Истории из жизни реальных людей
Считалки существуют с незапамятных времён. Их так много, что хватило бы на целые тома. Многие помнят с детства считалки: «На златом крыльце сидели», «Эники-беники». «Шишел-мишел» и другие. Порой трудновыговариваемые, на слух несуразные, они, тем не менее, имеют немало полезных свойств: тренируют у ребёнка память, развивают речь.
У каждого человека в детстве были свои любимые считалки.
Вернусь и я в своё «далёкое, пыльное, но родное». Середина 50-х. Старогородская часть Ташкента. Джар-арыкская улица. Джар овраг, арык ручей, если перевести на русский.
Да, арык был, но оврага не было. Зато здесь образовался мини-Вавилон.
В относительно добротных домах, построенных руками самих хозяев, можно было услышать помимо узбекской, плескучую русскую речь, гармошечно-игривую татарскую, непонятный, а потому таинственный говор бухарских евреев, носителей древнего арамейского диалекта. Сосед дядя Борух (для большинства Борис-ака) объяснял взрослым, что они говорят на языке ехудохои-бухоро А если к этим языкам добавить речь уйгурскую, марийскую, мордовскую потребуется не один словарь. Однако, встречаясь на улице, в ларьке, в поликлинике, на Кукчинском базаре, соседи почему-то общались на одном «могучем». Так, наверное, было удобнее.
Да, как ни вертите, ни крутите, а русский был языком межнационального общения. И никто в этом не видел плохого, не чувствовал на себе «шовинистического высокомерия».
Но вернёмся к считалкам. Летний вечер. Земля вокруг домов и дворы политы из ведёрок водой. В левой руке ведёрко, а правая игриво разбрызгивает ладонью прохладную влагу. Воду брали из арыка. Водопроводов тогда у нас не было, а, значит, и шлангов. Питьевую носили из единственной колонки на краю улицы. Несёшь, бывало, вёдра, а в них по солнышку, и палочки, сбитые крест-накрест, чтобы вода по дороге не расплескалась. Сладко пахнет прибитой пылью, а из цветников розами и душистым табаком. Аппетитным дымком от мангалок. Родители прямо под открытым небом готовят ужин.
То здесь, то там, в матерчатых клетках, подвешенных к виноградникам, пробуют сочно щёлкать перепела. Мальчишки и девчонки собираются возле столетней чинары. Она растёт возле арыка. Начинается время пятнашек.
Всякий раз такую игру предваряет считалка. Без неё нельзя: она определяет, кто будет водить. Самая известная считалка, которая, кажется, существовала всегда или, по крайней мере, сотни лет, была эта:
Вышел месяц из тумана,
Вынул ножик из кармана:
Буду резать, буду бить,
Всё равно тебе водить!
Но в «возрасте» считалки я ошибся, об этом я узнал уже взрослым человеком. Считалка, скорее всего, была нашей ровесницей. Однажды в разговоре мой приятель писатель Владимир Мориц, который был гораздо старше меня, рассказывая о своём послевоенном детстве, тоже вспомнил эту считалку. Она начиналась у Морица по-другому:
Вышел немец из тумана,
Вынул ножик из кармана
Да, существенное слово «немец» показалось мне более подходящим. Ведь дело было после войны. Иначе, зачем «месяцу» выходить из тумана Чтобы резать и бить Глупо. В своём предположение я оказался близок к истине. А ещё более точным был вариант считалки, приведённый выше. Эту точность заключало лишь одно ключевое слово Напиши её с большой буквы и всё встало бы на место.
В 90-е годы, когда стали широко открываться архивы, я узнал, что считалка нашего детства «Вышел месяц из тумана» имеет реальные корни. Придумана она в грозные 40-е годы. Месяц это вовсе не предмет воздыхания поэтов, а конкретная фамилия бандеровца, который во время Великой Отечественной войны, наводил панический страх на мирных жителей Западной Украины.
Эта считалка стала такой популярной, что потом появилось огромное количество её переделок, подражалок. Например, эта:
Вышел месяц из тумана,
Вынул пышку из кармана:
Буду деточек кормить,
А тебе, дружок, водить!
Сюсюкающая, подслащённая временем неудачно начатой и так же неудачно свёрнутой в 80-е годы «Продовольственной программы» в стране, эта считалка, конечно же, не имеет никакого отношения к суровому, как сама жизнь, первоисточнику.
Автор: Николай Красильников