Под ровным светом замерших звезд старик с лицом двадцатилетнего мальчишки поднял с земли камень

 

Под ровным светом замерших звезд старик с лицом двадцатилетнего мальчишки поднял с земли камень Старуха обернулась. *** Он возненавидел ее сразу, как только понял, что произошло. В Таиных глазах

Старуха обернулась. ***
Он возненавидел ее сразу, как только понял, что произошло. В Таиных глазах еще светилось бездумное обожание первых дней, лишь слегка подернутое страхом. Ему захотелось приложить это милое курносое личико о ближайшую сосну, намотав на кулак ее светлые кудряшки, которые так нежно щекотали его ладони всего несколько часов назад.
«Она не виновата! Она не знала!» — остановить непроизвольно сжавшуюся в кулак руку было немногим проще, чем поймать налету запущенный олимпийским чемпионом молот, но Женя справился. Она не виновата. Она не знала. Но кто ее за язык тянул, романтичную дуру Вместо кулака он обрушил на нее осознание.
— Мы застряли в каком-то гребаном коконе.
***
Коттедж на берегу лесного озера, снятый на неделю компанией друзей и друзей друзей, смешная кучерявая Таюша с чертенятами в глазах, впереди последний курс, в заначке хватит на первую иномарку, жизнь только начиналась.
— Небо сегодня чистое. Хочешь, посмотрим на созвездия
— Конечно.
И, никем не замеченные, они скрылись из гостиной, нырнув в теплую летнюю ночь.
***
Женя заподозрил неладное не сразу. Время частенько замедляется, если проводишь его в компании едва знакомой красавицы. Но бесконечные минуты сливались в целые часы, а рассвет не наступал.
— Ты заметила Уже должно быть утро, а ночь все такая же темная. Даже луна, кажется, не сдвинулась.
— Разве Просто потеряли счет времени, — Тая нервно улыбнулась, не найдя на Женином лице и тени веселья. Заозиралась и признала его правоту.
— Давай вернемся в дом, — предложила она, не желая оставаться наедине с этим новым серьезным Женей.
В доме все спали. Даже привезенный кем-то кот. Беспробудно, будто здесь окончательно сошла с ума чья-то злая фея-крестная. Тая с Женей сначала кричали, потом, отбросив смущение, тормошили спящих, стаскивали их на пол, хлестали по щекам. Никто не проснулся. Даже кот. Лишь едва заметное дыхание, да тепло тел указывали на то, что они живы. Просто замерли
«замерли в тот момент, когда» — Женя не успел додумать внезапно возникшую в голове мысль: Тая выскочила из дома и, спотыкаясь о собственные шлепки, побежала в лес. Женя рванул за девушкой. Он и сам хотел проверить.
***
Замершее время оставило им пятачок с квадратный километр. Дальше они упирались в какой-то упругий барьер. Его можно было заметить, лишь присмотревшись: чуть темнее ночи и слегка дрожит. Барьер поглощал любые удары, вбирая в себя всю энергию, как в огромную подушку падаешь. «Кажется, у Кинга было что-то подобное. Кажется, там потом все умерли. Чего еще ждать от Кинга».
Женя был уверен, что слов одной романтичной дуры недостаточно, чтобы остановить Вселенную. И барьер подтверждал его правоту. Скорее, неведомая сила вырезала их из общего хода времени, поместив в этот кокон, за пределами которого наступило утро, друзья проснулись и, наверное, подняли панику из-за их исчезновения. И пока там Женина мама сгорает от горя, не в силах пережить потерю единственного сына, пока их лица стираются из памяти друзей, пока за летом наступает осень, пока кто-то заканчивает институт и покупает первую иномарку, пока Женина жизнь, не дождавшись хозяина, наступает у кого-то другого, они обречены, сидеть тут, под замершими звездами, и из богатств у них лишь дом, полный спящих людей, клочок леса, да край озера.
Все эти догадки он швырнул Тае в лицо, надеясь стереть остатки дурацкой веселости и обожания с ее лица. Не стер.
— Ты что, считаешь это романтичным, а Одни в лесу, на всю жизнь Хотела привязать меня к себе, ведьма Лучше б залетела, как все нормальные бабы! он, все-таки, замахнулся кулаком. Тая, расплакавшись, убежала.
***
Конечно, в тот раз они помирились. Оба напуганы, оба на взводе, лучше держаться вместе. И держались, какое-то время.
Поначалу Женя беспокоился из-за еды, но вскоре они обнаружили, что за несколько дней почти не проголодались. Выходит, они замерли также, как и их спящие друзья.
— Ну что, хорошо, не придется их есть, — Женя кивнул в сторону дома. Тая содрогнулась.
Через год, а может, через десятилетие, трудно разобраться, живя под недвижимыми звездами, Жене надоело притворяться. Он отвернулся от Таи, снова начал на нее кричать, обвинять в том, что заманила его в ловушку. Тая тихо плакала и замыкалась в себе. В глубине души ему было ее немного жаль. Кажется, девушка и правда влюбилась в него и надеялась создать какое-то подобие семьи, насколько это вообще возможно.
Но ярость была сильнее жалости. А Таины слезы хоть каким-то развлечением. Иногда, в приступе хорошего настроения, он вновь становился милым, извинялся за свои слова, окружал Таю нежностью. Только затем, чтобы той больнее было падать с небес на землю. Ему нравилось раз за разом давить в ней надежду. Когда Тая не отвечала на его ласки, он брал ее силой. Получалось плохо, из-за ненависти к Тае и отвращения к себе.
Женя и сам не знал, как далеко бы зашел, если бы однажды на застал Таю над окровавленным котом. В руке девушка держала кухонный нож.
— Я хотела проверить, умрет ли, — и Женя заметил новый холод в ее глазах, — кровь течет, но медленно. Наверное, если сделать больше отверстий, то можно убить.
Теперь они жили в доме со спящими людьми и вечно умирающим котом, а Женя Таю больше не трогал. Выходит, и она думала о смерти во временной ловушке.
***
Конечно, Женя размышлял и о смерти, и об убийстве. Таин эксперимент с котом показал, что это возможно. Он не раз думал о том, чтобы убить себя. Но не мог. Все еще надеялся, что, рано или поздно, барьер рухнет, и они вернутся в свое время. Он даже представлял, внутренне содрогаясь, как последним, что он увидит в самостоятельно отнятой у себя жизни, будет исчезающий барьер и уходящая за него с самодовольной ухмылкой Тая. Нет уж.
И не раз он думал о том, чтобы убить Таю. Может, барьер падет вместе с ней, как заклятие в сказке разрушается со смертью ведьмы. Правда, по такой теории вероятно также, что с Таей исчезнет вообще весь кокон, вместе с Женей. Такое же самоубийство. Но было и еще кое-что, не дававшее Жене убить девушку. Страх одиночества. Как бы ни ненавидел он Таю, перспектива остаться одному под недвижимыми звездами ввергала его в ужас.
Поэтому они жили. Состарились, не меняясь. Все реже заключали перемирия. Но по-прежнему нуждались друг в друге.
Женя не знал, почему решился именно сегодня. Может, конец перестал его пугать. Может, ушла надежда. А может, дело в том, что сегодня, взглянув на Таю, он не ощутил привычной ненависти. Он понял, что она также несчастна как он. И раз у них нет шанса на спасение, то шанс на конец у них еще оставался. «Наверное, если сделать больше отверстий, то можно убить.»
***
Под ровным светом замерших звезд старик с лицом двадцатилетнего мальчишки поднял с земли камень. Старуха в теле молодой девушки обернулась. По ее лицу пробежал испуг, а затем в глазах воцарилось спокойствие. И, кажется, благодарность.
***
— Смотри, звезда упала, можешь загадать желание!
— Вот как, — Тая подняла голову с Жениной груди и нежно поцеловала парня в губы, — хочу, чтобы эта ночь никогда не заканчивалась.
— Я думал, нельзя рассказывать желание, а то не сбудется, — Женя ласково провел ладонью по Таиным кудряшкам.
— Глупости, в это верят только девчонки! Тая счастливо рассмеялась.

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *