Я жду тебя

Дождливый день. Отличный момент для расстрела. Чтобы хорошая погода и счастливые птички не диссонировали с мрачностью момента.
Меня и ещё троих смертников вели под конвоем трое автоматчиков. В голове пустота. Руки немного дрожат. В горле пересохло. Страшно Страшно. Боюсь даже не смерти. Боюсь того, что потом. Пустота. Бездна. Ад. Чистилище. С той стороны проклятая неизвестность. Руки начинают трястись сильнее. Я прошу вселенную чуть-чуть ускорить время. Сейчас оно тянется, как никогда медленно. Кажется, сама реальность вокруг превратилась в желеобразную массу, сквозь которую идёт наша странная процессия.
Ни слова. Ни звука. Даже требование стать к стене нам не озвучивают. Лишь несколько жестов, поясняющих, что сейчас на серо-бурой краске появятся несколько свежих пулевых отверстий, а у персонала прибавится работы по уборке территории.
Тишина убивает. Она словно зудит внутри, истязая сильнее, чем сам страх. Давайте уже. Я не могу так больше. Почему вы не завязали нам глаза
Я смотрю на серые лица солдат из расстрельного взвода. О чём они сейчас думают Наверное, о том же, о чём я. Скорее. Закончить. Это.
Пять.
Четыре.
Три.
Два.
Один.
Что-то не так Стволы винтовок, нацеленных на нас, безмолвны, как и командир, что должен был отдать приказ. Офицер вытирает лоб носовым платком. Напряжение нарастает.
— Свободны.
Кому он это Что происходит
Солдаты всё так же тихо уходят назад во внутренний дворик.
В тот день на моей голове появилось больше седых волос, чем за предыдущие тридцать лет жизни. Зато больше я не боюсь уже ничего. Совсем. Эмоции остались там. Стекли по старой стене. Стали лужицей на бетонном плацу.
Три недели спустя союзники освободили нас. Я помню, как мы стояли под точно таким же дождём. Молча. Ничего не понимая. Ничего не желая. Как так же молча ехали в «Виллисе» по бездорожью, глядя, как в канавах лежат незнакомые нам люди, а рядом с ними растут полевые цветы. Молча возвращались домой. И молча отбывали в лагеря НКВД. Нам уже никогда больше не было так страшно, как в тот летний дождливый день.
Привет, смерть. Я жду тебя с 5 июля 1944 года.
Безлюдный

Источник