Игра скомороха

На улице Белых Акаций опять разворачивались военные действия. Некогда тихая и уютная, украшенная палисадниками и резными крылечками, сейчас она была центром битвы не на жизнь, а на смерть. Нанка, кухарка в доме небогатой вдовы, с упоением и азартом поливала помоями Миссу, кормилицу маленького Авила, купеческого сына. Чепец, подвязанный широкими лентами, то и дело сползал на лоб, придавая крикунье вид растрепанный и глупый, усиливая сходство со старой гусыней.
Да кто на тебя посмотрит, кликуша старая! Хоть вся шелками обмотайся, а ровней мне не будешь! взгальная баба, приревновавшая соперницу к местному кузнецу, выражений не выбирала. И госпожа твоя нам не ровня! Купчиха, безродная-беспородная, в кошеле густо, в душе пусто!
Да куда уж ей до твоей! Знаю я добродетельность твоей госпожи! Устроила благотворительный ужин для сирот, а самим сиротам с этого стола ни крошки не перепало! Мисса за любимую кровиночку была готова стоять до последнего. А моя приемыша-скомороха подобрала, отмыла, к делу приставила!!!
Скандал набирал обороты и грозил затянуться надолго. Упомянутый приемыш-скоморох был собой горд до неприличия. Уже полгода он жил в семье почтенного купца, действительно подобранный молодой женушкой во время осенней ярмарки. Чем-то приглянулся вихрастый мальчишка с шальными, светлыми глазищами доброй госпоже, а пожилой купец не смог отказать любимой, подарившей ему наследника. Кроме того, она опять находилась в тягости, и капризы выполнялись быстрее, чем были озвучены. Так и появился в добропорядочной семье шкодник, постоянно влипающий в какие-то неприятности. Конечно, он исправно выполнял мелкие поручения, помогал по дому и в лавке, но это не исчерпывало безграничный запас энергии.
И Зирказ увлекся интригами. Мелкими, не несущими выгоды, но наполняющими жизнь эмоциями и смыслом. Тут пара фраз, тут намек и лента, подброшенная кузнецу, и летят клочки по закоулочкам, и ссорятся кухарка бедной дворянки и Мисса, кормилица в семье купца. И выплывают обиды и зависть, рознь и злоба. А Зирказу все шуточки, чтобы не утонуть в болоте.
Жизнь у бывшего скомороха всегда напоминала приключение. Шутки-прибаутки, миллион выходов из самых непростых ситуаций, игра, которая никогда не заканчивается. Конечно, иногда были неудачные моменты. Например, в день, когда он подшутил над дядькой Жиклом, и измазал скомороший фургончик жидким пометом. Труппа почему-то не смеялась. А под куполом подобные шуточки проходили на ура, весь зал катался, хватаясь за животики. И побил его дядька вполне серьезно, и выгнал в середине ярмарки.
Идти было некуда, но тут судьба подкинула сердобольную госпожу, и жизнь опять наладилась, будто и не было ничего. Только от шуточек напоказ пришлось отказаться: господин Вислав на расправу был скор, а на руку тяжел. Медвежий нрав купца чуть смягчился с рождением дочки, да и старший сын радовал. Мальчишка видел три весны, а шустр и умен на диво.
И сейчас Авил со своей непосредственностью как никто другой подходил для нового уровня интриги. Зирказ присел на корточки перед мальчуганом и начал объяснять:
— Скоро Мисса вернется, а мы ее удивим. Давай, ты спрячешься, и пока я не скажу «Цыплятки, цып-цып!», ты из укрытия не выйдешь. Представляешь, как она обрадуется, что ты так ловко прячешься А ты будешь сидеть тихо-тихо, как мышонок. Поиграем
Малыш закивал головой, ведь кормилицу он любил, и доставить ей радость было в удовольствие. Зирказ завел ребенка в платяной шкаф и набросал подушек. Послеобеденное время, темное помещение и мягкая лежанка наверняка успокоят мальчика, и, скорее всего, он уснет. А там и Мисса поищет ребенка, поволнуется и попереживает, пока Зирказ не достанет это чудо из схрона. Замечательная игра получается, настоящие прятки.
Господин Вислав с женой и дочкой только вечером вернутся из поездки: дорога от кузины не близкая, а лошадки неторопливые, чтобы младенчика не растрясти. Ослабшего после болезни Авила решили не таскать, оставить на попечение кормилицы да скомороха, тот и обрадовался.
Серьезные глазки доверчиво смотрели на товарища по игре, пока тяжелая створка шкафа с протяжным скрипом возвращалась на свое место. Зирказ проверил надежность укрытия, нажал посильнее, чтобы тишина стала колыбельной, и направился досматривать последний акт скандала. Но кормилицу он недооценил. Судя по тому, что на вопросы воспитания детей скандалистки еще не перешли, время до конца ссоры еще есть. А значит, можно пока поесть
Шустро метнувшись на кухню, Зирказ открыл кастрюлю с наваристой похлебкой и вдохнул густой, мясной дух. Господин вернется вечером, а горячее после долгой дороги милое дело, поэтому Мисса поставила томиться жаркое и приготовила похлебку. Кухарку на время отъезда отпустили, разносолами баловать было некому, но и с голоду никто умирать не собирался. Зачерпнув половник, Зирказ подул, чтобы остудить горячее варево.
И рухнул, оглушенный ударом по затылку.
Пробуждение было резким и неприятным. Ковш колодезной воды, вылитый на голову, прояснил сознание. Тяжело встряхнув головой, гулко отозвавшейся горячей, плотной болью, Зирказ попытался застонать. Руки и ноги были накрепко стянуты ремнями, пропитанная жиром и песком тряпка, которой он утром чистил старый котел, засунута, как казалось, до самой нутрянки. В проеме двери, ведущей из кухни на задний двор, стоял массивный мужик, поигрывающий кистенем. Второй супостат наклонился над парнем, со злобным недовольством разглядывая жертву.
Во взгляде мясника на корову больше сострадания, чем в прищуре на разбойничьей роже. Удивительно, но это открытие подстегнуло скомороха, и, не будь во рту мерзкого кляпа, Зирказ непременно бы начал зубоскальничать. Приключение и игра вышли на новый, еще неизведанный уровень. Странное выражение ехидства на подвижном лице раззадорило бандита.
Тяжелый, окованный железом ботинок с размаху опустился куда-то в район живота. И осознание беды накрыло парня, вместе с дикой, разрывающей болью и рвотой, что подкатилась под кляп.
Тряпку достань, сдохнет же, советчик от двери лениво смотрел на скорчившееся тело, и комментировал. Ща проблюется, обратно засовывай, неча.
Так пусть дохнет, мясо, кому он — ругательство заглушил звук рвоты, потому что, несмотря на ворчание, действовал бандит споро и ловко. Тьфу ты, падлёныш, ботинки забрызгал. Жри тряпку назад.
Слово с делом не расходилось, кляп был плотно утрамбован обратно, а скоморох, еще не отошедший от боли и страха, свернулся в комок на полу в луже нечистот. На игру это не походило совсем, и от ироничного настроя не осталось даже следа. Только боль, желчь, подпирающая горло, и животный ужас.
Слышь, мясо, я щас тебя спрошу, а потом выну кляп. И от твоего ответа будет зависеть, сдохнешь ты сразу, или к вечеру, к приезду Вислава. Мне плевать, что ты решишь, меня устроят оба варианта, щербатая ухмылка скользнула по заросшему лицу. А еще есть тетка, которая может оказаться полезнее тебя. И тогда ты будешь дохнуть дня три, пока кишки не загниют. Дырка в пузе не очень полезна для здоровья, дохторишки так болтают.
Ужас загнанного животного, что читался во взгляде скомороха, вполне устроил громилу, и он продолжил:
Щенок хозяйский где Везде посмотрели, нет нигде. Баба лается с соседкой, значит не с ней. А нам этот выщелок нужен, заказ у нас, а то больно много воли взял купчишка, не делится с защитниками. А кто его от бандитов беречь будет и, довольный шуткой, загоготал. Действительно, пару десятин дней назад приходил скользкий человечишка, речи вел с господином Виславом в кабинете. И летел, считая ступеньки тощей задницей, пущенный меткой рукой с медвежьей силой. Вот, значит, о чем беседа та была.
Зирказ лежал, оглушенный болью и страхом, и мучительно соображал. Где прячется Авил, знает только он, Мисса им помочь не сможет. Если обшарят весь дом, может, и найдут, но все упирается во время, ведь вечером приедет господин с семьей и, что немаловажно, с охраной. Серьезные мужики появились в их доме через день после памятного разговора, и сопровождают господина в поездке. Зря не оставили дома хотя бы одного, подспорьем был. Сейчас только надежды на крикливую бабу, если заметит, что дома неладно. Но что она сделает Что
А предать Предать немыслимо. Слишком близка стала семья купца. Да, не родные по крови, но любимые. Зирказ словно увидел, как завоет над разоренным гнездом госпожа, как нальется тусклой белизной лицо господина Вислава после осознания потери. И истошный визг маленького Авила, когда его будут вытаскивать из безопасной темноты, зазвучал будто наяву. С другой стороны — боль. Настоящая, неостановимая, бесконечная. Это не игра, тут яркость мгновения, каждого мига запредельная. То, что он искал, провоцируя ссоры, только получил яркость не красоты и счастья, а мучений и страха. Выдержит ли он, спасая других Ответ собрался холодной струйкой пота, стекающей по спине, отрывистым дыханием через нос, сердцем, пропускающим удары.
Детина, уверенный в своей силе, выжидающе смотрел на скрючившееся тельце и понимал, что уже победил. Не боец лежал перед ним, не воин. Так, тростинка хрупкая вместо стержня:бирюльки да игры не закаляют, расхолаживают. Палец отрубить да ухо, поголосит поросем, расколется, после глотку вскрыть дело мгновения. Сразу, как мальца подхватят, так и закончится бесполезная жизнёшка. А пока что палец. Или ухо
Зирказ, увидев тесак, вытащенный из ножен, забился рыбой, заорал истошно сквозь кляп. Сломался. Да, он готов рассказать, да, правду. Пощадите. Бандита это не остановило, хоть и интонации были ясны. Заплатит парниша за тот первый взгляд, с лихвой заплатит.
Звонко хлопнула калитка и быстрые шаги зашуршали по гравию. Оба бандита метнулись ко входной двери, встали по краям, дожидаясь торопливую бабу. А та, открывая дверь, заголосила:
Зирказ, шалопай, где тебя черти носят Господин с госпожой в начале улицы, пораньше приехали!
Шаг, другой, удар кистенем по затылку. И осознание во взглядах бандитов, что небо уберегло их от встречи с купцовой охраной. Быстрые тени выскользнули за дверь, короткий бросок за дом — и вот уже два почтненных господина, вышедшие через заднюю калитку, неторопливо прогуливаются до кареты, стоящей в десятке метров. И вот кучер срывается с места с лихим свистом, и громыхают колеса, увозя недругов.
Будут долгие разбирательства, будут пойманы бандиты, описанные скоморохом, ведь начальнику местной охранки заплатят немалую мзду. Счастье будет, слезы, когда сонного Авила матушка достанет из вороха подушек, клятвы купца, который чуть не потерял сына и его кормилицу, клятвы страшные, кровавые. Выполненные.
И маленький скоморох осознает, что жизнь не всегда похожа на игру, а серьезность может спасти. И семья появится, благодаря стечению обстоятельств. И почти совершенное предательство научит главному: каждое мгновение жизни бесценный дар, который глупо разменивать на мелкие пакости, избавляясь от скуки. Гораздо лучше видеть красоту в деталях.
Все это будет потом. А сейчас мальчишка, скорчившийся на полу дома на улице Белых Акаций, молился, молился неистово и искренне, благодаря небо за избавление.
Фото: Чиж

Источник