Станция

Я должна написать что-то типа рекламы для тех, кто боится переезжать на Станции или не может принять решение, но я просто расскажу всё как есть, а вы уж сами решите. Обычно сюда приезжают, чтобы подзаработать и свалить, но я приехала по любви. Кто бы вы ни были, будем знакомы. Меня зовут Мэрил Уэнтвэй, я чокнутая изолятка на самой удивительной из всех Станций.
Второй рекомендуемый в инструкции пункт причина переезда. Начнём издалека. У вас нет ощущения, что мы живём на всём готовеньком Наши предки изобрели ракеты, беспроводную связь, дешевую энергетику, а от нас требуется только отучиться и удачно встроиться в систему. Меня всегда это бесило. Я хочу быть революционеркой, но миру не нужны революции. Хочу изобретать, вдохновлять, удивлять, но вокруг меня толпы таких же индивидуалистов, и особо не повыпендриваешься.
А жизнь на Станциях особенная. Это твой личный мирок за десятки тысяч световых лет от человеческих столиц. Здесь только от тебя зависит — какой станет твоя Станция.
Вы тоже с детства видели статьи и ролики в сети про танцевальные баттлы между обитателями разных Станций, реалити-шоу в экстремальных условиях жизни, Станции, ставящие межгалактические рекорды по производству. Нам вбивали в головы: «Приезжай и станешь богатым и известным».
Всё это бред, я вам скажу. Если вы чуть прогрессивнее большинства, то видели статистику по заброшенным Станциям. Миллиарды спейскоинов в вакуум. Знаете, почему Люди, за красивыми рекламными баннерами, всплывающими при просмотре сериалов, были не в состоянии представить себе свои станционные будни.
Самое трудное это первые несколько месяцев. Драйв от новизны быстро улетучивается, и ты понимаешь, что вот с этим десятком людей ты будешь проводить каждый день в металлической коробке посреди дикой планеты. Связь с ближайшими Станциями есть, но медленная и с перебоями, никаких тебе соцсетей и стриминговых сервисов. Только ты, одни и те же лица и незнакомый мир — иногда непривычный и пугающий. Конечно, многие не выдерживают. Часто уезжают целыми коллективами.
Я никого не запугиваю. Просто хорошенько подумайте — надо вам это или нет. Ну вот, я должна была написать что-то вдохновляющее, чтобы все сразу кинулись записываться на ближайший рейс до моей Станции, а вместо этого выдала сплошной негатив. Но поверьте, иногда Станция это самое прекрасное, что может с вами случиться.
Я очень ждала, когда перейду возрастной порог переселения. На моё желание свинтить с родной планеты родители уже давно махнули рукой. Только просили не лететь в совсем уж недружелюбные места, но я и не собиралась.
Последний год я только и делала, что смотрела каталоги Станций. Мне нужна была новенькая, но такая, чтобы в ней была какая-то изюминка. Нечто, за что я ухвачусь, чтобы больше не отпускать.
Такой оказалась моя Рэйни-Бэй, или Бэйб, как я зову её про себя. Станция, куда записалось только восемь безумцев, включая меня.
Эта Станция не была новёхонькой, как я планировала изначально. На ней сменилось уже три команды, и ни одна не отработала положенный для изолятов срок.
Вы спросите, почему Живут же люди посреди кипящей лавы, в арктической пустыне, на голом куске камня. А тут экзопланета, полная влаги, с атмосферой, почти идентичной земной. Что могло заставить изолятов разорвать контракты
Дождь. Таких дождей, как на Бэйб, больше нигде нет. Один из способов выгнать из дома крыс включить сигнал с раздражающей их частотой и с модуляциями, чтобы они не могли адаптироваться. Моя Бэйб избавлялась от людей аналогичным образом. Она била, и била, и била по мозгам везде, где бы ты ни находился: в общем доме, у себя, в лаборатории, на огороде или на прогулке по окрестностям Станции. Многие лишались сна, начинали срываться на соседей по пустякам, бывали даже панические атаки. После того как у одного изолята из предыдущей команды случился эпилептический приступ, на Станцию завезли наушники для обязательного ношения всеми переселенцами. Умная модель после пары месяцев обучения научилась удалять дождь из звуковой картины мира, пропуская всё остальное, но зато мы не снимали наушники, даже когда ложились спать или принимали душ.
Команда у нас собралась разношёрстная, но довольно дружная. Я была самой младшей, но из меня не делали девочку на побегушках. Кто-то видел во мне ученицу, кто-то дочку, а кто-то своего вечного антагониста в настольных играх. Мы называли себя «ушастиками» и шутили про скверный характер Бэйб, в чьё одиночество вероломно вторглись. И, похоже, слишком расслабились.
Дитрих первый снял наушники. Мы застали его утром мурлыкающим под нос Pin Floyd и поджаривающим хлеб для тостов. Кэтти, космобиолог, тут же прочитала ему лекцию об опасности шума, но разве можно было повлиять на этого ребенка А за ужином половина команды сидела без наушников.
Мало кто досконально соблюдает технику безопасности, когда за ним никто не присматривает. Или это тягучий, монотонный, неизменный дождь загипнотизировал нас, нашептывая сквозь защитные «ушки» свои правила Я поддалась, когда Дитрих стал дразнить меня трусишкой.
Я ведь не считала себя крысёнком. Я же так хорошо относилась к Бэйб, выбрала её среди сотен других, разве она может сделать что-то плохое со мной или моими друзьями
Как оказалось, мы долго скрывали друг от друга перемены, то самое, о чём предупреждали нас перед отправлением на Станцию. Мы храбрились, хлебая вперемешку то кофе, то энергетики и добавляя к ним таблетки от головной боли. Так продолжалось, пока Дитриха не понесло.
Это было как в фильме ужасов когда человек то ли уходит, то ли его кто-то утаскивает, то ли он исчезает в никуда. Мы поехали за ним на вездеходе, врубив сирену и мигалку, а вокруг была ночь и всё время этот жуткий дождь, дождь, дождь. Я чувствовала себя такой глупенькой. Нечего было романтизировать эту сырость, но больше я такой ошибки не допущу. Я буду прагматичной реалисткой, выбирая себе новый дом. Главное подальше от Бэйб.
Угадайте, куда делся Дит Бинго! Он отправился искать безоблачное место. Посреди ночи, в лесу, на чужой планете. Я никогда не испытывала такого облегчения, как в тот момент, когда мы затащили в салон промокшего, удивленного и недовольного Дита, не понимающего, зачем мы сорвались за ним всей толпой.
Утром мы отправили заявку на обратный рейс для Дита и остальных желающих. Я не смогла дать ответ сразу. Пробурчала что-то и отправилась гулять по Станции. В тот день было очень тепло, поэтому я вышла в водоотталкивающем платье и без зонтика. Мне казалось, что я иду прощаться с Бэйб. Это было похоже на желание посмотреть в глаза человеку, который был тебе дорог, а потом вдруг обманул.
Меня злило, что Бэйб выглядела такой красивой: лучи ближайшей звезды пронзали капли, и те рассыпались в воздухе искрящейся дымкой. Разноцветные облака не несли в себе угрозы, наоборот, они делились дождём, как своим единственным сокровищем. И я остановилась, вдруг открыв для себя то, над чем раньше не задумывалась.
Она не была ни злой, ни нелюдимой, моя Бэйб. Она просто жила по своим законам, так, как умела. Не ей, огромной и древней, меняться ради горстки пришельцев, пытаться угодить им. Мир вообще чертовски эгоистичное место, которое может поломать твоё тело, исказить, оплевать все твои благие замыслы. Ты можешь быть всегда против или найди в нём то, что можно полюбить. Уделяй этому двадцать минут в сутки. И приезжай к нам на Станцию, да. Ради этих слов всё и писалось.

Источник