Я топтался у витрины уже полчаса, поглядывая то на чипсы с сыром, то на сухарики «с дымком» и у каждой пачки застревал взглядом минуты на три

 

Я топтался у витрины уже полчаса, поглядывая то на чипсы с сыром, то на сухарики «с дымком» и у каждой пачки застревал взглядом минуты на три И хватило б на обе но не так лёгок этот выбор и

И хватило б на обе но не так лёгок этот выбор и вовсе не так прост, когда денежки на «дрянь эту, это жрать нельзя, лучше борща поешь» — в этот раза не у мамы выклянчил и не у бабули совсем. За-ра-бо-тал. И не так, что помог дядьке траву покосить, а он тебе полтинник. Нет, то работа родственная, а полтинник так, заместо «спасибо».
Теперь всё было по-взрослому. Я принимал на рынке у бабуль вишню да крыжовник по восемнадцать рублей за кило, а сдавал своему работодателю, дядь Серёже, по двадцать. С утра рано-рано выходил на работу чистил зубы да умывался. Мама собирала мне бутерброды в фольгу, чтобы на работе был настоящий обед. То-то же, мать, будь добра обеспечить кормильца семьи обедом с ветчиною!
До работы я добирался не на автобусе, а пешком, потому что где это видано, деньги на автобус тратить, когда ты их зарабатывать идёшь! Утром всё аккуратненько расставлял, завтракал чаем из термоса, сидя на перевёрнутом пластиковом ведре времени ни свет ни заря, а я на ягодном посту! Принесут мне, значит, ведро. Измерил вес с ведром да без ведра, разницу вычел за остальное рассчитал бабушку загодя выданной кассой.
Я мечтал обязательно заработать на новый велосипед и потом всем во дворе рассказывать, что вот пока они у родителей сидят на шее, свесив ножки, я уже давным давно самостоятельный мужчина с личным транспортом, на который заработал честным трудом.
И хорошо шла работа, и отлично, и спорилась: ведро за ведром принимал, подсчитывал в уме разницу да барыш: ишь ты, почти четыреста рублей на карман! Такими-то темпами я и два велосипеда куплю, и самокат вдогонку, пускай будет.
Дядь Серёжа не был бы успешным коммерсантом, будь он простачком. Вечером он принял у меня «товар», а я, сияя лицом без пяти минут богатейшего человека двора, ждал приговора в цифрах. Сколько там, поди, деньжищ! Я с пяти вечера не считал разницы! Дядь Серёжа вынес денежный приговор: «Пятьдесят шесть рублей заработал». В голове у меня пролетела мысль о том, что в прошедшую коляду я мелочью больше набрал, и что велосипеда мне не видать, как своих ушей, и что нужно было больше лопать вишни раз вот так.
Вечером я расположился у витрины продуктового магазина, поглядывая то на чипсы с сыром, то на сухарики «с дымком» и у каждой пачки застревал взглядом минуты на три. И хватило б на обе но не так лёгок этот выбор и вовсе не так прост, когда денежки на «дрянь эту, это жрать нельзя, лучше борща поешь» — в этот раза не у мамы выклянчил и не у бабули совсем. За-ра-бо-тал.
Где-то вдалеке катился я на новом велосипеде с лицом не мальчика, но мужа.
Не купил ни чипсов, ни сухариков жалко. А зарёкся твёрдо никаких больше работ, сплошной обман. Вырасту, открою на рынке палатку со значками и напульсниками и куплю себе волгу.
И велосипед, конечно.
Artur Ponaehali
Фото: Дмитрий Марков

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *