Истории из жизни реальных людей
Ссылка на первую часть зрение то угасало, то возвращалось в норму. В ушах стоял звон. Мысли путались. И лишь разум непрестанно бил тревогу.
— Может мы, это, сначала трахнем её — услышал я голос одного из напавших на нас с Лили в парке.
— Ты совсем того — возмутился второй. — Нам приказано доставить её живой и невредимой.
— Ли ли — простонал я.
— Опа, а этот очнулся, — заметил меня второй. — Добей его!
Дальше я ничего не помню. Разум погрузился во тьму и долго метался в глубинах кошмара, пока не нашёл слабый лучик света. Но добраться до него было не так уж и просто.
Монстры выползали из тьмы. Лабиринт становился всё запутаннее. Отчаяние. Страх. Последние искры надежды.
— Есть ли у него шансы — раздалось эхом по лабиринту.
— Если только он пойдёт на голос.
Снова забвение.
Пип пип пип
Свет стал нестерпимо ярким. Я инстинктивно прикрыл глаза рукой. Сначала всё казалось мутным, но картинка вскоре приобрела чёткость.
Я обнаружил себя в капсуле жизнеобеспечения. Писк приобрёл иной тон и стал более интенсивным. Попытка открыть крышку саркофага закончилась ничем. Попытка позвать кого-то провалилась. Вместо своего голоса я лишь услышал слабый хрип. Начал стучать.
Лучше бы я дальше блуждал во тьме.
Почти сразу же прибежали медсёстры. Врачи. Сделали кучу анализов. Перенаправили в капсулу реабилитации. Потом снова анализы. Проверки на моторику. Сканирование мозга. И прочее, и прочее.
Когда всё закончилось, главрач дал добро на посещение меня любимого моим коллегам и друзьям.
Первым пришёл шеф отделения полиции. После — несколько моих коллег. Пара друзей. И все как один поздравляли с выходом из трёхмесячной комы. Принесли фруктов. Желали скорейшего выздоровления и выхода на службу. И никто не обмолвился о судьбе моей жены. На прямые вопросы о ней не отвечали. Либо отмалчивались, либо переводили темы.
— Тук-тук, здесь хранятся отборные овощи — раздался голос из-за закрытой двери.
— Входи, Роджерс, — засмеялся я.
В палату зашёл здоровенный чёрный парень в полицейской форме. Как всегда улыбчивый и с пустыми руками. И это не могло не радовать.
— Стивен! — обнял он крепко меня. — Ты у нас сегодня кто Баклажан или кабачок
— Очень смешно, — ответил я обнял его в ответ. — Снова смену прогуливаешь Ты с новостями или пришёл посмеяться над инвалидом
— Чего сразу прогуливаю — запротестовал тот. — Меня отпустили тебя проведать. Да, я с новостями. С какой начать, плохой или очень плохой
— Ещё бы Джек Роджерс пришёл ко мне с хорошими новостями, — улыбнулся я и тут же стал серьёзным. — Давай с плохой.
Роджерс немного пожевал губами и ответил:
— В общем, личности похитивших Лили нам удалось установить, но
— Что «но» — перебил я его.
— Но их нашли мёртвыми через две недели. Как выяснилось, они не местные, а значит к нашим бандам не имели ни какого отношения. Тела нашли после того, как по камерам отследили их путь. А дальше след обрывался. Ни тебе машины, ни ещё каких лиц. Тот, кто это сделал, прекрасно знал, где камеры ничего не видели. В итоге дело осталось не раскрытым.
Повисла тяжёлая пауза. В долгий ящик значит, да С другой стороны — придраться не к чему. Сам прекрасно знаю, на сколько сложны подобные расследования.
— А какая «очень плохая» новость
— Тобой заинтересовались люди из ФБР.
— Чего — уронил я челюсть.
А вот это не сулило ничего хорошего. Пока не сулило. Если тобой интересуется федералы, то можешь быть уверен, что они что-то нарыли в твоей биографии.
— Послушай, шеф наш, может и строгий мужик, но за своих он всегда заступается, — начал Джек из далека. — Да и сколько раз он выручал наших, когда общественность думала, что мы применяли оружие ради забавы, а не в случае угрозы жизни офицера
— Стоп, — остановил я его. — Давай сразу к сути.
— В общем шефу, как и нам всем, не понравилось, что федералы тобой заинтересовались. Недели две у нас просидели. То бумаги проверяли, то допросы устраивали. Шеф среди первых был, кто дал о тебе положительный отзыв, мол, примерный офицер, косяков серьёзных нет. А они, на вопросы о причинах их интереса, в ответ махали различными ордерами.
Повисла пауза, которой я воспользовался, чтобы обдумать услышанное. Моя жизнь не только шла под откос, но и стремительно летела в пропасть. Коллеги защищают того, кого знают только по его рассказам и бумагам. ФБР пытается копать под меня. Но что же они такого узнали обо мне Что из моего прошлого так привлекло внимание Да и зачем им это Но, к сожалению, только они могли знали ответы на эти вопросы.
— Даже как-то забавно получается, — подытожил я обдуманное.
— В смысле — не понял Роджерс.
— Да так, мысли вслух.
Мы ещё немного поболтали и вскоре Джек ушёл дальше патрулировать улицы. Я встал и осторожно направился в туалет. Ноги меня плохо слушались, но в этот раз мне хочется справить нужду в нормальный унитаз, а не с помощью аппарата для безнадёжных инвалидов.
И тут я впервые, за всё то время, что нахожусь в сознании, увидел своё лицо в зеркале. Вот черти! Хоть бы кто обмолвился словом, что я теперь секс-символ этого города. На носу, через переносицу, на щеке и на всю макушку, от правого глаза до затылка, красовались солидные шрамы. Как там говорилось Шрамы украшают мужчин Дайте мне того, кто это придумал, и я из него сделаю секс-бомбу!
Спустя неделю моего интенсивного восстановления ко мне прибыл агент ФБР. В своих расспросах он гулял вокруг да около, но ничего конкретного узнать от меня ему не удалось. Странная осторожность. Обычно в их стиле лупить сразу в лоб. Да и я от него тоже ничего не узнал.
В общем, он обещал ещё вернуться к нашему разговору. И чуть ли не пальчиком пригрозил, что в следующий раз он придёт с толстой папкой, где будет вся информация обо мне. Идиот.
Через месяц меня выписали. Я прибыл в свою квартиру. В ней было всё перевёрнуто вверх дном. Не иначе федералы постарались. И вот я стою курю на балконе с початой бутылкой виски. Снова идёт дождь. Снова смотрю на бесконечные, никогда не меняющиеся неоновые вывески. Думаю о Лили. Живой или мёртвой — я найду тебя и всех тех, кто это сделал.