Свой маленький детский рай

Мне до сих пор не то чтобы стыдно, скорее, неловко за один подарок. Когда-то давно, почти в детстве, я подарила маме духи
Было мне тогда лет 12 или 13, мальчики уже интересуют, но нарисовать вечером новые брюки бумажной кукле по-прежнему интереснее. И вот папа дает денег, мол, купи маме подарок, вы девочки, тебе виднее, что ей понравится.
Что можно подарить маме Разумеется, духи. Тогда еще в нашем городе оставались магазины, они и сейчас есть, только другие, но был между ними долгий временной промежуток, полностью оккупированный рынком, на котором покупали все, от трусов до диванов, мне там, в частности, купили как-то очки и много другого полезного.
Так вот, тогда от бывшей страны сохранились еще галантерейные магазины. В них, в принципе, тоже продавалось многое, диванов не было, правда, но можно было купить тесьму. Или вот духи.
Я не помню подробностей — только ощущения. Вдохнув те духи впервые, я поняла, как пахнет рай. О рае, правда, в то время у меня были представления немного не те, что сейчас — сейчас, в почти 40 лет, я бы предпочла, чтобы в раю вовсе ничем не пахло, а тогда же считала, что там непременно должны быть бананы и шоколадные медальки. А-а-а, и зеленый попугай.
Я мчалась домой в полуметре над землей, а вместе со мной мчалась розовая коробочка, внутри которой покоился драгоценный флакон. Подарок маме был торжественно вручен, вечером же я тайком прокралась в комнату и еще раз понюхала духи. Они пахли счастьем.
Спустя несколько лет, роясь в дальних ящиках по забытой уже нужде, я вдруг наткнулась на ту коробочку. Внутри лежал нетронутый флакон. Я открыла его, чтобы еще раз вдохнуть ту жизнь, которой не было обещано, и мне стало невыносимо, нечеловечески, до духоты стыдно. Мой детский рай пах смесью пошлости, сахарной ваты и еще чего-то очень знакомого, желанного, но ускользающего. Много лет потом, вспоминая об этих духах, я перебирала один за другим любые сладкие запахи в поисках неизвестного компонента, однажды, бродя в дьюти-фири в каком-то из аэропортов, наткнулась на дорожный набор парфюмов Эли Сааб, и пронеслось кратким всполохом узнавание, но даже если представить, что этот темноглазый ливанец родился, жил и работал в Польше, было понятно — не то. Тот парфюм из дьюти-фри обвалакивал восточной сладостью, щекотал нос пачулями и жасмином, в моих же — маминых — духах от востока был только Восточный блок.
Тогда же, сидя посреди родительской квартиры с развратно розовым флаконом в руках, я понимала его неприглядную судьбу — этот запах сложно было представить не то что на маме, а на любой человеческой женщине. Даже мамина подруга тетя Зоя (надменный центнер на головокружительной шпильке, пергидрольные кудри, отчаянно розовая помада, пухлые пальцы) не осилила бы эти духи.
Так и умерла бы я с одной из тысячи неразгаданных тайн, если бы не замороженный йогурт. Обычно я скромна в своих вкусовых предпочтениях — беру соленую карамель, шоколад или манго, а тут рука потянулась к крану со вкусом баблгама. Зачем Почему Понятия не имею. Но с первой ложки я поняла — оно. Розовый флакон, сентябрьский вечер, жалкий галантерейный магазин среди серых косых многоэтажек. 13-летняя девочка в синих колготках с отвислыми коленками.
Тогда я подарила маме флакон чистейшего баблгама. Свой маленький детский рай…
Автор: Ирина Елисеева

Источник