Истории из жизни реальных людей
Не было больше никакого желания даже в мыслях возвращаться к тому, кем я был раньше. Те немногие, кто остался в моей жизни, считали, что прошлый, амбициозный и беспощадный к себе и окружающим Антон Тихонов мне опротивел. Ошибались, ясное дело. Я просто смог принять эту часть себя и отпустить всё, что нас связывало. Отпустил настолько, что свёл количество личных вещей до одного рюкзака, продал долю в бизнесе, продал квартиру и отправился в путь без конечной точки. Поначалу, в каком бы городе я не появлялся, люди узнавали. Перешёптывались за спиной, беспардонно тыкали пальцами в мою сторону, плевали вслед. Забыли быстро: нет смысла помнить о людях, которые ничего из себя не представляют.
Десяток городов спустя, когда удалось навсегда потеряться в толпе, я наконец научился слышать себя. Того, который время от времени говорил важные вещи так громко, что голос мячиком для пинг-понга отскакивал от черепной коробки. Разумеется, вещать громогласно он стал не сразу. Вначале робко шептал, бормотал вполголоса, чёрт его разберёт.
Но в тот день от веского, всеобъемлющего «Стой!» я вздрогнул. И остановился у зеркальной витрины. В отражении было что-то важное, что удалось понять далеко не с первой попытки.
«Это ведь не я отражаюсь, думал я сильно после, закуривая пятую, кажетс, сигарету за час. Это город отражается во мне. Как будто зеркало работает наоборот. И так было в каждом городе Не замечал, не думал.»
Тогда я стал ещё больше курить и чаще вглядываться украдкой, боковым зрением, на ходу в отражения. Улицы, голоса, жизни проступали сквозь мой силуэт, запуская бесконечный цикл. Сердце билось всё чаще, прогоняло по артериям новые и новые образы, и оттого ускорялось снова. Я чувствовал себя атлетом, у которого открылось второе дыхание, но вместо штанги я поднимал и опускал, брал на себя и отпускал нечто эфемерное, близкое к метафизическому. Но ощущал всё равно физически.
Чувство, неведомое и большое, переполняло меня; хотелось выплеснуть, выговорить, позволить кому-то ещё насладиться им. Но я был один в очередном малознакомом городе. Поднимать старые связи не хотелось, заводить новые тоже. Однако решение нашло меня само. Я не смог уехать и остался в хостеле недалеко от вокзала.
К хостелам я всегда относился с недоверием: одна только мысль о рядах двухэтажных кроватей с железными каркасами навевала не самые приятные ассоциации, что уж говорить о контингенте. Но, признаться, мне повезло. Администратор была приятной и ненавязчивой, постояльцы тихими, а кровать-капсула комфортной и даже уютной. Вот уж не думал, что когда-нибудь скажу подобное о месте, которое принято относить к пристанищу небогатых.
Поздно вечером я вышел на кухню, чтобы выпить чашку чая перед сном. За столом два парня и девушка по виду не намного младше меня вели оживлённую беседу. Я старался слушать больше себя, чем их, но одна фраза вырвала меня из состояния равновесия:
А знаете, я иногда себя средой чувствую.
Парни тихо рассмеялись, но девушка будто игнорировала их. Раскладывала по полочкам, что среде, конечно, все рады, но пятницу любят сильнее. И с людьми у неё так же: вроде бы, есть родные и важные, но у каждого из них обязательно найдётся кто-то роднее и важнее. В каждом её слове было столько честности, сколько обычному человеку, как мне казалось, невозможно вынести. Я впитывал каждое слово, забыв и о раннем отъезде, и об остывшем чае; сердце снова разгоняло кровь до скорости мысли.
Так, с тобой всё понятно, ты у нас отныне и до скончания дней Человек-Среда. А вы, молодой человек, ко мне повернулся, как я тогда подумал, заводила компании, чувствуете себя кем-то странным Ну, или чем-то.
Пару секунд я думал. Сел за стол, сделал глубокий вдох, выдохнул. И рассказал всё как на духу. Что я не я, а неправильное зеркало, что внутри меня говорит Громогласный Я, что мне понадобилось много времени, чтобы стать, наконец, собой. А три человека, которых я видел в первый и последний раз в жизни, слушали внимательнее любых акционеров, старых друзей, новых подружек, волнующихся докторов. Слушали и наполнялись моими мыслями так же жадно, как всего несколько минут назад слушал я.
В ту ночь я впервые за долгое время увидел собственное отражение в их глазах.