Мальчишка плачет

Орёт во всю мощь своих детских лёгких, ничего не разобрать, но я всё равно понимаю, что он зовёт маму. Слишком громко.
Слишком ярко.
Слишком опасно.
— Идём, — руку протягиваю. — Я не причиню тебе боли.
Больше ничего не могу обещать. Ни «я верну тебя домой», ни «мы найдём твою маму». Только это. Но ребёнок неожиданно успокаивается, вытирает слёзы и хватается за протянутую руку.
Теперь главное, чтобы они не заметили, проносится в голове, и меня тут же накрывает воспоминаниями.
Маленькая человеческая девочка, рыдающая в пустыне. Мамы нет, дома нет, только горячие пески цвета львиной гривы да палящее солнце.
А потом пришли Они.
И кто был страшнее
Ребенка нужно отправлять домой, мотаю головой я, пытаясь избавиться от воспоминаний. С прошлым мы разберемся потом, с прошлым, настоящим и будущим, а пока забота — только этот ребенок, которого нужно защитить как от врагов, так и от своих.
И мы бредём, утопая в песке, неведомо куда, пока солнце медленно клонится к горизонту.
И только одна мысль в голове.
Нужно успеть до заката.
Если появлюсь по темноте — ребенок домой не вернётся. Если окажемся в пустыне… Лучше даже не думать. Ребенок для Них — лакомая пища.
И мы доходим, хотя лица заливает пот, и а по дороге мне приходится отдать ему лёгкий плащ. Я привычная к жаре и косым солнечным лучам, к тому же бормочу заклинания от опаления и призываю духов нас спасти.
Когда мы падаем на пол спрятанной в песках лачуги — там никого.
Но время не ждёт.
Мальчишка хочет пить и к матери, я чувствую, ещё пару минут — и он разревется снова, и никакие уже духи не спасут нас от Них.
— Тебе нужно построить Путь как можно скорее.
Знакомый звонкий голос раздаётся у меня за спиной, отчего я замираю каменным истуканом, боясь повернуться.
Но поворачиваюсь. Когда говоришь с Матерью — ей нужно смотреть в глаза.
— Тебе нужно вернуть это дитя домой, — говорит Великая, и я не могу поверить её словам.
Может быть, во время войны забота о человеческом ребёнке — бремя Но почему тогда…
На глаза наворачиваются непрошеные слёзы, но Матерь снимает их холодными пальцами и дуновением ветра обращает в цветы.
Цветы в сердце пустыни.
— Время твоей боли прошло. Теперь ты — воин, который должен принять решение.
Жизнь этого ребёнка зависит от меня. Она не говорит этого, но зачем нужны слова, когда ты — Великая Матерь
— Почему ты не можешь сделать этого
Спрашиваю совсем по-детски, пытаясь отказаться этого бремени, наивно и одновременно бессмысленно. Ответ мне знаком. Но она отвечает.
— В тот момент, когда это дитя пошло за тобой, ты взяла на себя обязательство. Это не моя битва.
У каждого из нас свои страшные тени. Моя — ребёнок из иного мира, заливающийся слезами посреди пустыни.
И только моя.
— Каждый из вас может построить Путь лишь однажды, — напоминает Великая.
Я знаю. Либо привести кого-то в наш мир. Либо спасти кого-то отсюда.
Всего один шанс.
«Ты можешь передумать» — она не говорит, но я слышу эти слова, будто они уже давно сказаны.
— Поспеши, — шёпот знаменует Её уход.
Мы останемся одни.
Мальчишка смотрит на меня — без испуга, будто не знает, что от одного моего слова зависит вся его жизнь. Слишком искренне. Слишком доверчиво.
Слишком уверенно.
И тогда я сажусь на землю, закрываю глаза, и зову духов словами, известными лишь нашему роду.
Ткань миров рвется. Слишком быстро — а значит скоро всё кончится. Время не ждёт.
Они близко.
Мальчишка смотрит на меня, взглядом спрашивает, что ему делать, и я слышу в голове тихий шелест песков: «ты можешь уйти с ним».
Уйти и спастись.
Или остаться и спасать.
Маленькой девочке не дали выбора. Маленькую девочку воспитали в роду, как и каждого из нас — ребенка чужого мира.
Как и положено по традиции, забрав от матери, избавив от родственных уз.
С надеждой на спасение.
Маленькая девочка знала только одну семью.
Я стою перед открытым Путём, на развилке миров, выбирая одно из двух: оставить в этом виде ещё одного спасителя или вернуть ребёнка матери.
И делаю то, чего от меня не ждут. Хотя бы я сама.
Одним движением обрезаю тонкую прядь волос, переплетенную с бусинами, и ещё одним прикалываю её к плащу, всё ещё надетому на мальчишку.
— Однажды ты спасёшь нас. Найди дорогу обратно.
И толкаю его в разрыв. Ткань миров идёт волнами и быстро стягивается, ещё мгновение — и не было здесь ничего. Ни мальчишки, ни чудес.
Глубоко в пустыне раздаётся страшный вой. Они опять упустили добычу.
Где-то на заснеженной вершине горы смеётся весело Великая Матерь.

Источник