Ирочка

Ирочка работала в продовольственном магазине продавцом-консультантом. Продавала она булки и консультировала по ним же. Покупатель в 90-е годы прошлого века являл собою верх грубости и недоверия к работникам торговли. За булками чаще всего приходили дамы преклонных лет, которые требовали свежести товара и уникальной культуры обслуживания. Ни того, ни другого Ирочка дать не могла. Товар она предлагала, какой привезут, а по- причине юного возраста, её опыт в культуре обслуживания находился в зародышевом состоянии.
Дамы преклонных лет обожали ругаться в магазинах: реже друг с другом и чаще с Ирочкой, которая, в свою очередь, спуску дамам не давала и отвечала дерзко, порой, нецензурно на любые выпады в её адрес.
Вольдемар тоже работал в магазине, но в соседнем и директором. Директор только звучало гордо. На самом деле, магазин по размерам походил на домик кума Тыквы из сказки «Чиполлино». Персонал состоял из двух кислых девиц, которые курили как паровозы и ругались как сапожники.
Роль грузчика, экспедитора, товароведа и дворника выполнял директор Вольдемар. Содержание большого штата, в финансовом плане, считалось неинтересным и разорительным.
Вольдемар с первого взгляда очаровался Ирочкой — юной нимфой в белом халате продавца. Рыжеволосая, с полными губами и точеной фигуркой, Ирочка казалась молодому человеку неотразимой. Таких, в средние века, сжигали на кострах без суда и следствия. Но это в Европе, а в нашей прогрессивной стране рыжие девушки продолжали появляться на свет и достигать половой зрелости, не подвергаясь гонениям религиозно настроенных сатрапов.
В один из прекрасных летних дней Вольдемар подкатил к Ирочке, желая познакомиться. Ирочка, в свои девятнадцать, остро интересовалась молодыми людьми и охотно вступила в диалог с владельцем соседней торговой точки.
Выкурив совместно, в разгаре рабочего дня, по несколько сигарет, коллеги договорились встретиться на закате в крохотном кабинете Вольдемара.
Ирочка явилась без опозданий. Новое, ярко-жёлтое платье в крупный горох, как нельзя лучше подчёркивало её стан. Она красиво уложила пышные волосы и нанесла на свой юный лик максимальное количество косметики в девяностые яркость и броскость приветствовались.
Вольдемар немедленно угостил барышню водкой. На закуску он подал консервированные овощи, холодного цыплёнка и зелень. Ирочка сидела скромно и смаковала любимый напиток. После работы она стала очень интеллигентной, говорила негромко и по существу, упомянула, что учится на психолога, а продавцом булок служит временно и случайно.
«Какая культурная девушка!» — восхищался про себя Вольдемар, наглаживая Ирочкину ножку в районе бедра и целуя её тонкую ручку в районе запястья там, по мнению опытного сердцееда, находились эрогенные зоны. Хотя, возможно, он и ошибался.
Ирочка радовалась таким проявлениям нежности и под натиском эндорфинов, доброжелательной улыбкой стимулировала потуги Вольдемара сделать её счастливой.
— Прелестница! Не проводить ли Вас до дома- поинтересовался Вольдемар, когда спиртное и закуски иссякли, а градус взаимопонимания достиг максимальной точки.
— Да, мой друг, время позднее. Маменька и папенька, верно, заждались.
Весть о родителях огорчила Вольдемара, который втайне надеялся, что предки нимфы отдыхают на даче или на курорте. Увы.
— Когда же я увижу Вас вновь, Ирочка Когда смогу скрасить Ваш досуг той любовью, от которой сгораю сейчас
— Ах, Вольдемар. Вы такой настойчивый и нежный. Знаете что, а приходите завтра днём, когда родители на работе. Нам никто не помешает познать друг друга и насладиться внезапной страстью.
— Я не доживу до завтра, — пошутил молодой человек, не забыв трагически закатить глаза и одарить Ирочку волшебным поцелуем.
На другой день, благоухая французким одеколоном, Вольдемар спешил к новоиспечённой даме сердца с букетиком ранних гладиолусов. В коротком халатике, Ирочка открыла дверь огромной трёхкомнатной «брежневки». Её домашний халат так же, как и рабочий, элегантно просвечивал, являя взору юные прелести работницы торговли.
— Дома никого поинтересовался Вольдемар.
— Только сестра Римма, но она социопат и сидит у себя в комнате. Нам никто не помешает, — ответила Ирочка, многообещающе улыбнулась и предложила принять вместе ванну. Лучшего предложения Вольдемару давно никто не делал.
В ванне они плескались, как два пескаря, не меньше часа. Одновременно массируя друг другу стопы ног, влюблённые говорили о прекрасном о литературе, психологии и древних эзотерических учениях. Всего за час они полностью заполнили культурный вакуум , что царил до сего дня в ванной комнате.
После ванны, шикарная двуспальная кровать приняла разомлевших работников торговли. Ирочкин будуар располагал к самому горячему интиму. Жизнеутверждающие ласки сменялись многозначительными стонами. В любви юная Ирочка превосходила бывшую подругу Вольдемара — флейтистку Ксению Трахтенберг, которая от звонка до звонка прошла суровую школу музучилища места, где в начале 90-ых свирепствовали разврат и порок.
После часовой камасутры, любовники мирно отдыхали, попыхивая сигаретами с ментолом. Вдруг раздался дверной звонок. Ирочка изменилась в лице и заметалась по комнате.
— Что случилось, дорогая Кто это встревожился её партнёр.
— Боже мой! Всё пропало. Верно, это ОН!
— Кто он упавшим голосом пролепетал Вольдемар.
За последующие тридцать секунд выяснилось, что у Ирочки был постоянный поклонник мужчина вдвое старше её и тесно связанный с криминалом.
— Насколько тесно прошептал Вольдемар.
— Теснее некуда! У него своя «бригада».
В наши дни слово «бригада» звучит без скрытого смысла. Любому современному человеку воображение нарисует стайку жизнерадостных узбеков специалистов по евроремонту, или, к примеру, дюжину рослых землекопов, которые вечно что-то ищут в земле и достают на поверхность тонны грунта, придавая городскому ландшафту неповторимый облик.
А в те смутные времена «бригадой» именовались бандиты, сорвиголовы, головорезы без страха и упрёка. Предводитель такой шайки значился бригадиром, и именно с таким вот типом рыжеволосая гетера крутила роман.
Дверной звонок настойчиво повторила чья-то сильная рука.
— Ирочка, Вы же интеллигентная барышня. Зачем Вам бандит укоризненно обронил Вольдемар, неловко прыгая на одной ноге и пытаясь попасть другой в штанину. И что Вы так испугались Можно просто не открывать.
— Да я не за себя испугалась, а за Вас. Там за дверью страшный человек. Не открывать нельзя. Он не поверит, что никого нет дома! Я — то отделаюсь максимум сотрясением, а Вас он застрелит.
— Как застрелит заморгал Вольдемар.
— Как, как. Образцово-показательно, вот как! «обнадёжила» Ирочка, — у него дед был ворошиловским стрелком, так что не промахнётся.
— Господи, — взмолился про себя пылкий любовник, — если останусь жив, никогда к этой рыжей бестии больше не приду. Помилуй, Господи!
После третьего звонка кто-то начал лязгать замками и цепочками в прихожей, открывая входную дверь. «Наверное, сестра — социопат. Будь она неладна!»- вскользь подумал Вольдемар, распахивая окно третьего этажа и забрасывая ногу на высокий подоконник.
В тот момент Ирочка припала ухом к двери. Глубокий вздох облегчения вырвался из её груди и румянец заиграл на щеках. Она замахала рукой Вольдемару:
— Слезайте, любимый. Это соседка за утюгом пришла.
Вольдемар впервые в жизни понял, насколько эта жизнь хороша. Понял не гипотетически, а на собственном опыте. Отчаяние сменилось эйфорией. Он даже не осудил Ирочку за ложный шухер, а, наоборот, ласково потрепал за щёчку, чмокнул в рыжую макушку и исчез из её квартиры навсегда.
Как и обещал Создателю, больше он к Ирочке не приближался, хотя видел, проходя мимо булочной, как грустит она за прилавком то ли оттого, что стала жертвой бандитской любви, то ли от потери всех надежд на дальнейшие отношения с таким милым Вольдемаром. Кто знает.
Спустя полгода, Ирочка оставила пост продавца-консультанта и отправилась работать в детский садик. А Вольдемар вернулся к флейтистке Оксане.
Вадим

Источник