой из дома в одних трусах и майке, потому что я не хотела есть борщ. Так я и прогуляла пару часов, пока мама не вернулась домой, и не найдя меня дома, обнаружила в соседнем подъезде, заплаканную и замерзшую. Как я себе ничего не отморозила — загадка. Помню как он кому-то угрожал ножом — то ли мне, то ли маме. Воспоминания уже потускнели со временем. Но нож в его руках и его бешеные глаза — навсегда останутся в моей памяти. А когда мама от него уезжала вместе со мной, он почти разбил лобовое стекло дедушкиной машины, который приехал нас забрать. Это всё, что я запомнила о своем «папе».
Спустя какое-то время, мама сказала, что мы переезжаем от бабушки с дедушкой в новую квартиру и там будем жить с новым папой. Я тогда мало, что понимала, мне было лет 5, поэтому встретив нового папу, я вспомнила, что когда была у него в гостях, то у него было пианино. И он разрешал на нем играть. Пианино — это хорошо. А если этот дядя разрешает на пианино играть — значит и этот дядя хороший. Вот такая детская логика. Но папой я никогда его не называла. А слово «дядя» мне не нравилось. Поэтому я и называла его просто по имени, Алеша.
Вот так и началась моя жизнь с мамой и отчимом.
Алеша родился в селе и был выращен матерью вместе с 3 братьями и сестрой. Отец был, но безбожно пил. Женщине же с 5 детьми и мужем-пьяницей и огромным хозяйством в селе было непросто. Растила она своих детей в ежовых рукавицах. Была строгой, но справедливой. За хорошие дела пряник давала, но за ошибки наказывала кнутом. Эту манеру воспитания мой отчим и перенял в свою уже семью.
Мои бабушка с дедушкой воспитывали своих двоих дочек, мою маму и тетю, больше по лояльному методу воспитанию. Никаких физических наказаний, только разговоры, общение, объяснения. Что вообще не вязалось с виденьем воспитания моего отчима.
И на этом поприще возникало множество проблем.
С отчимом я узнала, что за разбитую вазу меня не просто отругают, а ударят по жопе ремнем. Он мог накричать, замахнуться рукой, но никогда ударить. Только ремнем и только по жопе. За плохие оценки, небольшой беспорядок в комнате, несогласие с каким-либо мнением взрослого. Это было для меня в новинку. Бабушка с дедушкой никогда этого не позволяли. . Моя же мама была меж двух огней. Порой я получала наказания и заслужено, но частенько было, что отчим придирался ко мне по мелочи. Я начала своего отчима бояться. Но одновременно я к нему все равно тянулась. Я хотела ему понравиться. Пыталась делать ему детские подарки, подделки из гороха и гречки или засушенных листьев, но чаще всего они были не замечены. Порой мы играли вместе. Это было что-то похоже на драку в шутку. Сначала он мне поддавался, но в конце всегда побеждал. Меня всегда это забавляла, подзадоривало) Порой он даже на спине меня возил аки лошадка. Я тогда была искренне счастлива. Я его любила. Любила и боялась.
Алеша работал агрономом, у него было небольшое фермерское хозяйство с тракторами, комбайнерами, полями и прочим. Но жили мы в городе, потому что я вскоре я пошла в городскую гимназию. Мама не хотела, чтобы я получала образование в сельской школе. Я уже не помню как он долго совмещал городскую жизнь и фермерскую, но в какой-то момент, мама с Алешей купили домик в том же селе, где у него была работа. Дом был уже старый, требовался ремонт. Поэтому мои родители начали периодически ездить туда его ремонтировать, оставляя меня у бабушки с дедушкой. Сначала это было лишь пару раз в несколько недель, но потом всё чаще и чаще. В итоге, спустя почти год, они туда с концами переехали, оставив меня на попечительство родителям мамы, ведь я училась уже в школе на тот момент, ходила на кружки и прочее.
Так с лет 11-12 и до 18 лет я и жила с бабушкой и дедушкой. Все эти годы они порой меня навещали в городе, но чаще всего я ездила к ним на выходные. В пятницу уезжала в село за 100 км от города на маршрутке, а в воскресенье вечером возвращалась. Каникулы я проводила тоже в селе. Отчим всегда считал меня слабым ребенком, эдакой городской нюней. Поэтому в селе он пытался меня научить уму разуму. Работать руками. Копать, полоть траву, порой помогала ему в поле. Частенько бывало, что я выполняла довольно тяжелую работу. Чем старше я становилась, тем больше мне вся эта деревня не нравилась. Ни друзей толком, ни интернета, ни магазинов. В лет 14-15 я вообще все это возненавидела, началось ещё больше конфликтов, из пай девочки, которая покорно выполняла всё, я начала превращаться в бунтарку. Я больше не слушала, плача и наматывая сопли на кулак, как он называл меня слабачкой, которая ничего не знает, ничего не умеет и вообще вряд ли из меня что-то толковое вырастет. Я возражала, я говорила своё мнение. А отчим считал, что я ребенок и у меня своего мнения быть не может. Делать как говорят родители и точка. Иди на бухгалтера и точка. И никаких психологов и дизайнеров. Или вообще, иди в сельскохозяйственное училище после 9 класса, пойдешь по моим стопам. Я, конечно же, была против. Даже не знаю больше из-за чего: потому что я действительно не хотела этого или просто потому что я не хотела делать так, как сказал отчим. Пусть даже он говорил верно. Просто из вредности не соглашалась. Тем временем я до конца школы я и ездила в село, помогала родителям. Я работала и в поле, и на фермерстве, и на свинарнике. Сажала и копала картошку, ухаживала за садом, вставала в 4 утра и шла на свинарник, выпустить кур, дать свиньям еду и убрать их дерьмо. И за эту работу я даже впервые получила свою первую зарплату.
Алеша почти никогда не был со мной мягок, редко когда проявлял какую-то открытую заботу, даже не знаю, любил ли он меня тогда…Но не смотря на это всё, я всегда была хорошо одета, училась в хорошей гимназии, ходила на разные кружки, устраивала маленькие вечеринки. У меня даже первой в классе появился компьютер! Из материального плана у меня было всё, но не было отцовской любви. Я даже сейчас, когда слышу как кто-то кого-то зовет «папа» мне это так… странно. Я не понимаю, как это кого-то звать папой.
Когда я была подростком, наши конфликты дошли до своего пика. Частенько было, что меня попрекали: я тебя одел, обул, образование даю, так что слушай меня и делай как сказал я.
Поэтому уже лет в 15 я точно для себя решила, что как только я закончу школу, как будет 18 лет — я уйду из дома, найду работу и больше никогда я не буду от кого-то зависеть. Никто меня больше этим не попрекнет.
Так и случилось. 30 сентября мне исполнилось 18, а уже 2 октября я устроилась кассиром в местный супермаркет, а вскоре я переехала в общежитие. Я больше не просила денег у родителей. Это желание быть независимой ни от кого делало меня сильнее. Помогало рисковать, делать сложные решения.
Я вот уже почти 3 года как я живу в Бразилии. Открываю свой бизнес. Я замужем и счастлива.
Но анализируя свое прошлое я понимаю, что я той, кем я сейчас являюсь — большАя заслуга отчима. Он научил меня не боятся никакой работы. Уметь работать руками, а не только мозгами. Да, он был порой черств. Порой неоправданно груб. Я не чувствовала той любви, которой мне так не хватало. Он говорил, что я ничтожество — но это меня не сломало, это мне давало ещё больше мотивации быть кем-то. Быть лучше. Быть сильнее. Убирать говно за свиньями, мыть посуду в кафешке, работать простым менеджером — пофиг. Но я докажу, что я не никто. Что у меня есть имя. Меня зовут Оля. А не те прозвища, которые мне давал в прошлом. Он никогда не называл меня по имени.
И вот идут годы. Созваниваясь по скайпу, в редкие разговоры с ним, а не с мамой, он называет меня Олька, Оля. Он говорит, что я молодец, что добилась всего этого. Желает мне удачи. Больше не указывает, что мне делать, а лишь советует. Разговоры хоть и сдержанные, но мы говорим на равных.
А я больше не держу на него злобы. Обиды. Я уже всё простила. Я не забыла, я оставила это в прошлом. Я извинилась, что в прошлом была не самым простым подростком, я понимаю, что несмотря на все недостатки моего отчима, я тоже далека от идеала. Я благодарю его за то, чему он меня научил.
Я понимаю, что полюбить чужого ребенка это непросто. И несмотря на то, что он не давал мне любви в том понимании, как я хотела бы, но он растил меня по своему. И любил по своему.
Я понимала, что я никогда не смогу стать для него 100% родной. Но несмотря на всё, я всё равно его люблю. Как папу.
Сегодня, 8 марта 2019 года он позвонил мне сам и сказал:
— Привет, дочка. Поздравляю с 8 марта!
Я была поражена. Я не поверила. Я почти заплакала. Но ответила:
— Привет…. папа. Спасибо тебе.
*небольшой разговор и в конце я решилась*
— Я люблю тебя, пап.
— И я тебя.
Позже мама мне рассказала, что после этого разговора, он сказал: «Порой жизнь сама расставляет всё свои места.»
Я не знаю точно, что он хотел сказать этой фразой. Но в глубине души, я думаю, что понимаю.
Сегодня 8 марта 2019 года. Папа впервые назвал меня дочкой.
Я счастлива.
Esmys
http://v.com/wall-148376574_172998

Источник