АКАДЭМИК

 

АКАДЭМИК Чего таить греха, но Борис Вениаминович побаивался своей супруги. Ведь Евдокия, в девичестве, Наплюева была суровых вологодских кровей и имела трех братцев-амбалов, которые и подвигли

Чего таить греха, но Борис Вениаминович побаивался своей супруги. Ведь Евдокия, в девичестве, Наплюева была суровых вологодских кровей и имела трех братцев-амбалов, которые и подвигли жениться на их Дульцинее доверчивого аспиранта Борьку Ерина. А к сорока пяти годам тот окончательно похоронил мечту о большой науке в престижном НИИ, зато поимел двух отпрысков погодков, которые к своим 15 16 годам никого и ничего не уважали, кроме грубой силы и обалденного рэпа.
Вообщем, жил Борис Вениаминович как бы во сне, по инерции, числясь преподавателем техникума второй руки и не принимая участия в общественной жизни коллектива. Изредка, по праздникам, если позволяла строгая супруга, прикладывался к рюмашке. Тогда внутри, в душе, начинало созревать какое то непонятное чувство сопротивления существующему, по сути, никчёмному бытию.Но хватало лишь жёсткого окрика супруги: «Чаво!» и всё возвращалось на круги своя. Тем более, что Дуся, ответственный работник городского общепита, являлась основным добытчиком, так что семья далеко не бедствовала, а имела какой-никакой достаток, включая неплохой автомобиль и парочку ноутбуков. Иначе отпрыски передрались бы из-за очередности.
Сегодня с самого утра начали доставать верхние соседи. Громкая танцевальная музыка кавказской ориентации, вкупе с топотом и плясками превысили верхний предел допустимых норм поведения. Люстру с псевдохрустальными висюльками хватил крупный озноб. Висюльки, стукаясь друг о дружку. стали болтаться из стороны в сторону со злобным и не мелодичным звоном.
Первой не выдержала Дуся. Она, сердито бормоча, внесла свое крупное тело в маленькую комнату, где покойно, в воскресной позе. отдыхал на любимом диванчике её невозмутимые благоверный, невнимательно слушая надоевших до оскомины вечно жизнерадостных телеболтунов.
-Лежишь! Поди, устал! — гневно потрясая шумовкой, воскликнула Дуся.- Ты что, оглох со своим телеком и не слышишь безобразия над головой Так и будут весь день громыхать А эти двое сосунков заперлись у себя, скоро совсем свихнутся со своими компуторами!
Супруга с трудом выговаривала новые мудреные слова, но к этому
обстоятельству давно привыкли и сослуживцы, и домочадцы.
— Не волнуйся, дорогая Дульцинея! миролюбиво отвечал сонный супруг. — До двадцати двух у соседей полное моральное право отдыхать на свое усмотрение. А вдруг у них там свадьба или иное праздничное застолье Не будем сатрапами, дадим людям полнокровно гулять в выходной день.
Но заведенная, на нервах Дуся, просто так сдаваться не собиралась.
— Ты, мухобой, ждешь, когда мамина люстра не выдержит издевательства и рухнет на пол Никогда тебе этого не прощу, акадэмику!
Борис Вениаминович деланно вскипел:
— Не боись, милая. Вот брошу вас всех и уеду к себе на малую родину, в Россию-матушку, меня давно зовет кузина Томуська. И тогда посмотрим, кто из нас акадэмик и старпёр, но прежде схожу к буйным соседям и разберусь с ними по-мужски.
Он засунул ступни в логово любимых тапочек, решительно вышел в прихожую и посмотрелся в трюмо. Вид подвисшего животика нисколько его не обескуражил, наоборот, он поводил по сторонам узкими плечами, пару раз сурово сдвинул куцые брови, поиграл желваками на сухощавом лице и с возгласом: «Не поминай лихом, любимая!» вышел на скользкую стезю борьбы с нарушителями квартирного покоя. Кнопку звонка в шумную квартиру пришлось нажимать довольно порядочное время.
Наконец, дверь распахнулась с таким жаром и напором, словно сама собиралась пуститься в пляс под зажигательную лезгинку, которая напористо вырывалась на лестницу. В проёме застыл огромный парень в полосатой майке, на голову выше немаленького Бориса Вениаминовича. Лицо у парня с бритой головой было бы почти интеллигентным, если бы не колючие, диковатые глаза. Мурашки пробежались по спине Бориса Вениаминовича и ему вдруг страстно захотелось прилечь на свой обожаемый диванчик, а не вламываться в чужую, и, видимо, страшную квартиру.
— Чего тебе надобно. старче голос у верзилы оказался вполне приятным, даже с шармовой хрипотцой. — Не молчи, открывай рот и сказывай, за чем пожаловал гость иноэтажный. А в противу, захлопнется дверь перед твоим шнобелем с ярым предупреждением не терзать более невинную кнопку звонка. Ино совершишь акробатический этюд под названием: «Спуск по лестничному пролёту кувырком», и-ик!
Он несколько раз громко икнул и постарался сфокусировать внимание на странного, молчаливого ходока с грустными, усталыми глазами. Ходок, он же Борис Вениаминович, наконец, решился, шаркнул подошвой левой тапочки по кафелю, натужно откашлялся и как можно весомее изрёк:
— Уважаемый сосед в тельняшке! Мы, то есть ваши соседи с нижнего этажа, убедительно просим вас прекратить форменное безобразие с музыкой и танцами и насто
Он не успел договорить, потому что твердая рука верзилы цепко схватила за правый локоть и втащила в прихожую. Борису Вениаминовичу очень не понравилось собственное отражение в висящем на стене зеркале испуганного лица и какой то маленькой, скукоженной фигуры, которая не соответствовала его преподавательскому статусу. Верзила шепнул: «Не боись!» и провел незваного гостя в большую комнату. Не смотря на распахнутое окно, в комнате совершенно отсутствовал воздух. Он был заменен устойчивым табачно водочным перегаром. За большим столом, который был заставлен различными открытыми банками с тушенкой и солениями, и тарелками с вяло распластанными, нарезанная крупными кругами, вареной и копченой колбасы. Повсюду стояли блюдца с вальяжными окурками. Двое, с бритыми затылками, уронив головы на скрещенные руки, храпели за столом. Третий, весь седой и тоже в полосатой майке, еще сидел и пытался благожелательно улыбаться новичку. Мощный музыкальный центр обиженно попискивал от бездействия.
— Эт-та что за пичужка зычным голосом спросил седой, громадной лапой поскрипывая густой щетиной на квадратном подбородке.
Не дожидаясь ответа, нашел пустой граненый стакан и сделал приглашающий жест свободной рукой. Садись сюда, коли тебя привел мой командир. За это полагается штрафная. Не возражаешь, Серёга
Командир Серега утвердительно кивнул и гостеприимно предоставил штрафнику принесенную из комнаты табуретку.
— Не суди строго, боярин, кресла ныне в дефиците, ха-ха!
Седой набухал пришедшему боярину почти полный стакан, плеснул себе командиру, строгим басом приказал:
— Встать, поднять, но не чокаться! Помянём светлую память раба Божьего Ахмета Волкова. Пусть земля ему будет пухом! ..Пить до дна. Всем!
Борис Вениаминович даже и никогда не помышлял пить стаканами воспитание в высоко интеллигентной семье не позволяло злоупотреблять алкоголем. А тут поднесли полный стакан и попробуй ослушаться! Седой строго следил за исполнением ритуала и не пытался сделать какой либо поблажки гостю. В конце концов, бедолага интеллектуал, давясь и задыхаясь, осилил таки жгучий напиток. Спасение пришло в виде соленого огурца, который догадался сунуть ему в рот командир Серега. По-легчалоВодка огненным шаром прокатилась по пищеводу и радостно обожгла стенки желудка. Слезы перестали набухать в глазницах, зрение полностью восстановилось и как никогда захотелось жить! Даже угрюмое лицо седого просветлело и совершенно перестало казаться стра- шным и злобным Он тоже выпил, но садиться в кресло не стал, а опираясь правой рукой о неподвижный стол, по слогам продекламировал:
— Това-рищ ка-пи тан! Раз-ре-шите при-зем-литься в маленькой ком-на-те. Ме-ня заштор-мило!
Капитан, тоже пошатываясь, внимательно оглядел подчиненного и отдал приказ:
— Вы выполняйте, товарищ старший прапорщик! Но сначала отведите старлея и летёху на отведенные им места для отдыха. Выполняйте!
— Есть!
Старший прапорщик в два захода оттрелевал старшего лейтенанта и лейтенанта на их спальные места и сам, попрощавшись, удалился вслед за офицерами.
-Устали ребята, пусть отдохнут! — тихо, по-отечески проговорил капитан, пересаживая гостя с табуретки в кресло седого.-Завтра разъедемся, кто куда, отпускники Вы уж нас извините, вчера обмывали мою капитанскую звездочку, а утром пришла СМС-ка о похоронах нашего боевого товарища Ахмета Волкова с позывным «Кавказ», вот мы и.
После принятия лошадиной дозы спиртного, почти трезвеннику Борису Вениаминовичу стало очень хорошо и одновременно всё глубоко безразлично, он едва не позабыл о цели своего визита к верхнему соседу, который ему понравился и он чуть было не назвал его «душкой». И он, по необъяснимой для себя причине, развалясь в удобном кресле, рассказал хлебосольному хозяину о поводе своего внезапного посещения бравых воинов.
— Ничего страшного, этой моей супруге стало слегка не по себе от вашей музыки и танцевА я. вообще-то. сейчас не против пуститься в пляс, под зажигательную кавказскую м -мелодию. хотя бы лезгинку. Асса!
— Сейчас будет, ведь Ахмет обожал свою музыку! — покладисто произнес капитан, держа курс на музыкальный центр.
Обходя стол, он протянул руку для знакомства:
— Сергей! А вас как величать, товарищ боярин, ха-ха!
-Меня зовут Борис Вениаминович. Я хоть постарше вас, но прошу обращаться ко мне без мудреного отчества, просто Борисскушал ирис и на крыше повис, хе-хе.
— Смешно, — грустно сказал Сергей и еще раз оглядев гостя, сделал неожиданный вывод. — Подкаблучник
Борис Вениаминович несколько смутился, перестал сучить рвущимися в пляс ножками и состроил постную гримасу на лице. Из уголка правого глаза выползла несанкционированная крупная слеза.
— Не без этого, уважаемый товарищ капитан Сергей, не без этого. Не перевариваю конфликты, а жена вологодская, знаешь, какие у неё братья лихие. Голову вмиг оторвут, если что не по ним, щепетильным
-Да-а, понимаю, — вздохнул капитан Серега.- В Вологде живут серьезные парни, со мной служат, надежные братаны. И они очень не любят шуток с их сестрами, моментально оженят и пикнуть не успеешь. Так, видимо, и с вами случилось.
— О,да!- неожиданно всхлипнул Борис Вениаминович.- Они в случае моего сопротивления обещали глаз натянуть на одно место. Не знаете, что это за экзекуция Болезненна ли
Капитан Серега сначала схватился обеими руками за свои уши, а затем неистово расхохотался на довольно продолжительное время. Отсмеялся и серьезно сказал:
— Скорее всего — это образное выражение, то есть, сделать человеку очень больно, ха-ха-ха! Вы и вправду не знали этого народного словосочетания
— Откуда! Я получил аттестат зрелости с золотой медалью и поступил в престижный ленинградский вуз. А тогда все первокурсники проходили картофельную стажировку на совхозных полях Ленобласти. По соседству с нами трудились очень разбитные девчата из ТКУ, торговокулинарного училища. И я угодил в сети моей нынешней супруги, — несколько крупных слезинок скользнули из глаз рассказчика.
— Ну, а потом заявились братовья и пошло поехало,- закончил горестное повествование догадливый капитан Серега.-Так
— Так, — согласился рассказчик.-После окончания вуза, направили в Петрозаводск где и застрял навечно, опустился до препода в техникуме. А многие мои сокурсники достойно трудятся и в России, и за рубежом на ниве прикладной или атомной физики. А давайте выпьем за счастливые, светлые головы моих однокурсников, которые вносят неоценимый вклад в развитие нашей доблестной науки. Ура!
— Давайте, — согласился капитан Серега и уже другими глазами посмотрел на собеседника. — Давайте выпьем за вас, может успеете сказать и вы свое слово в науке! А что, возраст совсем детский для академика.
— Дай Бог, дай Бог, — пробормотал польщенный Борис Вениаминович, мгновенно опустошая свои налитые полстакана.
С благостной улыбкой на устах он взглядом по животу проконтролировал путь жидкости вниз и радостно рассмеялся, ощутив уже знакомый, сладостный ожёг стенок желудка.
— Хорошо прошла! — влажным голосом, проговорил он совершенно не естественные для него слова.- А вот сейчас, капитан Серёга, врубай музычку. Душа требует пляса!
— В память моего незабвенного друга и сослуживца Ахмеда Волкова звучит его любимая лезгинка. Асса!
Борис Вениаминович танцевал неумело, но с большим чувством; с упоением выкидывал руки в стороны, вертел ладонями, прижимал поочередно к груди и самозабвенно вскрикивал; «Асса!» По ходу танцевальных искрометных па скинул с плоскостопных ступней лишнюю обузу и начал обрабатывать пол мощными ударами пяток. Капитан Серега истово бил в ладоши.
Наконец, зажигательная мелодия закончилась, и утомленный танцор с шумом приземлился на стоящий в углу диван. Капитан Серега похвалил умельца и сказал:
— Вы хороший человек, Борис, только судьба у вас не сложилась, как, впрочем, и у меня. Невезучие мы на нормальные семейные отношения. Ведь и я когда-то хотел стать историком, очень люблю древнюю Русь. А вот судьба распорядилась иначе и теперь себя не мыслю помимо армии. Вчера во второй раз стал капитаном,ха-ха.
Слушатель округлил рот и вытаращил глаза:
— К как такое может быть
— Да очень просто, — усмехнулся капитан Серега. Дал по зубам одному генеральскому холую, за это деяние и вовсе хотели отдать под трибунал, но в штабе округа нашлись светлые головы, что негоже за правду изгонять офицера, который получил высочайшую награду из рук Самого Мое «дело» спустили на тормозах, только одну звездочку с погон смахнули, так, на всякий пожарный случай, чтобы другим неповадно было распускать десницу. А вот вчера вернули звёздочку. Такие вот наши дела кручинные, боярин. А перед судилищем жена сбежала к какому-то штафирке из сугубо спекулятивных кругов.. И осталась у меня лишь честь офицера, на том и держимся, преподобный отец Борис, ха-ха-ха! И вам, я вижу, живется несладко
Борису Вениаминовичу стала весьма неприятной тема разговора и он перевел стрелки беседы в другое русло:
— А что за имя у вашего погибшего товарища Какое-то странное для русской фамилии.
— Да у него отец с Кавказа приехал учиться по направлению в Петербург. Там встретил маму Ахмета, молодые были, влюбились без памяти друг в друга. После окончания института Юлия Степановна вместе с мужем уехала к нему на родину. Но что-то не срослось в семейном быту, и она с сыном вернулась к матери в солнечную Карелию. Но Ахмет каждое лето ездил к отцу в любимые горы. Я с ним познакомился в высшем военном училище, потом наши пути разошлись и вот десять лет тому назад служба свела нас вместеИ такое страшное горе. Завтра вылетаю на прощаньеСегодня были у Юлии Степановны, так у неё ноги отнялись от страшного известия, срочно госпитализировали в больницу. Таких парней рождают только горы Не грусти, Борис, а подыми-ка лучше чарку!
Борис Вениаминович с нескрываемым удовольствием последовал праведным словам хозяина.
— Сергей! А давайте еще разик исполним лезгинку в память вашего друга!
Капитан Сергей развел руки в стороны:
— Просьба гостя закон!
В самый кульминационный момент, в атмосферу музыки, ритма и полного взаимопонимания, неожиданно ворвалась визгливая трель звонка. Кто-то неистово требовал безотлагательной встречи с хозяином веселой квартиры. Тот нехотя прошел в прихожую и вскоре сквозь жизнелюбивую лезгинку донесся насмешливый голос капитана Сергея:
— Борис! Ступайте сюда, вами живо интересуется довольно грозная гражданка с холодным оружием в правой мускулистой руке, ха-ха!
С прихлопами, с притопами, с возгласами «Асса!» в прихожую вплясал Борис Вениаминович и окаменел в дверях, нервными руками поигрывая скалкой, застыла мрачная жена.
— Я тебя куда и зачем посылала, паскудник с высшим образованием
И тут впервые в жизни Борис Вениаминович выступил против диктата Дульцинеи:
— Не сметь меня называть хамскими словами! Я вотсейчас.
— Чаво! Ишь, язычище распустил после дармовой сотки, а ну марш домой, акадэмик!
Она повернулась к ошеломленному капитану Сергею:
— А ты, дылда, чаво свой курятник растопырил, смотри, зубы не застуди! Марш за тапками моего акадэмика и чтоб тихо тут было до утра. Смотри!..
Автор: #

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *