Прозопагнозия

22:05. С кухни доносятся крики и звон бьющейся посуды.
22:07. Оглушительный хлопок дверью. Тут же за ним бутылка ударяется об стену и разбивается на осколки. Следом летит: «Вот и вали, тварь!»
22:14. Если прислушаться, то можно услышать щелчок зажигалки и судорожный выдох.
22:13. Дверь в комнату маленького Генри распахнулась, и на пороге появился отец. Он хмуро глядит на мальчишку, что судорожно прижимает к себе пса. Рекс рычит на вошедшего мужчину, обнажая клыки.
Ты опять не спишь, паршивец Альфред проходит вглубь детской и садится в кресло, что стоит у окна. Форточка открыта, запуская свежий ночной воздух в помещение. Зажигалка на миг подсвечивает усталое лицо мужчины, а запах сигаретного дыма окутывает Генри. Рекс тихо начинает ворчать.
22:15. Пепел темным пятном выделяется на фоне белого подоконника. Мальчику завтра вновь нужно будет мыть всю комнату, чтобы избавиться от следов пребывания здесь другого человека.
Твоя мать, слова Альфреда нарушают тишину, сука, каких ещё поискать надо. Шлюха она, как и все ей подобные. Нагуляла урода, а мне с ним нянчись.
22:16. Мужчина резко встаёт и отряхивает брюки, словно посидел на чём-то очень грязном. Голой земле, например. Он, не оглядываясь, уходит и лишь у самой двери бросает:
И псину свою тебе выкинуть пора. Вымахал детина, а всё ещё с игрушками спишь.
И так день за днём. Повторяется всё раз за разом. Строго по графику, сценарию, расписанию называйте, как хотите. Ярко-красные неоновые цифры не могут лгать, верно Они светятся в темноте, отсчитывая минуты до следующей части спектакля под названием «Жизнь».
А потом вся стабильность рухнула. Разлетелась на сотни осколков, как та самая бутылка, брошенная отцом. Мама не вернулась. Она ушла, забрав с собой все свои вещи, словно её и не существовало вовсе. Лишь одна фотография, спрятанная под подушкой, осталась нетронутой. Генри касается пальцами единственного воспоминания. Он гладит глянец, представляя под пальцами нежный шёлк маминых волос, вспоминая звонкий смех и колыбельные, что убаюкивали и погружали в сладкие сны.
День. Генри обступают со всех сторон, толкая и больно щипая. Смех и обидные ругательства окружают его, словно сигаретный дым отца. Они заставляют глотать воздух ртом, в попытке урвать хоть каплю кислорода.
Вы только посмотрите на него: его даже мать бросила!
И правильно сделала. Кому он вообще нужен
Тупица!
Ой, он описался!
Вечер. На Генри напирает отец, заметив синяки на лице сына. Он крепко держит мальчишку за подбородок, пытаясь рассмотреть всё. Пальцы причиняют боль, гораздо большую, чем тычки одноклассников.
Да почему же ты не можешь сказать, кто это сделал Идиот! Да за какие грехи мне достался ты Иди и ложись спать, Альфред отпускает сына и отряхивает руки. Завтра ты мне пальцем ткнёшь в тех, кто тебя задирает. И молись, как бы не пошли слухи, что семья Фостер неблагополучная. Боже, я же тогда потеряю место в гольф-клубе
Ночь. Генри бродит по улицам города, размазывая слёзы по щекам. Мама. Мама! Мамочка! Где же ты Он заглядывает в лица проходящих мимо женщин, но не видит
День. Вечер. Ночь. День. Вечер. Ночь. День. День. Вечер. Ночь. День. Вечер. Ночь. Вечер. Вечер. Ночь. День. Вечер. Ночь. Ночь. Ночь.
Тебе не надоело рядом с Генри на скамеечку присаживается женщина. Она совершенно не похожа на мать, поэтому Фостер расслабляется и вновь затягивается сигаретой. Он уже большой. Ему можно.
Ты становишься всё больше и больше похожим на отца, дама качает головой. Больше-не-маленький-Генри вспоминает, где её видел: в детстве она заходила к нему в гости, когда родителей не было дома, и пела песенки, почёсывая Рекса за ухом. У неё всё такой же добрый взгляд и улыбка.
Что скажет твоя мама, когда вы встретитесь, а на неё будет смотреть копия человека, от которого она ушла
День. Генри окружён людьми, погрязших в бумагах и неотрывно глядящих в мониторы компьютеров. Они его даже не замечают.
Ночь. Первая. Нет. Вторая, третья. Всё не то. Опять Генри выходит на поиски и опять уходит ни с чем. Так много женщин в их городе, так часто они меняют причёски и одежду.
День. Ночь. День. Ночь. День. День. День. Ночь. День. Ночь. День. Ночь. Ночь. Ночь.
Если ты продолжишь с той же скоростью, то ты никогда не найдёшь свою мать, опять та же скамейка. Ты же понимаешь, что ещё немного и кто-то точно напишет на тебя заявление в полицию
Генри понуро опустил голову, обхватив её руками. Он чувствовал себя как недописанная компьютерная программа: чтобы он не делал, всегда выскакивает ошибка. Один большой тупик.
Может, тебе их помечать А то есть вероятность, что ты смотрел на одну и ту же женщину, а твоя мама просто проходила несколько раз мимо в этот момент.
День. Пальцы быстро стучат по клавиатуре. Клац. Клац. Клац. Пиканье микроволновки. Бульканье кулера. Ужасные, раздражающие звуки, от которых голова начинает болеть всё сильнее. Но Генри не может уйти с этой работы: нужно сохранять видимость нормальности.
Вечер. Генри крутит в руках нож. Лезвие загадочно мерцает в закатных лучах солнца, словно предвкушая скорую инициацию. Фостер продумал всё до мелочей. Нужно всего лишь коснуться волос: он помнит то прекрасное ощущение из детства. А если это окажется не мама, то Нож в руке становится обжигающе горячим.
Ночь. Окраина города. Тук, тук, тук стучат каблуки по мостовой. Генри ждёт. Он знает, что девушка сделает ещё двадцать шагов и свернёт, оказавшись прямо в его руках. Сердце колотится сегодня чуть быстрей, выдавая волнение. Пять. Четыре. Три. Два
Мужчина одной рукой тут же зажимает леди рот, а второй сдавливает шею, чтоб не дёргалась. Он утыкается носом в макушку, втягивая пряный запах шампуня, перемешанный с потом. Волосы жёсткие, такие вызывают желание лишь чихнуть, а не щенячью любовь и обожание.
Прости, но ты не моя мама
Генри достаёт из кармана нож. Оружие словно звенит от нетерпения и само рвётся вонзиться в человеческую плоть. И Фостер даёт ему свободу, расслабляя руку. Первый удар. Поворот. Второй удар. Тяжёлый, железистый запах ударяет по рецепторам, и тело девушки оседает на землю, хрипя что-то неразборчивое.
Мужчина несколько секунд смотрит на труп, а потом подносит нож к лицу девушки. Раз уж он не видит этого лица, пускай никто не видит! Надавить. Провести. Вновь надавить. Вновь отвести руку в сторону. Всё это напоминало работу художника, когда он наносит последние штрихи.
Генри поднимается на ноги и смотрит на результат своих действий. Ему нравится. Его всё устраивает. Теперь-то он может отличить эту леди от других. Он касается кончиками пальцев лица. Нос, скулы, губы Это прекрасно.
Фостер трясёт головой и шлёпает себя по щеке, возвращаясь в реальность. У него нет времени на глупые чувства. Ему нужно найти маму. Осталось только убрать нож в карман, скинуть тело в канализацию, добраться до дома и смыть с себя стягивающую кожу кровь. А после выйти на балкон, закурить сигарету и тихо прошептать в темноту:
Где бы ты ни была, я тебя найду
*Прозопагнозия, или лицевая агнозия это расстройство восприятия лица, при котором способность узнавать лица потеряна, но при этом способность узнавать предметы в целом сохранена.

Источник