Истории из жизни реальных людей
Смертные не замечают ничего и никого, если это напрямую не касается их самих. Они уже давно, очень давно (примерно с появления мыслей об атеизме) прекратили замечать всё иномирское, воспринимая это как что-то либо странное, либо просто несуществующее.
— Хорошо. Вот мы сейчас поговорим, ровно до того момента, как наступит время. А потом снова разбежимся по разным концам света и не встретимся сколько Тысячу Может, чуть поменьше. Но этот симпатичный город уже, к сожалению, закончится.
Ночной Лос-Анджелес шумел далеко внизу, где-то на двадцать семь этажей ниже подошв ботинок обеих сверкал фарами проносящихся по дорогам автомобилей и пестрил ядовито-неоновыми вывесками ночных клубов и баров в сомнительных сумеречных переулках. Америка вообще предпочитала по ночам болтать сама с собой на куче разных диалектов, доделывать срочный отчёт для шефа, ну или же тонуть в липких объятиях одноразовых девушек, нежели спать. Такая сумбурная и непостоянная.
— Да уж, городок что надо Звёздная Леди улыбнулась, достала мятую пачку «Ричмонда» и зажигалку из кармана чёрного осеннего пальто (чудеснейшего пальто, с серебристой подкладкой в виде карты созвездий), — Кроули назвал бы это местечко «рассадником грешной бациллы»
Городское небо рокотало где-то наверху, гремя самолётами те разноцветными огнями исполосовывали тягучий беззвёздный чернично-чёрный небосвод.
— Кроули Кицуне слегка нахмурилась, силясь вспомнить обладателя знакомого имени, — Тот рыжий, христианский
— Католик, — уточнила Жаклин и закурила, стоя на краю крыши и глядя куда-то вверх, — он ещё с ангелом под шесть тысяч лет.
— Да, знаю такого. Слишком много рыжих развелось, — оборотень недовольно цокнула языком, — у меня «янтарно-рыжий оттенок», у тебя, как говорится, вообще огонь, прошлый Доктор, который Дэвид, теперь ещё один демон с медными волосами объявился. Нельзя, этот цвет так скоро вообще нашим прекратят считать.
— А вообще, — лиса зевнула, прикрыв лицо широким рукавом кимоно, — слышала, этот Энтони Дж. считает, что Меркури попал в рай, потому что обыскался его в аду. Не думала ему сказать, что тут твоих рук дело
Леди хмыкнула и отправила носком сапога подвернувшийся камешек в двадцатисемиэтажный полёт и довольно проследила за ним взглядом.
— Нет, разумеется. Так уж случилось, что я существо в край антирелигиозное, а вот звёзды едины для всех богов. И довелось мне услышать от одного созвездия, что Ответственная За Христианство решила устроить якобы Конец Сущего, и Кроули с его дружком-не-дружком придётся там значительно покрутиться. Чего он сделать не сможет, если рванёт слушать «Queen»на Альфа-Центавру.
— Резонно, — японка ослабила бант на широком поясе и слегка приспустила кимоно с плеч жара июльской ночи напомнила о себе, — а наши уже почти все забили. Слишком мало синтоизма тут осталось, только в Японии как «традиционное верование». Показуха, ясное дело. Как ты, блин, вообще в плаще ходишь Я понимаю, он огонь, подкладка чудесная и тебе идёт, но как
Жаклин пожала плечами.
— Привычка. Наверху дубак. Ваших не осталось никого Или только демонов
— Никого вообще. Пантеон первым разбежался, ёкаи держались подольше. Нам же все одно что буддиста есть, что синтоиста.
Леди вопросительно изогнула бровь, и Кицуне подняла ладонь в примирительном жесте.
— Не волнуйся, Звёздочка. Я уже веков с пять как питаюсь моти и онигири.
Лиса присела рядом, на край крыши, и свесила ноги в деревянных гэта вниз.
— А так, я последняя. Иногда, правда, Аматэрасу сюда заглядывает, это же и её детище тоже, да и она среди них самая адекватная. Но в целом японцы уже официально могут спокойно становиться атеистами и не париться. Я же, — она повела плечами, — тут человеком родилась, человеком умерла, оборотнем стала. С чего бы мне уходить оттуда, где мне хорошо
Она замолчала, смотря на проносящиеся огни машин.
— Звёзд нет, — в ответ на вопросительный взгляд Леди указала наверх, — небо живое и шумное. Никто из всевышних не против того, что к ним вот так вторгаются люди
— А кому быть демон нашарила рядом с собой обломок кирпича и скинула его вниз, в жерло города, — Будда тот ещё пофигист, Сусаноо свалил ещё когда, Аллах пишет тексты и вообще очень занят, Христианская ей одной известно что у неё на уме. Единственный, кто мог бы это Зевс. Он даже однажды попросил Гелиоса растопить восковые крылья одного замечтавшегося. Но он обиделся, когда римляне обозвали его Юпитером, и с тех пор не показывается.
Жаклин вздохнула.
— Понятно, единственные, кому быть против это я и мистер Доктор. Но он потратил одно своё воплощение на то, что бы пожить на Земле. Рок-н-ролл даже продвинуть успел, здоровскую музыку писал. А потом «мистеру Боуи» надоело и он чёрт знает куда свалил. То есть осталась только я, а внизу я могу столько же, сколько и обычный человек.
— А вы, — ёкай подняла голову и посмотрела вверх, — с Доктором не… одинаковые
— Ну уж нет, — фыркнула Леди, — он, последний правда, но всё же Таймлорд. С Тардис, всё как положено. Рушит ткань времени своими вмешательствами,спасая смертных. А я… Абстрактное Нечто, назовём это так. Единственное.
Часы тикали, секунды уходили. Бурлящий Лос-Анджелес затихал и успокаивался.
— Думаю, время.
Звёздная Леди застегнула плащ с серебристой подкладкой, Кицуне встала и оттряхнула кимоно.
-Куда теперь, Звёздочка Играть на гитаре с Ленноном или партию в карты с Моррисоном
— Ну и откуда же у тебя эта информация
— Да так — демон задумчиво грызла ноготь, — подумала, раз обоих судить должна Католическая церковь — рай им не светит. С Кроули же ты музыкантами явно делиться не собираешься, значит, ты и их спрятала где-то между звёзд.
Жаклин улыбнулась и смяла пальцами сигарету.
— Бухать с Кобейном. А ты
— В Токио, наверное. Он уже весь неоновый, а не деревянный, но всё ещё неплохой. Прогуляюсь, может, по клубам помотаюсь. Никто же ведь уже не осудит, что я якшаюсь со смертными.
Смертные не замечают ничего и никого, если это напрямую их не касается. Да если бы и замечали даже самые наблюдательные из них не заметили бы в ту ночь ни крадущуюся по тёмным переулкам Токио рыжую лису, ни, уж тем более, одну лишнюю звезду рядом с Орионом.