Истории из жизни реальных людей
Наказание вечностью. Тень смерти
И это снилось мне, и это снится мне,
И это мне еще когда-нибудь приснится,
И повторится все, и все довоплотится,
И вам приснится всё, что видел я во сне.
Арсений Тарковский
Последние дни
Алекс радовался. Радовался, как ребёнок, когда объявили, что к Земле приближается астероид, столкновения с которым невозможно избежать. По расчётам учёных объект должен войти в атмосферу через месяц. Последствия предсказать сложно, но учитывая размеры, космос не оставлял человечеству шансов на спасение.
Это только в кино можно послать космический корабль с Брюсом Уиллисом и Беном Аффлеком, чтобы сделать большой бада бум, пожертвовать одним человеком, чтобы спасти семь миллиардов. В реальности же все идеи, рассматриваемые специалистами, позволяли лишь разбить болид на несколько частей. В любом случае, они попадали бы в атмосферу планеты, создавая в разных её частях разрушения.
Почему же он радовался Потому, что незадолго до этого известия в окружной больнице получил листок, на котором врачи подробно описали его диагноз. Последняя стадия. Метастазы в лёгих, печени и мозге. Химиотерапия не помогла. Деньги выброшены на ветер. Месяц Полтора Два Болезнь пожирала его и без того слабое тело день за днём. И ему было обидно, больно, что мерзкий мир будет жить дальше, а он превратится в корм для местных червей.
Сейчас он сидел на крыше своего дома и улыбался, глядя на закат. В его душе впервые за долгие месяцы борьбы воцарилось спокойствие. Он наглотался прописанных препаратов, чтобы заглушить физическую боль, а вот душевная его отныне не тревожила. Все умрут…
Он смаковал эти два слова, перекатывая их, словно леденец на языке. Все. Умрут.
Наверное, это плохо радоваться гибели всего живого, кроме, разве что, каких-нибудь бактерий и части глубоководной живности. Наверное, плохо считать нормальным, что все, кого он знал, скоро исчезнут с лица земли. Мать, отец, сестра, Рита, которая бросила его, узнав о болезни.
Каждый, кого он знал, о ком слышал, и о чьём существовании даже не догадывался, просто исчезнут, словно их никогда не было. Белые, чёрные, верующие и атеисты, демократы и республиканцы, военные, политики. Их не укроют подземные бункеры, потому, что сила удара будет настолько мощной, что даже самые надёжные подземные конструкции не выдержат таких нагрузок.
Это прекрасно. Теперь Алекс каждый день приходил на крышу, брал с собой плед, банку содовой, чипсы и прочую вредную еду. Ел, пил, иногда курил какую-то дрянь, и любовался закатом.
В городе сейчас творилось чёрт знает, что. Стоит отдать должное службам, полиции. Они честно продолжали нести службу, словно ничего и не происходило.
Простой народ сходил с ума. Многие начали громить магазины, участились случаи насилия на улицах. Кто-то резко ударился в религию, а кое-кто наложил на себя руки, чтобы не ждать, когда его размажет по планете гигантским астероидом.
По мере приближения объекта к Земле выходили из строя различные спутники, но связь пока работала. Во всяком случае, шесть пропущенных звонков на телефоне Алекс увидел. Он даже не стал проверять, от кого они. Наверное, от родителей. Возможно, один из больницы или ещё от кого. С друзьями он перестал общаться. С каждым днём это приносило ему облегчение. Нет привязки, не страшно умирать. А теперь… теперь не жалко их. Он постепенно приучил себя к мысли, что люди в его жизни — попутчики, не более. Сейчас же их с ним объединяло лишь одно — финал большой космической истории.
****
Знаете, мир того, что создают люди, исчерпал себя. И он порядком надоел. Чем техногеннее становится всё вокруг, тем меньше смысла в процессе.
Киберпанк наступил. Вот он — в холодных полупустых подворотнях, по стенам которых тянется оптоволокно. Вот он — в очередных жадных корпорациях, загрязняющих среду, эксплуатирующих труд бедняков.
Мы живём в эпоху истинного киберпанка. И это означает, что наша эпоха близится к завершению. Нет, это не значит, что через год, пять, десять, наступит коллапс. Он может произойти и через пять веков. Для истории эти цифры сопоставимы.
Мы пришли к тому, с чего начинали. К пустоте в душах. Всё те же дикие животные, одержимые какими-то навязанными желаниями вперемешку с инстинктами.
Люди не перестали использовать насилие в качестве основного инструмента в управлении. Страх. Боль. Ненависть. Принцип «разделяй и властвуй».
Алекс расхохотался, стоя на краю крыши. Наконец-то всему этому наступит долгожданный конец. От мыслей о завершении этой затянувшейся игры отвлёк звонок. Нехотя парень поднял телефон, лежащий на сумке с вещами.
— Сынок, мы волнуемся. От тебя уже несколько дней не было никаких вестей, — голос матери дрожал, выдавая заметное волнение.
— Мам, мы оба прекрасно понимаем, что даже, если меня бы сбил грузовик, никакой трагедии бы не произошло. Всё равно исход очевиден. И для меня, и для всех остальных
— Но Алекс…. — в трубке послышался шум, не похожий на привычные гудки.
Звонок матери оборвался слишком внезапно. Алекс понимал, что причина могла быть любая, но зарево в небе подсказывало — это не очередные неполадки у сотового оператора.
Парень удовлетворенно смотрел вверх, словно ждал не конец света, а автобус, который увезёт его в неведомые дали. Впрочем, так оно и было. Рейс «Окленд — вечное забвение».
ЯЯ лишь тень
Говорят, обычно ты видишь яркий свет. Наверное, это только во время клинической смерти мозг показывает тебе красивые картинки, туннель и прочий бред, формируемый угасающим сознанием. Пока реаниматологи борются за твою жалкую жизнь, мозги лепят для тебя интересный сюжетец, после которого ты должен непременно всё осознать и переосмыслить. Только вот, Алекс ничего этого не узрел. Ни света, ни ангелов или ещё какой-то ожидаемой хрени. Сначала ему казалось, что он ослеп и оглох. Осталось лишь ощущение существования. А потом его позвал приятный женский голос. Нет, это была не мать или Рита, и даже не кто-то из знакомых. Сейчас он был готов поклясться, что не слышал его никогда раньше.
****
В лазурных глазах прекрасной незнакомки отражалось его лицо. Она улыбалась, и протягивала руку с тонкими, как у пианистки пальчиками.
— Тебе некуда спешить. Впереди смерть, позади пустота. Присядь, мой юный друг. Давай поговорим. Ты ведь ждал меня, так Ждал, что я приду, и заберу твою боль, унесу тревоги, разочарование, обиду на целый свет Так ведь
Незнакомка присела рядом, свесив ноги с крыши. Алекс кивнул.
Только вот всё будет иначе. Прости, но большой и сложный сценарий всегда должен иметь неожиданные повороты.
— Как тебя зовут
— Insomnia. Но ты можешь звать меня просто Соня. Так меня звали… Впрочем, не важно. Так меня звали раньше, а сейчас моё прежнее имя отлично подходит в качестве уменьшительного от псевдонима.
— Хм… слушай, Соня, а можешь объяснить, что происходит, и почему я ещё осознаю себя
— Видишь ли, дружище… Любой запрос, направляемый «наверх», обязательно рассматривается, и по нему принимается решение. Если одинаковых запросов много, то вероятность положительного вердикта выше. Это похоже на петицию. Помнишь, как у вас собирали подписи для открытия нового завода по переработке отходов Так и здесь.
— А причём тут я — удивлённо спросил парень.
— Притом. Твой запрос был той самой решающей подписью на петиции. Обращение рассмотрели, и приняли соответствующее решение — демонтировать объект «Земля» простым и доступным способом. Ты хотел, чтобы все умерли. Потому, что обиделся. Ты умираешь, а они будут жить. Знакомые, друзья, Рита. Они все жили бы припеваючи, забыли со временем о тебе. Удалили бы фото из Инстаграма. Но, так уж сложилось, что тебе повезло. Хотя…
— Что значит «хотя»
— Ты ведь жив, как видишь. Правда, как долго это продлится, я пока не знаю.
— И кто же ты Смерть
Соня улыбнулась:
— Смерть — это сон, а я её вечная тень — бессонница, — она подмигнула Алексу, и растворилась в сизой дымке утреннего тумана.
Парень сидел на влажной траве, его старые джинсы пропитывала роса, а над головой, в ярко-голубом небе пролетали стрекозы.
***
Знаете, что такое одиночество Это когда вокруг тебя неизвестность, но некому задать вопрос, не с кем поговорить. Ты не понимаешь, что происходит, куда попал, что делать дальше.
Его планета прекратила существование вместе со всеми, кого Алекс знал и помнил.
— Соня! — позвал он в надежде, что девушка его услышит и вернётся, чтобы ответить на вопросы, — Соня! За что Почему ты просто не забрала меня Я не хочу вечно торчать в этом заповеднике одиночества! Я хотел просто умереть! Исчезнуть! Соня-а-а-а! — орал он.
Голос срывался, но Алекс продолжал кричать. А солнце всё так же слепило, а стрекозы всё так же кружили над бесконечно голубым небом. Здесь, в царстве бесконечной бессонницы ему, возможно, предстояло коротать вечность, стараясь не обезуметь.
Парень упал на мокрую траву, и его солёные слёзы смешались с холодной росой.
Безлюдный