Вода

Она пришла без предупреждения. Никто даже не понял, откуда. Не могу сказать, повезло или, наоборот, не посчастливилось тем, кто был внутри зданий и под землей. Для них все случилось в один миг. Они не видели надвигающегося кошмара. Не успели ощутить свою незначительность, всю ненужность сопротивления.
Я была на балконе 13-го этажа своего дома, когда увидела это. Я вышла на воздух после удушающей ночи, в которой было мало сна. Я вышла, чтобы убедиться, что эта ночь подошла к концу и впереди день, который, возможно, будет лучше. Я вышла и увидела небо. Это небо я не забуду никогда.
Когда мне было лет десять или около того, я обожала шнырять по улицам. И вполне обычным делом было, когда я, забыв обо всем, неслась по своим делам, спотыкалась и летела на землю, асфальт или плитку. Дальше в памяти вижу кадры разодранных коленок. Это случалось часто, поэтому я уже знала, что меня ждет новая неделя болезненного заживления. Помню как сейчас: сижу и смотрю на пострадавшее колено. Цвет описать сложно смесь багрового и фиолетового, приправленная грязью или землей. Кровь еще не хлынула, но я уже вижу ее накрапывания. И я знаю через секунду шок пройдет и мне станет больно.
Утром небо выглядело также. Те же самые цвета слились в огромный угрожающий комок прямо над городом. Я взглянула на этот ком и сразу поняла, что он сулит большую боль. Всем нам. Мне было страшно, но я не убежала внутрь, потому что вместе со страхом чувствовала благоговение. Я завороженно смотрела на это небо, не зная, что оно принесет, но кожей ощущала неотвратимость этого события. Краски сгущались, воздух начал звенеть. Не знаю, был ли это звук или мои барабанные перепонки сходили с ума от напряжения воздуха. Казалось, что это событие может произойти в любой момент.
Минут через пять инстинкты взяли верх — я бросилась к двери. Балкон находился не в моей квартире, а в общем коридоре. Я вбежала внутрь и оказалась на лестничной площадке. Плохо помню, что было потом. Отчетливо вспоминаю всего три вещи. Первая: что думала я только об одном добраться вниз. Хотела ли я выбраться на улицу или найти убежище под землей, не знаю. Вторая: сбегая все ниже, я осознала, что стены вокруг меня мокрые. Иногда я ударялась о них, не справляясь с телом на поворотах, и чувствовала холодную сырость. И третья вещь, которую я помню: это люди. Не могу сказать даже приблизительно, сколько их пробежало мимо, но я четко помню, как одного из них смыло.
Вроде бы я замешкалась у лифта, когда увидела воду. По лестнице мимо меня пронеслась волна, в которой барахтался человек. Он успел обратить на меня глаза, полные одновременно ужаса и спокойствия. Проносясь мимо меня, он протянул мне руку. Я отреагировала тут же, но мы успели лишь коснуться друг друга пальцами. После чего я отдернула мокрую руку и вытерла ее о шорты. Вода исчезла где-то внизу. Будто какой-то живой организм, укравший человека.
Мне кажется, что спуск с 13-го этажа отнял у меня несколько часов, но при этом ничего больше не помню. Голова немного прояснилась, только когда я оказалась снаружи. И знаете, выйдя из здания, я поняла, что событие закончилось. Все случилось, пока я бежала по лестнице. И все поменялось. Ушло напряжение. Воздух стал легким. Вся улица была мокрой, как после ливневого дождя. Я посмотрела на небо ровный серый цвет. Ком, обещающий боль, исчез. И тут я согнулась пополам, потому что боль возникла внутри меня. Это был резкий укол, который прошел почти сразу. Я медленно разогнулась и поняла, что больше не больно, но теперь внутри будто выросла дыра.
Залаяла собака. Думаю, она лаяла и до этого, но до меня дошло не сразу. Я огляделась. Метрах в 10 на газоне заливался пес. Он был привязан к дереву. Я подошла.
— Рекс! Рекс, привет, мальчик.
Он узнавающе вильнул хвостом и продолжил горланить, требуя свободы. Вся его шерсть была покрыта каплями воды, но тело не было не намокло. Я быстро отвязала его от сырого ствола. Пес на мгновение прижал уши и голову, но потом понял, что я помогаю. Он кинул на меня благодарный взгляд и бросился прочь.
Вокруг было тихо. Редкие люди брели, казалось, совершенно без цели. Их лица ничего не выражали. Я тоже зашагала в неизвестном направлении. Но цель у меня скоро появилась. Я смертельно захотела ПИТЬ.
Казалось, кто-то опустил гигантский рубильник, который отключил разум массово. Оставил только те рефлексы, которые позволяли действовать по велению чего-то неизвестного.
Я шла и перебирала глазами дома. Не понимала, где что расположено в моем собственном районе. Вскоре я заметила вывеску магазина и тут же увидела в дверях Эрнесто. Увидев его, я удивилась, почему сразу не подумала про мой любимый магазин. Это небольшая лавка с самыми необходимыми товарами. Эрнесто стоял и потерянно озирал улицу.
— Эрнесто!
— Лиза, здравствуй! его лицо просияло, и он протянул руку, будто мысленно ухватившись за что-то знакомое. Я подошла и обеими руками сжала его ладонь.
— Эрнесто! Я ужасно хочу пить!
— Да… Конечно.
— Но у меня нет денег.
— Ничего Ничего! Потом занесешь. Возьми вон там.
Он махнул рукой вглубь пустого магазина — и я проследовала туда. Внутри было сухо. Я прошла между аккуратными рядами и нашла воду. Первую полулитровую бутылку я осушила минуты за полторы. Зажав ее подмышкой, я взяла еще две и вернулась к дверям.
— Три бутылки, Эрнесто. Я принесу тебе деньги вечером.
— Конечно. У тебя все хорошо
— Я не знаю. Понимаешь, у меня ощущение, что хорошо быть не может. Но мне спокойно почему-то. А ты
— Пока не понял. Я постою тут еще посмотрю. С этими словами он кивнул в сторону улицы, и его взгляд так и остался там, переползая с одного прохожего на другого.
— Пока, Эрнесто.
Он молча кивнул, и я пошла. Мне надо было навестить Марию.
Мы познакомились два года назад в интернете и хорошо дружили. Мария жила где-то недалеко. Где-то Я просто пошла, доверившись интуиции. Блестящие улицы, застывшие магистрали, промокшие дворы. Не могу быть уверена, что двигалась всегда по прямой. Но, наверное, через несколько часов я увидела знакомый дом. Высокий розовый дом с темными мокрыми разводами стремился в серое небо. Сейчас я удивляюсь, что нашла его в том состоянии, ведь я была там всего пару раз. С Марией мы в основном общались в Сети, потому что ей часто приходилось помогать матери.
Я зашла и почувствовала запах сырого камня. Не было слышно ни звука. Но ощущение пустоты было почти осязаемым. Мне надо было на пятый этаж. Это я знала.
— Лиза снова потерянный вид. Как у Эрнесто.
— Мария! Как ты вы
— Я хорошо, но мамы нет. Она замотала головой в подтверждение. Мне кажется, что она всегда жила с матерью.
— Где она
— Я не знаю.
Мария прошла внутрь, жестом приглашая войти, и стала растерянно осматривать квартиру.
— Она была вчера. Мы смотрели ее любимое телешоу. А потом Я не помню. Теперь в ее комнате пусто. И тут все мокрое.
Мы подошли к комнате ее матери. Через открытые двери я увидела, что ковер потемнел, напитавшись влагой. Кровать выглядела так, будто на нее опрокинули бочку воды. По стенам тянулась неровная граница, разделяющая их на сухую и мокрую половины. Вымокла в основном только нижняя часть комнаты.
— Как ты себя чувствуешь, Мария я прикоснулась к ее плечу. Оно было сухим и теплым.
— Мне просто интересно, где она. Ведь сегодня я должна была отвести ее к доктору, а потом в парк. И ведь до этого надо было — Она остановила торопливую речь и взглянула мне в глаза. Но вообще-то я хорошо. Просто я не знаю, где она, и совсем не знаю, чем мне заняться Это вода она кивнула на бутылку, зажатую у меня подмышкой.
— Да. Кстати, у тебя есть наличные
Я отвела ее на кухню, где она выпила мою последнюю бутылку воды. Убедившись, что с ней все хорошо, я ушла. В один момент она перестала меня замечать просто сидела и смотрела в окно.
Я не знаю, сколько времени прошло с того момента, как я вышла утром на балкон. Но когда я шла домой было темно. Я уже лучше ориентировалась. Посреди темной улицы горела вывеска магазина. И я зашла, чтобы расплатиться за воду деньгами, которые мне дала Мария.
— Здравствуйте, — сказала я слегка седому мужчине.
— Добрый вечер.
— Я утром брала воду. Эрнесто сказал, что я могу занести деньги позже.
— А! Да, я отпустил парня домой. Решил, что ему надо отдохнуть после всего этого.
Мне было странно, что никто не хотел обсудить то, что случилось. Еще сильнее меня удивляло то, что мне самой этого не хотелось.
— Возьмите, пожалуйста, деньги. За три бутылки воды. И я протянула несколько монет.
Мужчина как-то без энтузиазма взглянул на них.
— Да, положите вон в ту коробку. Сегодня все сами не свои. Поэтому я просто поставил коробку, чтобы клали, сколько есть. Их всех мучает жажда, а кошельки все позабывали. Он кивнул в угол. Там стояли упаковки с небольшими бутылками воды. Привез со склада. Надеюсь, завтра они все оклемаются.
— Спасибо вам. Очевидно, это был владелец магазина. Я раньше не видела его, и была рада знакомству.
Подойдя к своему подъезду, я почувствовала пустоту внутри. Она весь день была со мной, но сейчас заговорила громче. Я поднялась на свой этаж. Стены все еще были сырыми, но мокрые пятна уменьшались.
Я поднялась на свой этаж и увидела Рекса. Он сидел у соседней двери, и вопросительно смотрел на нее. Услышав мои шаги, он повернул голову. И тут что-то поразило меня в этой картине. Закрытая дверь, собака на коврике, ждущая чего-то привычного. Того, чего она уже не дождется. Я подошла, чувствуя, как с каждым шагом понимаю. Вставила ключ, открыла свою дверь, но прежде чем войти
— Рекс, пойдем ко мне. Его нет там.
Пес смотрел на меня несколько секунд, будто обдумывая мои слова. По его глазам я поняла, что он поверил. Мы зашли домой.
***
Все случилось сегодняшним утром. Я рассказываю вам все это, сидя на полу перед моей спальней. Собака расположилась рядом. Теплая голова лежит у меня на ногах. Я смотрю в спальню. Там все мокрое. С кровати свешиваются тяжелые от воды, будто рваные, края простыни и покрывала. Оттуда идет плотный запах сырости. Я думаю, что комната еще не скоро просохнет. А до тех пор я не хочу заходить туда.
В последнее время я и так бывала там все реже. Кухня с диваном была моим убежищем до утра.
— Рекс, давай теперь ты будешь Бимо пес зашевелил бровями, услышав свое имя.
Раньше чаще всего он слышал, как его произносили грубо, громко угрожающе. И само это слово — «Рекс» — такое колкое — только добавляло резкости оклику. Не хочу, чтобы оно напоминало ему о прошлом. «Бимо» было мягким.
— Будешь Бимо пес облизнулся и зажмурился. Их больше нет, Бимо.
Внутри снова звякнула пустота, а Бимо тихо заскулил.
— Тише, малыш. Мне тоже грустно. Но теперь никто не привяжет тебя к дереву и не оставит там на всю ночь. Обещаю.
Глажу мягкую голову пса. В одном месте на макушке — мягкость шерсти нарушается твердым старым шрамом.
Теперь я точно знаю, что сопротивляться воде было бесполезно, как я и сказала в начале. Потому что одним из нас ничто не угрожало. А у тех, за кем ОНА пришла, изначально не было шанса.
— У нас не хватало сил освободиться, Бимо. Поэтому и пришла вода. Может быть, мы плохо старались собака шумно вздохнула. — Теперь главное не забыть, пес. Не забыть это небо.
Бимо мерно засопел. А я продолжаю смотреть в нашу мою спальню.

Источник