Эликсир

— Солнышко, пожалуйста, веди себя скромнее.
— Хорошо, мам.
— Ты точно все понял Притворись вялым, пожалуйста. Никого не слушай, ни с кем не разговаривай. Потерпи три дня. Потом я тебя заберу. Хорошо
— Хорошо, мам, я все понял.
— Я не хочу, чтобы они забрали твой огонь внутри. Нужно потерпеть.
Из кабинета вышла молодая женщина. Половину лица скрывала медицинская повязка.
— Миссис Делора Пайнс
— Да, все верно. Это я.
— Вы должны подписать эти бумаги на согласие прохождения теста.
— Честно говоря, я против этих тестов и этой порочной практики.
Медсестра с сожалением покачала головой.
— Понимаю, время такое. Что поделать. Без прохождения теста ваш ребенок не сможет пойти в школу, ну и далее по списку.
— С ним точно все будет в порядке
— Когда вы ложитесь в стационар у вас возникают такие вопросы
— Нет.
— Ну и в чем разница
— Извините.
Все это время Крис сидел на лавочке и болтал ногами. Делора посмотрела на сына и ее глаза стали моментально влажными.
— Прощайтесь с ребенком и приходите через три дня. Если результаты подтвердят предварительную диагностику, мы с вами свяжемся и определим порядок выплат.
Делора кивнула. Медсестра забрала планшет и заняла выжидающую позу.
Мама схватила ребенка в охапку и готова была задушить в объятьях. Медсестра вскинула бровь и представила, как бы на это отреагировал специалист из ювенальной юстиции. Но ничего не сказала. Подумаешь, нежности. Ребенок не хотел ее отпускать.
— Крис, веди себя хорошо и помни, о чем мы говорили. Три дня. Я не смогу быть рядом с тобой, так что постарайся, будь мужчиной и все перенеси. Договорились
— Хорошо, мам. Я люблю тебя.
— И я тебя, малыш.
Медсестра протяжно выдохнула, мол, я здесь, и я жду. Делора отпустила ребенка и Крис взял за руку чужую тетку, от которой пахло больничным невкусным запахом.
— Крис Пайнс, пойдем Нас ждет куча игрушек и веселых приятностей! Ты любишь клоунов
Крис отрицательно мотнул головой.
Делора провожала его взглядом через непробиваемую стеклянную дверь. На повороте больничного коридора Крис напоследок подмигнул маме и помахал ручкой.
С тех пор как Крис подошел к критическому возрасту, она стала обращать внимание на детей, потерявших смех. Детей, которые теперь не сновали по игровым площадкам как заведенные, не катались с горок и не плескались в водоемах, поднимая тысячи брызг.
Теперь они были спокойны, размеренны, вежливы, но безжизненны, будто преждевременно состарились. Иногда они позволяли себе улыбнуться и коротко хихикнуть, но из городов ушел заливистый смех. Доказательство этого существовало только в Сети на видеохостингах, где предыдущие поколения детей испытывали всю гамму эмоций.
С тех пор как компания ELEX изобрела формулу чудодейственных инъекций, преждевременно высохшие взрослые выстраивались в очередь за этим препаратом. Всем хотелось ощутить вкус детства, заботливо упакованный в штампованную, пронумерованную ампулу с лекарством. Всем хотелось детской энергии, которой так не хватает во взрослой жизни. Хотелось снова смеяться, искренне любить, плакать, ощущать прилив сил, будто тебе горы по колено и море по плечу.
То забытое ощущение детства, когда из проблем у тебя только невкусные лекарства и обеденный сон по принуждению. Ну и когда родители тебя силком выволакивают из гостей, а ведь еще так рано и столько всего не сделано.
Вот они — маленькие взрослые. Тихие, индифферентные к чему либо, увешанные смартфонами и планшетами. Безразличные и холодные к раздражителям, которые раньше вызывали у них неподдельный интерес и буйство эмоций.
Послушные и спокойные.
Всех все устраивало: учителя добились наконец-то дисциплины и спокойных рабочих будней, родители наконец спокойно отдыхали после работы, а толстосумы и средний класс могли прикоснуться к амброзии, возвращающей жизненные силы.
Всех все устраивает.
Киднепперы теперь не боялись детских криков. Похищенный лишь мог тоненьким голоском умолять уродов не делать этого, но чаще начинал беззвучно плакать.
Эмоциональная искусственная балансировка в действии.
За эликсир детства неплохо платили. Последний и самый, наверное, весомый аргумент во всех этих семейных историях.
Была, конечно, загвоздка. Если для детей регуляция активных веществ не является проблемой, то для взрослых препарат имел временный эффект: одна ампула на три-четыре дня, плюс привыкание.
Опасаясь произвола, государство регулировало процесс производства. ELEX стал монополистом и отчитывался государству (да-да, конечно) за каждую произведенную ампулу. Государство обязало каждого ребенка в возрасте 10 лет проходить тест на наличие синдрома детской гиперактивности. Дети с положительным результатом немедленно отправлялись на изъятие активного вещества, после чего превращались в безжизненное тельце с мешком денег за спиной.
На радость обществу и нищим родителям.
Стоит ли говорить, что под носителя синдрома записывали практически всех.
Делора ехала в метро за сыном. На информационном стекле возникло лицо мегеры из ELEX. Пропагандистская машина не останавливалась ни на секунду.
«В современном мире взрослые усыхают гораздо быстрее, а депрессия через несколько лет выйдет на первое место среди заболеваний. Как можно жить дальше, если не чувствуешь тяги к жизни У нас есть лекарство! Еelexium — ваш выбор! Взгляните на жизнь глазами ребенка».
— Сука. только и вырвалось у Делоры. Она не спала все эти три дня. — Гореть вам в аду.
Еще и подруга, Карен, постоянно стращала несчастную мать рассказами о корпорациях-конкурентах ELEXa и поливала масла в огонь.
— Не дай бог им прознать, что твой ребенок притворился на официальном тесте, а на самом деле он может чувствовать — все, за тобой будет объявлена охота. А если его похитят китайцы или кубинцы — все! Высосут из твоего ребенка всю радость. Положат на стол, подключат в затылок трубки и будут сосать, пока он не умрет.
— Карен, я тебя умоляю, что за дичь ты несешь
— Дичь Да ты посмотри статистику похищений детей! Практически каждый из них так или иначе скрыл свою активность на тесте. И постоянно находят высохшие детские трупы.
— Заткнись, пожалуйста.
Это правда, конкуренты ELEXа делали баснословную прибыль на уклонистах. Если в государственной клинике у тебяне брали больше допустимой нормы этого вещества, то незаконных дельцов ничто не контролировало и не связывало. Да и платить никому не надо было. Чистейший бизнес с минимум издержек.
Как не пыталась Делора, тревожные мысли отогнать не получалось.
Вот она сидит в холле больницы. Рядом сидит еще несколько несчастных. Хотя, один из отцов, очевидно алкоголик, радостно ерзал, ожидая услышать размер вознаграждения за вещество из спинного мозга своего ребенка. Делора брезгливо отсела в угол.
Она вздохнула с облегчением. Группу детей вывели к родителям. Врач объявил, что о суммах выплат и иных результатах будет сообщено позже, и попросил всех разойтись. Латентный алкоголик изменился в лице. Будь его воля — он бы отдал свою дочь китайцам, — подумалось Делоре.
— Крис, как ты
— Хорошо, мам.
— Пойдем домой
— Ага.
Крис был похож на них. Безвольный, безэмоциональный, глаза в пол. Делоре стало не по себе.
-Пройдемся пешком до парка с уточками Покормим уточек
— Если хочешь — пойдем.
Она взяла багет в ближайшей пекарне, вышла с сыном к ограждению озера. Утки завидев их начали потихонечку собираться в стайку, ожидая раздачи.
— Крис, ты хочешь покормить Вот так, смотри, — она начала бросать хлеб через ограду. Повторяй за мной!
Крис не реагировал. Точнее реагировал вяло. Лениво выбрасывая кусочки мякиша.
— Да ответь же ты что-нибудь! Делору охватила истерика. Ты справился или нет Ты выполнил мою просьбу
Крис не поворачивая головы перевел взгляд влево, потом вправо.
— Мам, ну что ты кричишь. Я же не кричу о том, что очень хочу мороженого и поиграть в приставку на всю улицу. Нужно притвориться пустышкой, а ты все портишь. Если нас поймает полиция, я не виноват.
Делора выдохнула с облегчением и поцеловала сына в макушку.
— И много вас таких
— Я познакомился с тремя девочками и двумя мальчиками. Они тоже, как и мы, не хотят отдавать свой огонь.

Источник