Ангел Московского вокзала

 

Ангел Московского вокзала Есть у меня традиция: в конце рабочего дня пить кофе из автомата на вокзале. Вкус мерзкий, но этот ритуал так похож на подведение итогов, что пришлось смириться: на

Есть у меня традиция: в конце рабочего дня пить кофе из автомата на вокзале. Вкус мерзкий, но этот ритуал так похож на подведение итогов, что пришлось смириться: на границе дня и ночи, перед самым последним автобусом меня ждёт маленькая экзекуция — как жертва богу работы — чтобы он позволил, наконец, подумать о чём-то другом.
«Не стой долго на этом месте кукуха поедет», Славик подошёл так неожиданно тихо, что я чуть не расплескала кофе себе на руки.
Когда я впервые прочитала по буквам название газеты «Труд» и ходила гордая, перемазанная типографской краской, Славик уже таксовал на Московском вокзале. Из тех ли времён или ещё откуда у него в запасе столько историй, что я всерьёз подумывала ходить за ним с блокнотиком, и это было ошибкой. Славик почуял моё «всерьёз» и перестал рассказывать, как будто его байки не выносят прямого пристального взгляда.
Поэтому сейчас я выровняла дыхание и как можно беспечнее спросила: «А что, здесь ходит трамвайчик для кукух-полуночниц»
Славик хохотнул и стрельнул у меня сигарету. Значит, простоит со мной минут пять. Я изучила его повадки: если решил с тобой покурить не отойдёт, пока сигарета не закончится. А как выбросит окурок, сразу торопится ловить клиента, даже если беседу приходится оборвать на полуслове.
Он легонько тронул меня за локоть и кивнул на свободный пятачок возле соседней клумбы. Так настойчиво, будто схватил за руку и силой оттащил в ту сторону. Сопротивляться не было ни желания, ни смысла: я учуяла историю.
«Он всегда приходил за полчаса до полуночи, стоял на этом месте и смотрел вон туда, Славик ткнул пальцем в сторону башенных часов. На все вопросы отвечал, что ждёт поезда. Не в зале ожидания, не на платформе именно здесь. Иногда сверялся с наручными часами, хмурился, что-то подкручивал. Всю ночь стоял. А как начнёт светать скукожится, сунет руки с карманы пальто и плетётся куда-то по Гончарной.
Никто не следил, куда он уходит. Мало ли психов. За всеми не уследишь. Один только прохожий додумался спросить, куда поезд-то будет.
Он молчал: то ли не расслышал, то ли не хотел ни с кем говорить. Ну, прохожий плюнул и пошёл себе. А он встрепенулся, как слово вспомнил, и кричит уже в спину прохожему: «Домой! Домой пойдёт поезд!»
И как раз полночь пробило. Ветер поднялся ну, это не новость, на площади-то часто дует со всех сторон. А потом из-за башни с часами что-то выскочило. Здоровенное! Выскочило и метнулось на землю. Замерло а это локомотив, и один-единственный вагон прицеплен. Прямо напротив него остановился. Только ни грохота колёс, ни запаха рельсовой смазки ничего не было, как будто не поезд, а привидение. Тот прохожий где стоял, там и замер.
Дверь только открылась, а псих-то и лесенку ждать не стал, подпрыгнул и повис животом на порожке. Изнутри уже кто-то помог, втянул его. Дверь закрылась тут же, поезд задрожал и рванул наверх без разгона и без звука, носом вперёд.
Как будто и не было. Исчез. И пассажир этот больше не появлялся.
Прохожий, который всё видел, назвал его ангелом Московского вокзала. В газетах даже писали об этом, но замяли быстро: какие к чёрту ангелы в Союзе! Главред один тогда крепко по шапке получил.
Только с тех пор в полночь на этом месте странные вещи случаются. Кто постоит подольше, начинает плакать и проситься домой. Смотрит куда-то наверх, а то и руки вытянет… Потом уже придумали сразу стаскивать отсюда подальше, люди как-то в себя приходили, хотя толком ничего не могли объяснить. А поначалу много народу уехало кто в Кащенко, а кто на Пряжку».
Я хотела уже спросить, не сам ли Славик был этим прохожим, но тут из центральных дверей вокзала повалила толпа, он махнул рукой и ввинтился в поток ловить клиента.
Да и мне на автобус пора. Домой. Только это «домой» теперь как-то по-другому в голове звучит.

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *