Со всей пролетарской ненавистью (Акулы из стали)

 

Саша купил себе рыжие ботинки Катерпиллер за целых шестьдесят рублей, что, по тем временам составляло ровно одну третью часть его зарплаты и гордо объявил об этом после отработки вахты.
— Ну неси, заценим!
Ботинки были ничего такие с виду, но некоторые детали указывали на то, что сшили их, всё-таки, в лучшем случае, в одной поднебесной стране, а то и вовсе в подвале на соседней улице. Да и вероятность купить на рынке в городе Мурманск-150 фирменные ботинки этой марки в одна тысяча девятьсот девяносто пятом году равнялась тому, что чайник Рассела действительно существует.
— Чо, прошептал мне Андрюха на ухо, пока Саша хвалился ботинками в другом конце центрального, — скажем ему, что слово «гусеница» на английском языке пишется через «си», а не через «ка» и с двумя «эл»
— Ты дебил А если шкертанётся с горя
— Ну заебись, — котлет хоть на поминках пожрём!
— Не, давай лучше на обмыв его разведём!
— А и то правда! Александр! Говно Ваши ботинки и развалятся за два месяца!
Саня густо покраснел и выпучил глаза:
— Ты чё, Андрюха
— А через плечо, Александр! Не знаю, как у вас, электриков, а у нас, военных моряков, считается, что вещь, которая не обмыта с товарищами не может приносить радости хозяину и экспоненциально теряет свои эксплуатационные качества!
— Андрюха, дык это же просто ботинки!
— Дорогие ботинки, заметьте, Александр! И ну и что, что ботинки Когда я купил себе просто машину, тебе не помешало это два дня из-за стола у меня не вылазить!
— Не, ну ребята, так-то я не против, чо. Давно не собирались! Давай на пятницу этозапланируем, не вопрос.
— Ага, то есть я в пятницу заступаю на вахту, Эд в субботу на дежурство — заебись, Александр Хитрожопович, спасибо, чо.
— Ну я не подумал, чего вы сразу то Ну давайте завтра, как сменимся!
— Вооот! Абсолюли другой разговор! Абсолютли! И, Александр, со всей пролетарской ненавистью обмывать будем! Чтоб и в гроб тебя потом в этих же ботинках и укладывали!
— Что, — говорю,- Андрюха, котлет-то всё равно хочется
— Просто нестерпимо!
А пока мы будем достаивать вахту, я расскажу вам кое-что про, как бы, про ботинки, но не совсем про них. В те времена мы у Родины были натуральными пасынками и я просто констатирую факт, нас не любили так, как лётчиков и скудную форму одежды выдавали крайне редко и неохотно. А ботинки (обычные военно-морские ботинки чёрного цвета) пропали вообще года на два, то есть, придя на вещевой склад можно было получить пилотку нового образца, которую называли, если ласково, то буйновкой, а если от души, то пиздой, шинель нового образца, носить которую считалось признаком дурного тона и абсолютной безвкусицей и погоны, в основном парадные. И всё.
Поэтому офицерский корпус подводных сил считал своим святым долгом, покупая обувь за свой счёт, выбирать только коричневый, синий или зелёный цвета, — какой угодно, в общем, только не чёрный, чтоб на очередном строевом смотре доложить очередному адмиралу, что стоит офицер в коричневых ботинках не потому, что он клоун, а потому, что ботинок ему не выдают, а за свои деньги он считает возможным покупать обувь только того цвета, который требует его душа. Правда ботинки эти цветные надевали только на строевые смотры, а так-то ходили в чёрной обуви потому, что не клоуны же, в самом-то деле.
А ещё вот, что удивительно, если об этом задуматься, с точки зрения здравого смысла, гражданскому человеку холодно он оделся, тепло разделся, как так можно жить вообще То ли дело у военных вышел приказ о переходе на летнюю форму одежды, значит тебе тепло и доставай белую фуражку вместо зимней шапки, хорошо хоть шинель снимать не заставляют, — форма одежды «гвоздь» называется. Холодно, пиздец, первые пару недель, но потом уши отмерзают и привыкаешь.
Проводил как-то у нас штаб флотилии очередной строевой смотр, как раз в этой форме, а на улице холодно, как в аду, то ли дождь, то ли лёд с неба сыпется, дует, как из кочегарки, только холодом и даже хмурые тучи бегут по небу стадами в Швецию от этого беспросветного майского дня. Ну офицеры штаба флотилии ходят вдоль строёв, спрашивают у всех про ботинки и статьи Устава, а наши командир дивизии с заместителем за спинами у нас стоят:
— Саша! гомерическим шёпотом зовёт командир дивизии нашего командира, — иди сюда!
— Тащ. Так строевой смотр же!
— Скажем, что я лично тебя осматриваю! Иди сюда, ну!
Осторожно, бочком, командир переместился к их дуэту и теперь они стояли довольно колоритным трио.
— Во, смотри, что мне замполит дал! — и комдив вытащил из кармана сложенную вырезку из газеты, — перечень формы одежда контингента НАТО в Скандинавских странах.
— И чо там
— Пятьдесят семь наименований формы одежды, включая шерстяной ремешок для часов и шерстяной коврик, чтоб под жопу его стелить, если резко захотелось сесть на природе.
— Это ж вот тут, за углом у нас надо же!
— Саша, не надо делать из меня большего дурака, чем я есть я знаю где находятся Скандинавские страны!
— Тааащ контр адмирал, да это я рисанулся, что тоже знаю, где они находятся! Не, ну коврик это пять, конечно! У нас, если ты захотел резко сесть, то тебя обязательно кто-нибудь выебет за то, что тебе так нечем заняться, что ты не то, что бегом на полусогнутых не передвигаешься, а ещё и сидишь!
— Чуть не измена Родине, да! Ну а так-то бедные они, да То ли дело у нас застегнул шинель на все пуговицы носишь зимой, расстегнул две верхние носишь летом. Высшая степень торжества универсальности для этой части Вселенной! От этого меня восторг наполнят до самых кончиков волос!
— Так вы же тоголысый.
— Ну и что Рассказать тебе, где у меня волосы растут
— Не-не-не! Я боюсь, что не вынесу этаких пошлостей!
— Ага. Внесёшь только. Не, я знаешь чего не понимаю, а как они там вообще организацию свою поддерживают в работоспособном состоянии Вот ты, сказал, например, Павлову, пиздуй, мол, Павлов в штаб и принеси мне оттуда документ особой важности. Надел Павлов шинель, фуражку, пиздец холодно у меня уши сейчас отваляться, хорошо, что мозга нет в голове уже, кость-то и не мёрзнет, пошёл в штаб и принёс тебе бумажку. А у них Аналогичный Павлов только собираться два часа будет, пока там коврики все упакуешь, а вдруг присесть захочется, ремешки и батарейки в стельки вставишь мы же их завоевать уже успеем!
— А Вам бы только завоевать кого, да, тащ контр-адмирал
— Ага, сейчас особенно хочется и, желательно, штыковой атакой! Завоевать, может и не завоюю, но хоть согреюсь, мне уже кажется, что если я сейчас высморкаюсь, то тебе в ботинок сосулька воткнётся!
— А Вы в платок же, тащ.
— Саша. Вот у тебя не зря башка такая здоровая и лысая. Ты же гений, Саша, ты в курсе Я-то всё думаю, на кой хер я двадцать лет с собой платки в карманах таскаю, а оно, вон оно что, оказывается. Дааааа. Век живи век учись! Только слёзы им до этого вытирал, когда в моря тебя провожал ну и один раз в штабе флотилии, когда меня ебли за то, что ты Марьятту обнаружил раньше, чем она тебя.
— А ебли-то за что
— Дык от этого я и заплакал, в итоге, что они внятно и сформулировать не могли, за что же они меня ебли.
— А командиру-то Марьятты, небось, крест железный выдают имени кого-нибудь там святого покровителя, когда он нас обнаруживает.
— Не, Саша, они же гражданские там. Автомобиль наверное дарят вольву там или сааб.
— Фу. То ли я, кандидат в Герои Российской федерации, на штабном УАЗике на работу езжу, когда на него солярку находят, чтоб заправить!
— Ну. Я-то на нём ссу ездить, если честно, — на бербазе документы на него подняли, а он мой ровестник!
— Ну вы-то получше сохранились!
— Это-то да, не сравнить! Ладно, пошли в строй заканчивают, вроде.
Сменились мы с вахты, помылись-переоделись-побрызгались эу де кологнами и дружным квартетом пришли к Саше домой. На столе было богато: коньяк (три бутылки), водка (две бутылки), вино (одна бутылка), шоколадка (две штуки), лимон (судя по всему один, порезан и посыпан солью).
— О, бабы будут! обрадовался Андрюха.
— Да нет, не будет, с чего ты взял
— А вино ты кому купил
— Да я давно его купил всё никак не выпьет его никто, надоело уже!
— А закуски-то, закуски-то! По богатому ботиночки обмывать будем!
— Да я не успел, что в холодильнике было то и выложил, давайте хлопнем по стописят, да на рынок сбегаем!
— Ну давайте!
Под две шоколадки мы выпили весь коньяк, а под лимон бутылку водки.
— Ну что, — побежали!
— А что брать-то будем
— Там, по ходу и определимся!
Определялись мы дольше, чем пили коньяк. В итоге взяли мяса на шашлык, помидоров, баклажанов, огурцов, какого-то сыра, кетчупа, майонеза, ещё коньяка и ещё водки. Во дворе быстро развели мангал, пока был огонь, пожарили на нём баклажаны (внутри сало от мяса) с помидорами и отправили самого трезвого (определяется по чёткости выговаривания слов «Сиреневенький», «Тупорыловатый» и «С подвыпердотом» — возьмите на заметку) резать салат, а сами, под коньяк, естественно, зажарили мясо. Под реальные басы из бумбокса «Панасоникс» мы обмывали ботинки так, как не все и свадьбы-то празднуют, но этого всё было мало, требовалось чего-нибудь эдакого, для души и где-то за полночь кто-то спросил:
— А не пойти ли нам в Северное Сияние
— Точно! Пошли в Северное Сияние!
И мы пошли в «Северное Сияние» — так называлась гостиница на первом этаже которой была столовая, в которой вечером опускали шторы, в три раза поднимали цены и называли это уже рестораном. Всё, что вам нужно знать об этом ресторане это то, что самым красивым и оригинальным в нём было его название. И сейчас тут был сарказм потому, что назвать ресторан за Полярным кругом «Северное сияние» — это, пожалуй, самое не оригинальное, что я встречал в жизни, хотя, тогда я ещё не видел современного российского кинематографа.
— Мы чё, пешком пойдём Стоять, я сейчас такси вызову!
— Саша он через дорогу, какое такси
— Похуй где он! Не главное быть, — главное слыть!
— Ладно, мы пошли тогда, а ты потом на такси подъезжай.
— Не, ну чё вы
— Не, ну Саша, мы там дорожку красную постелим, оркестр построим, лепестков роз в корзины наберём, ну чтоб уж слыть тебе и слыть!
Короче, пошли пешком. Там плясали помню, до упаду, ну пили, само-собой, в конце чуть не побили диджея за то, что он нам отказался ставить в восемнадцатый раз какую-то песню, мотивируя это нелепыми отмазками, типа у него закончился рабочий день. Тоже мне причина! Тут люди, на секундочку, ботинки обмывают, а не просто так! От обиды мы не оставили на чай и зачем-то украли одну чайную ложку, хотя, даже непонятно откуда она вообще взялась чай мы точно не пили. У Саши дома, мы на ход ноги допили последнюю водку и собирались уже расходиться по домам спать, когда кто-то заметил:
— Пол шестого утра, ни фига себе только сели же!
— Ха! обрадовался Саша, доставая бутылку вина из холодильника, — я знал, что пригодится! Как раз допьём, переоденемся и на службу!
Так и сделали, — службе-то всё равно, что мы ботинки обмывали, её же нужно служить не взирая на.
— Эд, — подошёл ко мне Саша вечером, — долгани десятку до получки
— Здрасьте, так тока же получка была!
— Ну дык шестьдесят на ботинки и сто двадцать на их обмыв вот и вся тебе получка!
— Ну долгану, чо! Зато ботинки так обмыли, что ноги по колено стопчешь, а ботинки как новенькие будут! Ровно через два месяца эти ботинки и развалились.
Из этого и нескольких аналогичных случаев я сделал для себя выводы, что крепость и срок существования чего-либо не зависит от того, с каким размахом и помпезностью вы это празднуете и сколько гостей, при этом, присутствует. Что не лишает праздники смысла, конечно, но, с другой стороны, и не заставляет искать для них каких либо формальных поводов типа свадьбы, Дня рождения или покупки другом новых ботинок. Глубокая мысль, да
***
P.S. Размеры денежных средств и их номиналы в то время вспоминать откровенно лень, поэтому привожу цифры просто в их пропорциях, которые стопроцентно соответствуют действительности.
P.P.S. И ещё вопрос, не в тему, если бы ваш друг полковник спецназа пригласил бы вас на День рождения, то что бы вы ему подарили Потому, что мой друг- полковник меня пригласил и это завтра, а что подарить я ума не приложу. Спросил его, конечно, но кроме БМВ ИКС 7 он ничего придумать не смог, а это скукота, а не подарок, чесслово.
Legal Alien

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *