След Пса

 

След Пса Зевнув, Семен Гаврилыч переступил с ноги на ногу. Он стоял в очереди за хлебом уже двадцать минут, однако продвинулся вперед не более чем на три метра. Мимо проковыляла старуха

Зевнув, Семен Гаврилыч переступил с ноги на ногу. Он стоял в очереди за хлебом уже двадцать минут, однако продвинулся вперед не более чем на три метра. Мимо проковыляла старуха Ильинишна с четырьмя буханками в сумке, которую она держала в пораженной артритом руке. Очередь сдвинулась на шаг. Становилось жарко. Семен Гаврилыч еще потоптался, потом увидел в пыли собачий след и сплюнул с отвращением.
В этот момент из очереди послышался возмущенный ропот и недовольные возгласы, смешанные кое-где с крепкими матерными словечками. Стоявший за ним ребенок лет пяти повторил одно из таких словечек, и его мать очень массивная женщина влепив сыну подзатыльник, принялась отчитывать. Семен Гаврилыч поднял голову, покрытую редкими седыми волосами, и увидел, как парень с кольцом в ухе и мордой наркомана пытается пробиться без очереди, несмотря на сопротивление остальных:
Куда полез, паршивец Без очереди!
Молодой и постоять можешь!
Нахал! Ни стыда, ни совести!
Дармоед!
Ишь, бессовестной! взорвалась в ярости скрюченная старушонка с длинной тростью в лапке, стоявшая в самом конце. Поганец какой! Тут люди стоят целый час, а этот, ишь какой сякой!.. Старушонка умолкла на мгновение. Вот как напинаю по башке-то! Поглядишь у меня!..
Иди на хер, карга буркнул парень, но все-таки встал в очередь.
Семен Гаврилыч устало прикрыл глаза, вытер пот со вспотевшего лба. Как жарко. Прямо как тогда, в июле сорок первого
***
Их, пленных красноармейцев, длинной неровной колонной гнали на запад. Зриплые стоны измученных людей, лай овчарок и отрывистые команды немецких извергов. Не поили и не кормили уже три дня. Люди спасались тем, что пили воду из редких луж и ручьев, жевали стебли травы и кору деревьев, что-то успевали передать жители деревень и поселков, через которые их вели. Жара. Здоровые, стиснув зубы, тащили умирающих товарищей, потому что отстающих немцы попросту добивали натравливали собак, кололи штыками или разбивали голову прикладом. Патроны берегли. Хотя, пытавшихся бежать фашисты безжалостно стреляли из автоматов. Но многие сумели уйти, по крайней мере, назад не возвращались.
Ну что, Семен, пора, шепнул сзади сержант Полыхайло, дальше передай сигнал помнишь
Семен вздрогнул и посмотрел на своего комбата, Андрея Соколова. Тот спокойно кивнул и сморщился от боли. Комбат ранен и теперь опирается на плечо Семена. Когда их, разбитых и почти безоружных, окружили солдаты вермахта, он успел избавиться от офицерских знаков различия и спрятать под грязной гимнастеркой плохо перевязанную рану. Потому что раненых, офицеров и коммунистов ждал расстрел на месте. Этой ночью было решено бежать всем, кто может, во время перехода. Пленники понимали это единственный шанс выжить. Ведь немецкие висельники не считают их за людей. Семену жаль капитана, который не сможет бежать. Вроде, в Москве у него осталась жена и две маленькие дочки.
Не боись, братишка, будь коммунистом, потрескавшиеся губы Соколова скривились в подобие улыбки. Прорвемся, бля!..
Семен перевел полный ненависти взгляд на ближайшего конвоира. Это высокий крепкий ариец с дикими расположенными чересчур близко глазами. Он стоял с расстегнутым кителем и с упоением жрал большое сочное яблоко. Фриц с усмешкой посмотрел на Семена и звонко расхохотался.
Э! Рюссо швайне! Хочьеш кушат Ахахаха! Немец швырнул обкусанное яблоко под ноги пленным.
Сразу несколько рук потянулись за огрызком. Но фашист дал по нему очередью из «шмайсера». Не переставая смеяться, дострелял магазин, оставив от яблока одни клочья, и принялся перезаряжать автомат. В этот момент и началось. Семен не помнил, кто первый закричал: «Вперед! За Родину!» Через секунду этот клич подхватила вся колонна.
Ураааа!
За Сталина!
Смерть фашистам!
За Родину!
Ура!!!
Тысячи красноармейцев бросились к лесу, сбивая с ног конвой. Где-то застучал пулемёт. Семен оказался рядом с косоглазым немцем и сходу повалил, ударив в подбородок. Сорвал автомат. Хотел размозжить голову ублюдку, но кто-то дёрнул за руку.
Семен! Беги к лесу! крикнул капитан.
Ударила очередь. Они упали. Семен тут же вскочил, а Соколов остался лежать разрубленный пулями почти пополам. Семен побежал, пригибаясь и петляя. Над головой свистели пули, он перепрыгивал через убитых товарищей. В голове крутилась только одна мысль: «Как жарко как же жарко, блядь» Добежал до деревьев, вломился в кустарник, привалился спиной к рябине, пытаясь отдышаться.
Ты че встал, сука! перед ним появился Полыхайло. У немцев решил остаться
Семен отрицательно помотал головой, и они вдвоем начали пробиваться через чащу.
Что с капитаном спросил на бегу сержант.
Убили а наши еще кто-то..
Я не знаю! Не знаю!
Выстрелы и крики фрицев стали стихать. Но беглецы не останавливались. Выскочили на большую поляну с высокой некошеной травой, обошли по опушке. Потом спустились в неглубокий распадок и жадно напились из ручейка.
А ведь ушли, рядовой! Живые ушли! радостно завопил Полыхайло.
Да, товарищ сержант, Семен лежал на спине и смотрел на небо. Ушли
Лехой можешь звать! Видел, как ты этому гансу вдарил! Молодец!
Внезапно послышался лай собак. Совсем близко. Семен и Леха перемахнули ручей и снова понеслись по ставшему вдруг редким лесу. Впереди очередное поле, а за ним густые заросли. Пробежали примерно половину открытого пространства, когда совсем близко раздался лай. Семен оглянулся и увидел двух фрицев, те бежали по следу, увлекаемые сворой овчарок. Остановившись, он начал снимать с плеча автомат.
Сюда давай! Полыхайло вырвал оружие. Ты автомат-то в руках держал Беги, боец! Я догоню!
Я не боюсь!
Это приказ, твою мать! Пошел к чёрту!
Семен кивнул и побежал. С одной стороны долг комсомольца и бойца Красной Армии побуждал остаться и помочь товарищу, с другой, сейчас, вырвавшись из лап гитлеровцев, ему, как никогда, хотелось жить. Выжить и отомстить проклятым фашистам. А те, похоже, заметили, судя по крикам. Семен нырнул под деревья и, остановившись, начал смотреть. Оба гада стояли на краю поля и звали остальных. Собаки так и заливались задористым лаем. А Леха засел в траве, только макушка еле видна, его немцы так и не заметили. Сержант осторожно высунулся и, когда фрицы продолжили погоню, быстро прицелился и короткой очередью убил одного. Другой что-то заорал и начал срывать автомат, но собаки тащили его прямо к ставшему во весь рост Полыхайло. Длинная очередь еще один солдат вермахта никогда не отведает сосисок и боварского шнапса. Досталось и собакам. Грозный лай сменился жалобным скулежом. Парой коротких очередей Леха добил псов.
На противоположной стороне поля показалась цепочка немцев. Они стреляли, ругаясь на своем языке. Полыхайло добежал до Семена и сходу дал ему в нос.
Почему остался! Вперед, твою мать!
Бежать стало совсем тяжело. Здесь начинались густые непролазные дебри. Приходилось ломиться через подлесок, перелазить через упавшие стволы или проползать под ними. Погоня вроде бы отстала. Теперь Семен слышал лишь собственное хриплое дыхание и треск сухих ветвей под ногами. Вырвавшись через какое-то время из чащобы, они без сил повалились в папоротник возле маленького заболоченного озерца.
Еще раз такое будет, боец сам убью! Леха поднялся и сплюнул. Ей богу, убью.
Понял, понял, товарищ сержант ответил Семен, потрогав разбитый нос. Патроны-то хоть остались у тебя
Бля, не знаю тут, вроде, на 38 патронов магазин глянь сам эх, покурить бы сейчас!
Семен поднял с земли автомат и принялся рассматривать, пытаясь понять, как снимается магазин.
Слушай, Леха, а как его он так и не договорил.
За спиной сержанта, метрах в десяти, стоял тот самый, кидавший яблоко, немец. Он смотрел прямо в глаза, затем перевел взгляд на собственный автомат в руках беглеца и неприятно улыбнулся. Вырвавшись из ступора, Семен выстрелил поверх Лехиной головы.
Ты охренел, боец! Полыхайло прикрыл голову руками, а потом тут же вскочил. Чего творишь, сука!
Я в немца стрелял! Семен вглядывался туда, где должен был лежать труп.
Где он Крыша поехала что ли
Да вот те крест, сержант, он прямо за тобой стоял!
Один
Ну
Ты дай-ка автомат, Сема ласково попросил сержант. Дай.
Полыхайло протянул руку, но взять оружие не успел. Огромный черный пес бесшумно выпрыгнул из кустов и прокусил насквозь предплечье сержанта. Страшно хрустнули кости. Собака глухо рыкнула, глотая кровь из раны. Свалила дико орущего Леху на землю.
Стреляй в него! Стреляй! Но Семен боялся зацепить товарища. Он поднимал и опускал оружие, глядя, как зверь терзает сержанта. Он подбежал и замахнулся автоматом, чтобы отогнать собаку, и в этот момент огромные челюсти сомкнулись на горле. Семен отскочил. Псина, подняв тяжелую лобастую голову, смотрела прямо на него. Что-то нехорошее было в этой собаке. Неестественно близко посаженные глаза. Пес облизнул окровавленную морду, и Семену показалось, что он улыбается. Холодок ужаса потек по позвоночнику. Вскинув шмайсер, он жал и жал спуск, а автомат лишь тихо шелкал. Зверь прыгнул и сбил с ног. Семен заорал, когда острые зубы вырвали кусок мяса из плеча. А пальцы сами давили на спусковой крючок, хотя Семен понимал, что патронов не осталось. Это конец, с удивлением подумал он. А потом автомат дернулся в руке три раза. Песья башка взорвалась кровяными ошметками. Видимо оружие просто заклинило, а в нужный момент все-таки сработало.
Шатаясь, Семен поднялся. Проверил магазин пусто. Выкинул автомат в озеро. Кое-как перемотал рану, разодрав Лехину гимнастерку. С помощью крепкой ветки выкопал неглубокую могилу и похоронил сержанта. Страшно хотелось есть, да и крови потеряно немало. Но собаку разделать не смог. Что-то омерзительное было в мертвой туше. Настолько, что волосы становились дыбом при взгляде на нее. И Семен ушел. И еще три недели скитался по лесам, питаясь лягушками, ягодами и грибами. Потом прибился к партизанам, с которыми и провоевал большую часть войны до прихода на оккупированные земли советских войск.
***
Капля пота сорвалась с виска Семена Гавриловича и шлепнулась в пыль. В след пса. Очередь пеклась на жаре, медленно продвигаясь. К стоявшему в конце хулигану, топая берцами, подошли еще трое подобных типов. Их объединяли лысые головы, бессмысленный взгляд и тухлый запах водочного перегара.
Здаров, Толяс! Хайль Гитлер! Гы-гы-гы!
Зиг хайль! Даров, Гимлер.. привет, Череп.. как дела, Кастет
Че стоишь-та тут
Да вот гляди, кузьмичи не пускают, бля!
Ну, ты лошара! Ща, тут устроим блицкриг, правда парни Воины SS помогут тебе, Таляс, гы-гы-гы! Зиг хайль!
Зиг хайль!
Эй, расступились, старичье! Дорогу сынам Одина! Аха-ха-а!
Женский визг, словно циркулярная пила, взрезал раскаленный воздух.
Чья это собака!
А-а-а-а-а! Лю-ди-и!
Она грызет ему голову!
Да что это твориться-то! Господи!
А-а-а-а-а-а! Парни! Сука-а-а-а-а-а.
Милиция! Милиция!
Ох, кровищи-то! Вовочка, отвернись!
Мля А-а-амоя рука!.. помо а-а-а!
Автор: Александр Шишковчук
Группа автора: Дневник выживальщика

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *