Истории из жизни реальных людей
Первая часть: https://v.com/wall-142046107_63996
Альриан сидел, вытянув ноги, так что подошвы его сапог касались остывающей золы. Ужин был съеден, друзья расползлись со палаткам, только он не спешил отправляться в Мир Грез. Над лагерем уже полчаса как разносился раскатистый храп Буфа. Усмехнувшись, Альриан вспомнил, как в первый день их путешествия сбежал из лагеря, не в силах выносить эти завывания, и провел ночь на буке, моля Древо, чтобы на гнома что-нибудь положили сверху. Возможно, что-нибудь тяжелое. Возможно, даже с размаху.
Где-то в в кронах окружающих лагерь деревьев сидел Инерейс, которому выпало дежурить первым. Многие эльфы любят проводить время на ветвях Древа, и Ин не был исключением. На небо уже высыпали пять из одиннадцати Братьев и начали свой беспорядочный бег, а Сестра только-только показывала из-за верхушек деревьев желтый бок. Облаков почти не было, и казалось, что на лагерь набросили грубо сплетенную сеть: так тени от ветвей чередовались с освещенными участками. Глядя на последние угольки среди серого пепла, Альриан думал, что же ждет их компанию.
Мохноглаз. Членистоногое, живущее в горных озерах и способное подолгу лежать в растительности у берега, выставив на поверхность только свои глаза-лохмушки, незаметные среди рдеста. Так они охотились, вернее терпеливо ждали добычу, которая рано или поздно (и членистоногие знали это) подойдет попить воды. А еще мохноглаз — очень осторожная, скрытная и быстрая тварь «Рачка что ли ловить идете» — так спросил у Лео толстомордый орк-бакалейщик, у которого приключенцы покупали еду в дорогу. «Ну да, можно сказать, и рачка» — еще тогда усмехнулся Аль. Шесть-восемь метров в длину, половина из которых это мощный лопатовидный хвост, которым мохноглаз способен отталкиваться от дна водоема и выпрыгивать вперед на несколько метров неплохой такой рачок получается. А если дополнить образ этого прекрасного создания покрывающими его хитиновыми щитками с две ладони каждый, и пастью, которая могла раскрываться подобно цветочному бутону, образуя единый широкий конус, утыканный зубами создастся полное представление об их будущей добыче.
Живьем Альриан этих созданий раньше не видел, только читал о них да слышал рассказы Наставника (да и слава Древу, как он теперь понимал). Ибо будь ты хоть трижды друид достучаться до разума этого жука-переростка с замашками крокодила ты успеешь разве что уже будучи у него в кишках. Заказчик, у которого подрядилась их компания, надо сказать, не уступал требуемой добыче. Этот орк был настолько колоритен, что Хоон даже создал для Альриана видение, показывавшее момент встречи.
Лео и Хоон вошли в просторную гостиную дома в Центральном квартале в сопровождении гоблина-слуги, который задержался у двери. Таких размеров особняк да еще и с лакеями мог бы позволить себе только очень обеспеченный горожанин, купец или чиновник, но уж никак не простой охотник на редких животных. Но их заказчик и не был простым. Когда друзья, глазами которых смотрел Аль, переступили порог, у Хоона упала челюсть. Все стены, облицованные резным дубом, были увешаны трофеями. И какими! Даже Альриан, а он прекрасно разбирался в многообразии животных, живущих под здешним небом, побоялся бы предположить, кому, например, принадлежала голова, увенчанная тремя винтообразными рогами и вместо шерсти покрытая костными бляшками с ладонь размером, которая грустно взирала на них пятью стеклянными глазами разного размера. Та самая голова, которая висела между чучелом перекати-зуба и крыльями гарпии.
Скрип кресла отвлек друзей от созерцания стен (а Альриана от попыток не выругаться, чего настоятельно требовала его сущность мага Природы). Перед камином, занимавшим центр комнаты, располагалось кресло-качалка. А в нем сидел орк. Альриан не смог бы с уверенностью сказать, сколько тому лет: сорок или восемьдесят. Снежно-белые волосы свободно спадали ему на плечи, хотя стариком хозяин дома не казался. Его пронзительные голубые глаза смотрели из-под кустистых бровей цепко и зло. Все лицо, а также кисти рук, не скрытые рукавами просторной рубахи были покрыты шрамами. На колени была небрежно, как любимый плед, наброшена полосатая шкура, из-под которой торчали голенища сапог. Хотя нет, голенище сапога. Одного. Место второго занимала культя, выточенная из черного дерева. Рядом с креслом, прямо на полу, сидел еще один гоблин и, высунув язык от усердия, полировал ветошью двуручный меч. Клинок и так сверкал в отблесках пламени камина как зеркало, но гоблина это не останавливало.
— А, еще одна толпа неудачников! приветствовал вошедших орк, которому гоблин-лакей что-то быстро зашептал на ухо.
Глотка у охотника тоже была не стариковская — от прозвучавшего рева вздрогнул даже Лео. А хозяин дома продолжал, совершенно не заботясь о слушателях.
— Принесите мне этого чертового мохноглаза! Это моя последняя добыча, он должен быть моим, он должен висеть у меня на стенке! Помню, — глаза орка затуманились, помню Мы неделю скрадывали его, ждали, пока выползет. Потом его родичи сожрали Яра — не в добрый час неудачника понесло на разведку. Потом гад все-таки вылез, решил наконец полакомиться нашими лошадьми. Я вогнал в него свой лучший гарпун! Но Но эта сволочь оказалась живучей. Слишком живучей, слышишь ты, полурослик! охотник с полубезумным взглядом ткнул рукой в сторону Хоона, и тот успел заметить, что мизинца на ней нет. — Эта тварь оттяпала мне ногу и нырнула в свое болото! Но я доберусь, доберусь до нее! Принесите мне его, слышите! Живым или мертвым!!!
— Откуда! рявкнул Леофар, прерывая безумный рассказ.
Орк вздрогнул и подался вперед, от чего качалка жалобно скрипнула сочленениями. Из глаз охотника исчез бешеный блеск.
— Неделя пути отсюда, в предгорья, сказал он почти нормальным тоном, вот здесь, палец орка ткнул в услужливо подставленную гоблином карту, — будет цепочка озер. В них живет семь этих тварей.
— Я дам вам манок, — гоблин, видимо без слов понимавший хозяина, тут же метнулся в сторону и через пару секунд возник снова, протягивая Леофару что-то среднее между тромбоном и волынкой.
— Его, продолжал орк, нужно сунуть в воду и подуть. Манок испускает брачный зов мохноглаза. Тогда мы еще не додумались до такой штуки, а ведь я говорил, говорил Яру, Сумраный Барон бы побрал его кости
— Сколько! Лео, видя, что заказчика вновь накрывает волной сумасшедших воспоминаний, опять рыкнул, как умеют только вервольфы.
— Сколько! заорал в ответ орк, — да ты, щенок, в жизни столько не видел! Запомните: я плачу пять тысяч за живого мохноглаза, три за тушу и две за его шкуру. Золотом! Да, вот еще! он щелкнул пальцами, в спине одного из них, между щитками, торчит гарпун. И это мой гарпун! А в брюхе у него нога. И это моя нога! Если вы принесете мне его живого или мертвого накину еще тысячу! Ясно!
От последнего вопля едва не задрожали стекла. «Хорошо» — бросил Леофар, забрал у гоблина манок, подхватил лежащую рядом карту и повернулся к двери. Хоон приготовился пойти следом.
— Запомните, сборище недоумков! настиг их возглас орка, через месяц, не позже! Через месяц у меня над камином должно висеть его чучело! Я отправил уже три отряда. От двух нет вестей. Один сбежал. Эти крысы испугались, что я найду их и подвешу из задницы на стенку! И я сделаю это с вами, клянусь дерьмом моей бабушки, если вы не принесете мне мохноглаза!..
— Псих — выдохнул Хоон, когда они уже шли по улице города. На этом иллюзия тролля заканчивалась.
Альриан вынырнул из реки воспоминаний. Что и говорить, не хотел бы он оказаться рядом с друзьями тогда. Когда эльф смотрел видение, созданное Хооном, его передергивало, и даже сейчас, от воспоминаний о нем, слегка звенело в ушах. Эльф обвел глазами спящий лагерь. Это была обустроенная охотничья стоянка: выложенных камнями очажок, выпиленные стволы, уложенные пятиугольником вокруг кострища. Даже о треноге для котелка предыдущие гости позаботились, а истлеть она еще не успела. В общем, хорошее место для глухого леса между Империей и предгорьями. Жаль только, что у дороги совсем, приметное.
Взметнув облачко сухой хвои, с дерева спрыгнул Инейрес. Оправив свой красный плащ, он тронул Альриана за плечо.
— Твоя очередь, Аль. А я пойду выслушивать рулады Буфа.
Эльф улыбнулся и направился к палатке, оставив удивленного Альриана у потухшего костра. Если два часа дежурства Инейреса уже прошли, выходит, он не только вспоминал былое, но и попросту задремал у костра, тем самым упустив возможность провести лежа лишний час. Ну, да чего уж теперь…
Альриан встал, разминая затекшие мышцы. Что и говорить, спать сидя не лучшая идея, если не хочешь потом двигаться как помесь платяной вешалки с ветряной мельницей. Тем не менее, раз уж выпало дежурить, надо было позаботиться и о безопасности. Привычно сосредоточившись, эльф создал в сознании образ совы: крючковатый клюв, плоское лицо, когтистые лапы И в следующую секунду ощутил эти лапы, сжавшие ткань плаща на плече. А повернув голову, увидел сидящего там воробьиного сычика. «Забавно, особенно после вчерашнего филина» — подумал Аль. У этого заклинания, призывающего невидимую для всех, кроме мага, птицу, был один нюанс: никогда нельзя было предугадать, какая именно птица появится. У Альриана всегда получались совы, только вот совы разные. В предыдущий раз, например, он призвал здоровенного, старого и очень сердитого филина. Который, конечно, послушно облетал окрестности, зато потом полчаса сидел на плече у эльфа, перебирая когтистыми лапами и жалуясь на ломоту в костях и измельчавших мышей. Так что сычик размером с кулак Альриану нравился больше.
Взмахом руки друид отправил птицу на разведку. Бесшумно взмахнули крылья, оставив ощущения ветра на щеке. Выждав пару минут, Альриан стал искать контакт. Как всегда, если сова была рядом, установить связь оказалось нетрудно. Эльф открыл глаза и увидел лес под собою. Он парил, расширяя круги, и смотрел вниз. Вернее, парил сыч, а друид пользовался его сознанием как передатчиком. Вот сбоку мелькнула их стоянка и стоящий у кострища силуэт, пронеслась снизу темная масса леса, сверкнули огни Стоп. Усилием воли Альриан заставил птицу вернуться и еще раз взглянуть вниз. Сомнений не осталось. Цепочка огней, трепещущий свет факелов. Семь огоньков. Как минимум семь существ, идущих через лес. Судя по всему, без тропы. Но, что гораздо хуже, идущих хоть и непрямо, но явно по направлению к их стоянке, до которой оставалось метров сто. И вряд ли с добрыми намерениями, потому что мало кто ходит по лесу в самое медвежье время только чтобы поздравить с Днем Урожая или позвать на свадьбу к сыну.
Оставив разум сыча, Альриан в два прыжка оказался около палатки и дернул брезент.
— Ребята, к нам гости! прошипел он, стараясь не поднимать тревогу раньше времени.
Но большего и не нужно было. Сон у приключенцев чуткий, по-другому они не могут. Кто спит в лесу, не будучи настороже тот не просыпается. Одним прыжком из палатки вылетел Лео. Обильная растительность у него на загривке начинала приподниматься. С другой стороны аккуратно вылезли Хоон и Ин, который даже не успел снять плащ. Тролль на ходу запускал руку в сумку, прикидывая, что ему может пригодиться. В палатке уже вовсю гремело железо, свидетельствующее о том, что Буф натягивает кирасу.
— Кто одними губами проговорил вервольф
— Антры, минимум семеро, идут со стороны леса, так же тихо ответил Альриан.
Поскольку население мира было очень разношерстным (часто и в прямом смысле слова), называть каждую расу в отдельности было неудобно. А уж тем более говорить что-то типа «вот этот эльф с четвертью орочьей и небольшими примесями трольей крови». Поэтому в обиход прочно вошло слово «антропоморфы» или просто «антры», которым именовались представители всех разумных цивилизованных рас.
— Бандиты предположил Буф, выбираясь из палатки. Кому еще в такое время шляться
— Посмо — начал было Леофар, но договорить не успел. Где-то в темноте под деревьями, окружающими стоянку, раздался короткий металлический щелчок, и мимо плеча Альриана что-то полетело.
Стрелявший либо почти не целился, либо и не собирался попадать в эльфа, поскольку арбалетный болт, сверкнувший в лучах взошедшей на небосвод Сестры, сверкнул сантиметрах в двадцати от руки Альриана. Но не успел никто из друзей что-то сделать, как полыхнула ослепительно-белая вспышка, мгновенно залившая мертвенным светом всю стоянку.
— Проклятье! выругался Буф, и Альриан понимал почему.
Вреда свет не причиняет. Но яркая вспышка после лесного полумрака очень сильно бьет по глазам, оставляя всех, кто не успел зажмуриться, полуслепыми на пару секунд. А сухая листва и мелкие веточки уже хрустели под ногами выбегающих на поляну разбойников, которых Альриан и разглядеть-то толком не мог.