Истории из жизни реальных людей
Посмотришь — ни веточка не шелохнется, ни зверёк не пробежит. Даже птицы и те примолкли. И только вдалеке, почти у самой кромки леса, перекрывая шум быстрой речки раздаётся монотонное заунывное пениеТихо в лесу, только не спит барсук,
Уши свои он повесил на сук
И тихо танцует вокруг
Означенный барсук, пушистый и упитанный, сидит себе на берегу речки и поёт. Надо сказать, что петь он любит, да вот только окромя этих трёх строчек других песен и не знает. Оттого-то звери лесные и обходят речной берег десятой дорогой, а то и вовсе в домах своих попрятались. И только лиса, первая красавица лесная, устроилась на пригорке, всё отражением своим любуется.
— И отчего же звери лесные всё говорят будто я хороша — рассеянно говорила она, — Лгут они, и вовсе я не хороша! Ну разве так уж хороша моя рыжая бархатистая шёрстка, как о ней сказывают А что же хорошего в этих зелёных, хитро прищуренных глазах А эти ужасные чёрные лапки! Увидев такие тёмною ночью всяк испугается да и убежит со страху! Нет, совсем я не хороша
Вскочила, лапою отражение ударила и говорит:
— Нет, всё же хороша я! Чудо, как хороша! Как же будет счастлив тот, кого одарю я своим вниманием!
Выпалила и огляделась воровато — нет, не услышал никто. Барсук всё также поёт себе под нос, а более никого и не было на берегу. Нечасто Лисица собою любуется, не часто красуется. Никто не мог нарушить лисицин покой. Никто, кроме Волка.
Волк — личность примечательная. Любит он в жизни три вещи: свой КедрБук, настойку боярышниковую да девиц-раскрасавиц, всех, сколько ни на есть. Сидит он, ночи напролёт, в игры играется. То козлят из дома выманивает, то поросятам домики ломает Хорошо хоть понарошку, а не взаправду! Жульничает конечно, как же без этого, но и наказание соответствующее получает, не терпят такого в играх.
Нет никого в нашем лесу краше Лисы, вот и ходит Волк за ней хвостом, чуть ли не на брюхе перед ней ползает, а ей он и ни к чему вовсе. Даже подшутила над ним как-то, заставила хвост в полынью сунуть — рыбки половить. Не обиделся и попыток обратить на себя её взор не оставил. Вот и сейчас вышел из-за кустов — взгляд масляный, улыбается.
— Здравствуй Лиса-краса, а знаешь что у меня есть
— И тебе не хворать, Серый. И что же у тебя есть — морщится, ох и надоел постылый!
— Смотри какая вещь! Прямо посередь тропки, что в деревню ведёт, нашёл!
— Это скалка. — отмахивается Лиса.
— Да вот потому тебе и нёс, ты ж у нас всем хозяюшкам хозяюшка! — выкручивается прохиндей.
Взяла лисичка скалку, в лапе взвесила. Очень уж хотелось красавице её в ход пустить, да отнюдь не по прямому назначению!
— Я чего шёл-то, может сходишь со мной в гости к Журавлю — заюлил Серый.
Ещё чего! Как же, плавали-знаем, опять окрошкой потчевать будет, да посуду, окромя кувшина поставить забудет!
— Нет уж, братец любезный, не обессудь, а не пойду я с тобой! Ступай себе.
Понурился Волк да и в самом деле восвояси отправился.
***
Не сидится Лисе в избушке своей летней, лубяной. Кружится по полянке да вслух мечтает:
— Ах, кабы я была царица, то я бы…Я бы И пир бы на весь лес приготовила, и ткать бы научилась! А ещё крестиком вышивать и на машинке тоже
То уляжется под дерево, в облака глядит:
— И чего ж мы не птицы, отчего ж не летаем
Девица, что с неё взять! Глядь — снова Волк идёт. Нахмурилась Лиса, сердится.
— С чем опять явился, не ждан-не зван!
— Лиса, Лиса! Там, ты представляешь — хлеб! Живой и сам к нам катится!! Я есть не стал и Зайца с Михайло Потапычем отговорил, тебе, раскрасавице нашей оставили!
— Совсем, я гляжу, ты умом тронулся, Серый! Как так, хлеб — и живой
— Да нет же, и вправду живой! Ей-ей не вру! Сам сперва на настойку грешил, ан ни капли в рот со позавчерашнего утра не брал!
Нахмурилась Лиса, Волка локтем отпихнула, отправилась самолично глянуть, что там за хлеб такой чудной объявился.
Смотрит — и впрямь хлеб! Тесто с одного боку сырое, всё внутрь вмялось, с другого подгорело до чёрной корочки. Весь в земле, веточках, да мусоре мелком. Даже букашек каких-то в себя вобрал. Катится себе по тропинке, да напевает что-то. Фи! И это есть
— Душа, моя, всё для тебя! Кушай разлюбезная!
— Не кушай, а ешь. — поправила машинально и тут же ответила, — Нет, есть я такое не буду, однако Эй, Колобок! Экий ты…Хорошенький! А что это ты там такое поёшь
— Не ешь меня, лиса! Я тебе песенку спою, — колобок говорит.
— Не надо песенку, — содрогнулась лисица, — Пойдём лучше ко мне в избу, поговорим о том о сём!
Подумал колобок да согласился.
И пошли они к лисьей избушке, один Волк на тропинке и остался. Последнее, что услышал, прежде, чем путники окончательно за деревьями скрылись, было бормотание Лисы:
— Вот и скалка пригодится Давно мечтала научиться лепить
***
Сидит Бабка, слёзы горькие льёт. Дед рядом сидит да кряхтит горестно. Всё не так идёт! Мало того, что репка в этом году не уродилась, так ещё и Колобок — свежий! Румяный! — с окошка пропал.
— Дедушка, а дедушка! А я вам сейчас такое расскажу!
Глядь, а под ногами мальчишка бегает, крохотный-крохотный, мальчик-с-пальчик прям! Свеженький, румяненький, только ручка одна чумазая, черным испачкана! И рассказал он старикам как на духу, что с их колобком приключилось
— …А колобок такой, прыг ей на язык, а лиса ам его! И съела колобка Дедушка-дедушка, а вам внук не нужен
***
Сидит Лиса у окошка, лапы от теста оттирает, улыбается мечтательно.
— Надо же — получилось! А ведь чуть не выбросила я энту скалку! Надо бы взять остаточки теста, да тоже к делу приспособить…Уж и задумка есть — сделаю я девочку, хорошенькую-прехорошенькую, да в цветочек её посажу