Истории из жизни реальных людей
***
Тихое эхо отскакивало от просторных стен погруженного в непроглядную темноту зала. Звон цепи приближался к центру помещения, разговоры стихли.
Луч холодного света впился в худой ссутулившийся силуэт, руки связаны за спиной. Привыкая к свету, Дэй щурит серые глаза, рассматривает грязь на некогда белой рубашке. Подросток медленно выпрямляет спину, откидывает голову назад. Смотрит вверх, прямо в источник света. Осунувшееся лицо озаряет улыбка.
— Свидетель, можете начинать донесся скрипучий голос из-за спины.
В темноте послышалось шуршание.
— Брат
Дэй отвлекся от света и повернул голову в сторону, откуда слышался тот знакомый голос, с которым он простился уже давно.
Мальчик уверенней продолжил:
Я вытащу тебя отсюда. Ты не сделал ничего плохого, я знаю это и докажу всем остальным.
Стальной взгляд помрачнел, от безразличной улыбки не осталось и следа. Страх вцепился в горло, закон не оставил Дэю шансов. Мелкий не должен был тут вообще находиться.
Пожалуйста, следуйте протоколу, мистер Люмо, — прервал скрипучий голос судьи никакой сторонней информации, каждое слово будет стоить минуту от вашей жизни. Вы уже лишились
— Стойте. тихо, но отчетливо произнес Дэй, брякнув цепями за спиной Я сознаюсь.
Задержанный шумно выдохнул. Речь давалась с трудом. За десять лет Дэй привык к безмолвию. Раз уж последний член его семьи тут, пора проститься и с ним.
— Калеб, мне есть в чем признаться, пока мои руки не запятнаны в крови. Их работа творить для тебя красивую ложь. И это кажется таким реальным, если смотреть снаружи. Просто
Белый свет все сильнее отрезал Дэя от остальных. Он закрыл глаза, вдохнул спертый воздух. В ушах стучала тишина, плечи свело от напряжения. Выдох.
— Помнишь день, когда нас впервые отпустили одних до заброшенного стадиона Тебе тогда было три, мне стукнуло семь. Мы весь день играли друг с другом, прячась в море длинных заброшенных колосьев цвета золота. Ближе к вечеру, когда я нехотя потащил нас обоих домой, по дороге нам встретилась собака. Грязная, тощая и игривая. Язык у нее был розовый и мягкий, она буквально вылизала меня всего. Мы, наконец, нашли нового друга, того, кто искренне радовался самому факту нашего существования. Без приказов, без ожиданий, без надежд. Наша грязная Роза.
Сознание горело теплыми воспоминаниями, руки онемели. Краешек губ поднялся в полуулыбке. Ком в горле начал расширяться.
— Она ждала нас каждый день у гаражей по дороге к солнечному полю. Тогда мне не приходилл в голову вопрос, почему нас так легко отпускают туда, почему по возвращению домой нас даже не замечали, хотя с утра все было нормально. Обычно я отгонял Розу, не доходя до двора, но в тот день я почему-то этого не сделал. Одумался, когда заметил отцовскую машину. Я понял, что совершил ошибку, но уже было поздно. Силуэт из окна наблюдал, когда я поднял голову. Роза облизывала мою руку.
Голос непослушно запнулся, ком превратился в ежа, скребущегося наружу. Вдох. Закрытые глаза щипало. Выдох. Воспоминание померкло, как потухшая спичка. «Надеюсь, больше никогда не придется зажигать». Сосредоточившись на холоде в ногах, Дэй спокойно продолжил.
— Тебя загнали в дом, а меня заставили смотреть. Роза выцветшими глазами смотрела на меня, виляла хвостом. Он взял ее на загривок, она не вырывалась.
— Подсудимый, смею напомнить, что у вас осталось 144 минуты до летального исхода, — бесстрастный голос судьи заставил распахнуть сухие безжизненные глаза и направить взгляд на грязный манжет рубашки.
— Тебе было три, когда ты в последний раз слышал мой голос. Мне было семь, когда я в последний раз сказал «прости». Когда нас снова стали выпускать наружу, я нашел тело Розы. Вернее, то, что от нее осталось. Шипы у ржавых гаражей. Я отправил тебя домой, а сам плоским камнем вырыл в солнечном полевом море неглубокую ямку. Когда вернешься домой, зайди к Розе. Теперь она растет под землей. Там должен быть целый сад, я сам всех подбирал. Много хороших детишек играют с Розой с обратной стороны золотого поля.
— У вас 56 минут. Вы сознаетесь в совершении сорока двух убийств, совершаемых в городе Садов в течение последних десяти лет
— Калеб. некогда родные серые глаза смотрели сквозь темноту. Когда твой мир начнет рушиться, ты найдешь меня. Потеряйся, пока тебя не нашли.
— У вас 42 минуты. Вы признаете свою вину
— Плыви, пока не утонул. Знай, что мы все падаем вниз, — взгляд на миг ожил, искусанные губы сложились в улыбку. Помни, ты не призрак, который ходит по земле, не подозревая, что уже мертв. Сделай вдох. Сделай шаг. Прямо вниз. Все кажется таким нереальным, если смотреть изнутри.
Вдох. Подземный сад пахнет розами.
— Вам осталось 5 минут. Мистер Дэй Люмо, вы признаете свою вину
Выдох.
— Да, признаю. Прости, братец.
Тишина в ответ.
— Прости.
Свет медленно начал атом за атомом вклиниваться в тело и душу подсудимого. Дэй так и не закрыл глаза. Цепь громко звякнула о пол. Калеб не произнес ни слова.
Присяжные покинули зал. Цепь еще хранила тепло своего прошлого носителя.