Макарена

Dale a tu cuerpo alegría Macarena
Que tu cuerpo es pa’ darle alegría why cosa buena
Dale a tu cuerpo alegría, Macarena
Hey Macarena!
Я ненавидел эту песню. Я знал, что это значит. Меня опять откачали С тех пор, как какие-то особо умные учёные посчитали, что процент возвращения к жизни при проведении непрямого массажа сердца под этот шедевр поп-эстрады, равен семидесяти одному, то все возомнили себя не меньше чем Дагом Россом, и эта старперская песня появилась в каждом электронном устройстве, способном воспроизводить музыку.
Пожалуй, когда ты возвращаешься на эту планету в сто десятый раз, перестаешь уже обращать внимание на такие вещи, как свет в конце тоннеля и звук твоего собственного имени из небытия. Хотя мне до сих пор было интересно, кто же меня зовёт и зачем. Бог Не знаю, я тогда не думал о нем. Мне кажется, это немного странно, что этот чувак наверху даёт какому-то неудачнику уже сотый с лишним шанс, когда дети умирают от рака. Чем я лучше малышки Сьюзи, которая вчера уснула навечно, так и не дождавшись своего восьмилетия
Я встал, пожал руку какому-то хипстеру с айфоном, из которого все ещё доносились уже ненавистные мне голоса «Los del rio», отряхнулся и пошел дальше. Навстречу очередной детской смерти.
Я клоун в детском хосписе святой Лючии. Каждый грёбаный день я прихожу ровно в 11.00, надеваю ядовитого цвета парик, закрашиваю белилами лицо, натягиваю красный поролоновый нос и иду делать разноцветных такс для маленьких, бескровных и лысых человечков, чьи жизни могли бы пройти более удачно чем моя.
Моя в общем, я здорово облажался. Вылетев из колледжа за драку с говнюком Майком Тоддлером за 2 недели до последнего выпускного экзамена, я не нашел ничего лучше, как напиться и завалиться к своей девушке домой. Ее бедная бабуля, единственный ее родной человек, увидев меня в таком непотребном виде схлопотала инфаркт, потому что решила что ее хотят ограбить А я, пытаясь сделать непрямой массаж сердца, проломил ей грудную клетку. В общем, лишился я диплома медика, возможности поступить снова и, конечно же, будущей жены.
Поэтому, когда меня взяли клоуном в детский хоспис, я просто прыгал от радости, потому что решил, что четыре часа в день корчить из себя идиота, чтобы отвлечь не особо уже понимающих что происходит детишек от очередной капельницы работка раз плюнуть. Да, прыгал. Ровно до первой смерти.
Малютке Тиму было почти восемь. Столько же, сколько умершей вчера Сьюзи. Я до сих пор помню его огромные, просто бездонные тёмно-синие глаза.
— Пожалуйста, нарисуй мне барашка — попросил Тим.
— Конечно, малыш! радостно ответил я и скосил глаза на лежавшую на его тумбочке книгу. «Маленький Принц» Экзюпери. Ну да, ну да. Вот он откуда, барашек. Я пытался прочесть эту вещь пару раз, но мне казалось таким бредом весь этот разговор про маленькие планетки. Я взял карандаш и повторил рисунок из книги ящик с дырками.
— Очень хорошо, — просиял мальчик. — Прямо как в моей любимой книжке!
— И в моей, — нагло соврал я.
— Правда задумчиво спросил он. Потом он поднял эту злосчастную книгу с тумбы своей полупрозрачной ручкой и протянул ее мне. Мне некому ее отдать. Агата сказала что с собой ее взять не получится. Заберите ее, пожалуйста. Сегодня должна прийти змея. Я уже видел ее вчера. Она обещала.
Тогда я счёл рассказ про змею бредом химиотерапии. Однако, когда я пришел на следующий день, койка малютки Тима была пуста. Я пожал плечами и продолжил дурачиться. Спустя четыре часа, в конце смены, я стоял в уборной и смывал белила. Кто-то зашёл и зазвучали голоса:
— Это так ужасно я не смогу к этому привыкнуть.
— Ты всё сделал правильно, Джон. Нельзя было давать ему терпеть так долго.
— Ты видел, как он посмотрел на меня после последней инъекции морфина Словно увидел кого-то за мной. Что-то пробубнил про змею, которая, наконец, пришла за ним.
— Его сестра сама подписала согласие. Он так страдал…
Хлопнула дверь. Они вышли. Я знал этих двоих. Джон и Саймон. Первогодки. Мерзкие ублюдки, которые в согласии с чокнутой сестрой, уставшей от больничных счетов, убили ребёнка, уколов ему большую дозу морфина.
Спустя неделю Джона нашли в больничном душе. Он повесился на полотенце, написав при этом записку, в которой во всем сознался. На похороны я не пошёл.
Я пришел домой и завалился в кровать. Вдруг меня что-то стукнуло по голове: с изголовья кровати свалился «Маленький Принц». Через полтора часа, переворачивая последнюю страничку, я наткнулся на рисунок, выполненный рукой малютки Тима. Роза и мальчик. И подпись: «Я и мамочка». После смены на следующий день, я спросил у Роуз, постовой медсестры, про его мать. Она посмотрела словно сквозь меня и процедила что-то про несчастный случай и выбежавшего на дорогу ребенка.
Тогда я впервые подумал о несправедливости жизни. Ну, а когда трехлетняя Хоуп, засмеявшись над очередной моей идиотской выходкой, набрала полные лёгкие воздуха и так его и не выдохнула, я, наконец, понял, что совершил самую большую ошибку в своей жизни, устроившись сюда на работу. Я играл со смертью. И она вела в счёте с большим отрывом.
Возможно, надо было уйти с работы сразу же, но я пообещал маленькому Дэнни, что приду завтра и расскажу ему один из своих дурацких стишков перед очередной химией. Кстати, завтра для Дэнни так и не настало: у него ночью открылось кровотечение и он умер. Коварная штука этот лейкоз. Я не помню, как я оказался на берегу реки, ведь она находилась на другом конце города. Помню только холод, окутавший меня со всех сторон, помню как стало нечем дышать А дальше тепло и свет в конце тоннеля. И кто-то зовёт меня по имени. Тихо так, ласково. А дальше эти дурацкие слова и всё пропало. Открыв глаза, я увидел парочку, склонившуюся надо мной. Девушка что-то вещала про 911 и про то, что помощь скоро будет, но я криво усмехнулся, встал и пошел домой, оставляя за собой мокрые следы. Как же я замёрз, пока добрался до дома.
Дальше больше. После смерти десятилетней Лилит, которая каждый день подпевала мне и читала книжки малышам, я вышел в окно, но упал на проезжающую мимо машину с шинами… Да, удар головой обеспечил мне билет на тот свет, однако козел-водила увидел в зеркало заднего вида что произошло и вызвал скорую Вы знаете, я бы мог написать книгу «Сто способов уйти из жизни». Но она вряд ли бы стала бестселлером, потому что её автор все ещё жив.
И вот в этот раз я даже опоздал на работу. Роуз встретила меня осуждающим взглядом.
— Ты должен перестать это делать, Дэйв.
— Эээ Хорошо, я больше не буду, — я сделал виноватое лицо, однако рассердился на нее, потому что вообще-то я опоздал первый раз за четыре года.
— Я не об этом, — сказала Роуз тихо. Зачем ты испытываешь его терпение А вдруг следующий раз станет последним Может пора наконец подумать о ком-то кроме себя
Я криво усмехнулся и пошел накладывать белила. Черт ее знает, эту Роуз, что она имела ввиду. Моя голова здорово гудела: в этот раз я пытался броситься под машину, отлетел в сторону и попал головой в пластиковый мусорный бак.
За прошедшую ночь никто не умер да и за мою четырехчасовую смену тоже. Я выдохнул с облегчением и поднялся на крышу, чтобы покурить. Открыв дверь, я почувствовал запах табака. Кто-то уже был там Мне казалось, ключ был только у меня и у уборщика, а его я встретил внизу У карниза стояла худощавая фигура, облаченная в больничный балахон. Девушка, на вид лет шестнадцати, опиралась на капельницу одной рукой, а другой держала сигарету.
— Я думаю юной леди в вашем состоянии не стоит это делать. Это убьет тебя, детка.
— И это говорит мне человек, который сегодня в сто десятый раз пытался свести счёты со своей жалкой жизнью Смешно, Дэйв.
— Эээ Откуда ты..
— Когда стоишь на краю, Смерть тебе многое открывает. Ты кстати рано радуешься сегодня ночью умрёт Кристен. Захлебнется кровавой рвотой.
Я молчал. Может кто-то решил меня разыграть, а число сказал наобум Да и Кристен чувствовала себя неплохо, ее даже обещали отпустить на выходные.
— Я знаю, о чем ты думаешь. Завтра ты сам убедишься. Что планируешь сделать на этот раз Сопрешь морфин у тупицы Саймона я стоял и хлопал глазами. — Ты сраный позёр, Дэйв. Каждый раз попадаешься в ментальные ловушки. Помнишь свой первый раз Ты успел краем глаза заметить парочку. Ты знал, что они тебя спасут. Твой мозг без твоего участия работает лучше. Сегодня, например, он самостоятельно просчитал траекторию твоего падения и приметил того хипстера, который потом откачивал тебя. Я могу привести ещё сто восемь примеров, но может покончим с этим Будь мужиком, Дэйв. Ты прекрасно понимаешь, что при падении с такой высоты тебе не выжить.
Слова застряли у меня поперек глотки. Я тихонько подошёл к краю карниза и глянул вниз. Меня замутило от такой высоты и я отступил.
— Так я и думала. Что ж, придется показать тебе как это делается, молниеносным движением незнакомка выдернула катетер и перекинулась через парапет. Меня вырвало. На ватных ногах я спустился вниз, в ожидании толпы народа, но никого не было. И на асфальте никто не лежал. Я ушел домой.
А на следующий день койка Кристен действительно пустовала. Меня снова вырвало. Я совершенно ничего не понимал. Роуз не было сегодня была смена Скарлетт. Она посмотрела на меня сочувственно и сказала:
— Может тебе стоит взять выходной, малыш Выглядишь ты не важно.
— Спасибо, я в норме. Дети ждут.
И снова четыре часа безудержного веселья для тех, кто уже одной ногой в могиле. Для тех, кто этого не заслужил. Как же я устал от этого.
Ключ повернулся в замке три раза и я зашёл домой. Когда я прошел на кухню, у меня чуть не отвалилась челюсть. За столом сидела та самая девушка с катетером в руке.
— А я говорила про Кристен, улыбнулась она. Засунь руку в карман, будь душкой.
Я опасливо последовал ее совету. В руке у меня оказалась ампула морфина. Когда я успел его взять
— Вот умница. Дальше справишься Нет, вижу что нет. Давай помогу.
Мои ноги сами собой согнулись в коленях и я сел на пол. Рука с ампулой безвольно потянулась вперёд. Моя гостья встала и забрала у меня ампулу. Ловким движением тонких бледных пальцев девушка сломала ее горлышко и набрала полный шприц (который неизвестно откуда взялся) мутной жидкости. Моя рука неестественно вывернулась навстречу игле.
— Этот болван Джон не смог правильно рассчитать дозу морфина для малютки Тима, — сказала девушка, закатывая мне рукав. Малютка Тим ушёл сам. А жаль, я так люблю насильственные смерти. Но с тобой-то мы все сделали правильно, дружок.
Я почувствовал укол, а потом словно жар влился мне в вену. Я окончательно обмяк, а глаза стали слипаться. Как же мне было хорошо! А потом я провалился во тьму. В этот раз всё было по-другому. Никакого света. Никаких «Los del rios». Неужели у меня получилось
— Получилось, — раздался знакомый мне голос. Но вот кому ты лучше сделал
Из темноты вырисовалась фигура Роуз.
— Себе, конечно, тупая ты курица, — рядом появилась фигура, которую я видел пару секунд назад. Больничную робу сменил темный балахон. Наконец наш Дэйви поступил как мужчина.
— Не слушай, ее Дэйв. Тебе это не нужно.
— Тебе ли знать что ему нужно Кстати, Дэйв, ты никогда не задавался вопросом, почему в смену Скарлетт никогда никто не умирает
Я вопросительно глянул на Роуз. Она печально вздохнула.
— Всё не так, как она рисует. К чему этот маскарад, Стив Может уже покажешь свое настоящее лицо Стивен!
— Сука, сказала девушка мужским голосом и через секунду я увидел худощавого мужчину в черном деловом костюме, черными курчавыми волосами и аккуратно торчащими рожками в них.
— Так-то лучше. Пойдем, Дэйв. Я покажу тебе кое что.
Я снова оказался в хосписе святой Лючии. Мы с Роуз стояли возле койки маленького Билли. Ему было всего шесть.
— Тетя Роуз! Я так ждал тебя. Покажешь мне небеса Билли закашлялся.
— Конечно, мой дорогой, ласково сказала Роуз и положила ему руку на грудную клетку. Он перестал кашлять.
— Спасибо, тетя Роуз. Я так люблю когда ты приходишь. Мне легче с тобой. Билли закрыл глаза. Передай дяде Дэйву, чтобы он не расстраивался из-за меня как из-за Сьюзи и Кристен. Мы с ним здорово повеселились. Последний раз мне было так весело, когда я ходил с папой в цирк ещё до того как заболел.
Малыш Билли вдохнул и больше не выдохнул. Роуз опустила правую руку ему на голову под рукой что-то засветилось. Спустя мгновение мы оказались снова во тьме, возле Стивена.
— А, малыш Билли. Жаль. Мне почти удалось уговорить его мать, что пять сотен за прекращение его мучений не так уж много. Ты понял, что она сделала, Дэйв
— Не будь козлом, Стив. Мы все знаем, что я просто провожаю их, когда приходит время. Роуз подняла глаза вверх там появился свет, который я уже видел сотню раз, — и разжала правую руку. Крошечный солнечный зайчик вспорхнул с ее ладони, слился со светом наверху и всё погасло. Мне почему-то стало так хорошо на душе.
— Какой же ты всё-таки тюфяк, Дэйв. рассмеялся Стивен. Но вряд ли тебе это уже пригодится.
— Я бы на твоём месте не была так уверена, Стив. Роуз нахмурила брови. Вспомни Тамару.
— Заткнись, Роуз. Она была моей. Мало того, вы ещё выставили меня на посмешище, показав всё это тому писаке. Хорошо, что он был таким желчным и вспыльчивым, иначе бы до дуэли дело бы не дошло. Стив усмехнулся.
— Тем не менее, из-за твоего активного вмешательства, решать Дэйву. Дэйв
Я нервно сглотнул. Я знал ответ.
Я клоун в детском хосписе святой Лючии. Каждое утро я прихожу ровно в 11 часов, надеваю ядовитого цвета парик, закрашиваю белилами лицо, натягиваю красный поролоновый нос и иду делать разноцветных такс, надувать мыльные пузыри и читать дурацкие стишки для маленьких, почти бескровных, человечков. Чтобы они хотя бы на эти четыре часа вспомнили, каково это — быть маленьким ребенком.

Источник