Спи, Джейн

Шаркая облетевшей листвой и поднимая яркие вихри, Джейн неторопливо брела домой. Полы плаща струились по ее фигуре, осторожно обтекая чуть полноватый силуэт. Они больше не развевались на ветру, ведь в сегодняшнем дне не было ни единого повода для радости.
Еще вчера Джейн была яркой и веселой девушкой, которая шутливо улыбалась прохожим, пританцовывала по дороге в колледж, подкармливала дворовых кошек и бесконечно любила жизнь.
Она могла часами прохаживаться вдоль полок книжного магазина, по сорок минут принюхиваться к ароматам душистого чая в лавке «Цвета радости», прислушиваться к щебетанию птиц, доносящемуся по утрам из окна, обнимать деревья, а потом весело хохотать в компании двух пожилых дам, сидящих на лавочке в парке с восьми до полудня.
Но теперь всё это не трогало ее. Уголки губ опустились будто под невыносимым бременем, искра в глазах погасла, энтузиазм и оптимизм сменились безразличием и непреодолимой тоской. Сама жизнь, казалось, почти потухла и лишь едва тлела где-то в глубине души.
Прошло уже долгих восемь часов и тринадцать минут с тех пор, как он сказал ей: «Это конец, Дженни». На его бледном лице промелькнула неловкая улыбка как неуместная попытка смягчить момент. В этот миг рухнул целый мир, под ногами остался последний шаткий клочок земли, на котором едва можно было удержаться. Джейн не проронила ни слова. В ее глазах дрожали капельки боли, губы едва заметно содрогались, а в груди разрасталась пустота.
С тех пор прошли уже долгие восемь часов и тринадцать минут. Последняя радость и любовь утекли с горькими слезами. Стала утихать злость, боль перестала биться изо всех сил в молодом сердце. Кажется, еще немного, и пропадут остатки чувств, останется призрак девушка Джейн с выгоревшим от несчастья нутром. Маска, лишь оболочка, которой предстоит еще много лет существовать, бессмысленно и бесцельно.
Стоит ли жить, если жизнь опустошает, отнимает, забирает самое дорогое Вернувшись домой, забравшись под плед и зажмурив глаза, Дженни вновь проживала недавнее горе. Но уже без прежней бури эмоций, а тихо, горько, будто бы даже со стороны. «Такая боль никогда не пройдет, лучше совсем не жить», пронеслось в голове.
В этот миг во тьме комнаты будто сгустился туман, а затем принял человеческие очертания. Легкое прикосновение руки и стоящие на столе цветы закрыли свои бутоны. В присутствии призрака всё стало безжизненным и бледным, даже свет луны будто бы потускнел.
Туманная фигура приблизилась к лежащей под пледом девушке и положила руку ей на плечо. Джейн в последний раз всхлипнула и замерла, в комнате стало безжизненно тихо и темно.
«Спи, Джейн, прошептал призрак. Спи сном без сновидений, только он излечит твое юное сердце, ведь нет других лекарств от боли, когда тебе всего шестнадцать».

Источник