Тотем

 

Тотем Раскаты грома. Низкие грозовые тучи тяжким грузом ложились на мокрую спину бегущего по степи вепря. Порывистый ветер бесцеремонно ломал сухие стебли борщевика.Успеть! Добежать!

Раскаты грома. Низкие грозовые тучи тяжким грузом ложились на мокрую спину бегущего по степи вепря. Порывистый ветер бесцеремонно ломал сухие стебли борщевика.
Успеть! Добежать! Скорей!
Молния полоснула по разъярённому лику неба. Тучи зловеще заполыхали мертвенно-белым светом.
Ещё немного! Вот она, роща! Совсем близко…
Ещё одна вспышка…
И лицо Бориса Степановича, предпринимателя средней руки, радиоведущего и просто уставшего человека, скривилось от нахально уставившегося на него циклопьего глаза зеркального фотоаппарата.
— Если я ещё раз увижу вас в непосредственной близости от моих магазинов, — голос предпринимателя гремел, отражаясь от однотонных синих стёкол многоэтажек, тонких витрин с дамским шляпами и колонн в виде полупрозрачных женских силуэтов, — я найду нужных людей, и вы лишитесь своей никчемной работы!
Опять этот несносный репортеришка! Спрятался за своей огромной камерой — даже очков в ужасающей толстой оправе не видно — и донимает его своими вечно неудачными, смазанными, неправдоподобными фотографиями, несуразными вопросами, глупым выражением лица! Когда это прекратится
Прочь, прочь, из этого заросшего стеклом и бетоном мрачного синего города! Города, разрывающего его на части. Города, что капля за каплей высасывает его мозг, пока он спит, и он словно тупеет после каждой проведённой здесь ночи, и неважно — были ли рядом эти разукрашенные, как базарные куклы, сладострастные девицы, или он до полуночи мучительно согревал свою синюю постель один.
Долой все акции! Плевать на курс доллара сегодня! Пусть горят злосчастным синим пламенем все его поставки, договоры и обязанности!
…Уже которую ночь подряд ему снится один и тот же кошмар — степь Калмыкии, белеющие в темноте суставы борщевика, скрипящие на ветру, как кости покойника, и… роща. Его роща. Его и его праотцов.
Роща горит. Пожар страшный, кругом ни души, лишь в небе грациозные пируэты молний, стремительными полосами освещающие зловещую ухмылку тяжелого, как дамоклов меч, ночного неба.
«Мне нужно успеть! Она не должна сгореть!»
И снова, снова ночной кошмар — исполненные дикого ужаса глаза вепря, пытающегося убежать от языков пламени, исполняющих неумолимую джигу последнего вдоха.
Чёрный мерседес. Красные глаза больного, измученного пугающими сновидениями человека, змеиные повороты трассы.
И — наконец. Умиротворенные дали степи; горький, до боли родной запах трав и кругом — ни души, ни звука, ни движения, лишь значительная, знойная тишина.
«Я дома. Степь, помнишь ли ты меня»
Животный страх, до того отчаянно вгрызающийся в его внутренности, уступил место усталому, долгожданному спокойствию.
Чувству, которого он не испытывал много лет, стремительно седея в каменной гробнице города.
«Зачем ты звала меня, роща предков»
Могучие, многовековые деревья молчали. Ни одно из них не пострадало в минувшей грозе.
Он обнял шершавый ствол раскидистого дуба и заплакал как пятилетний ребёнок, как больной в сумасшедшем доме, как уставший от жизни старик.
Тихо, больно!..
Тихо.
Очень тихо.
Он прижался к дереву спиной и обмяк. Слез больше не было.
Была тишина. Была пустота. Была легкая, выплаканная безмятежность.
Внезапно раздался телефонный звонок.
— Борис Степанович! Слава Богу, вы живы! Вчера ваш офис поджег какой-то сумасшедший. Лица на записях с камер наблюдения не видно, но у него на шее был замечен дорогой зеркальный фотоаппарат, таких в городе мало, мы его обязательно найдём…
Предприниматель бросил трубку.
Там, вдали от засыпающей рощи, в сухих, умиротворенно шуршащих стеблях борщевика он видел спокойные глаза вепря.
Грозы сегодня не будет.

 

Тотем Раскаты грома. Низкие грозовые тучи тяжким грузом ложились на мокрую спину бегущего по степи вепря. Порывистый ветер бесцеремонно ломал сухие стебли борщевика.Успеть! Добежать!

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *