Истории из жизни реальных людей
ЧЕЧНЯ НЕТЕЛЕВИЗИОННАЯ
Посвящается «Гюрзе» и «Кобре»,
бесстрашным разведчикам
генерала Владимира Шаманова.
ПАСХА
Я думал, что умру как угодно, но только не так… Почему я редко ходил в церковь и окрестился в двадцать пять лет Наверное, поэтому и такая смерть Кровь сочится медленно, не так, как от пулевого ранения, буду умирать долго… Сергей с трудом вдохнул воздух полной грудью. Это всё, что он мог сделать. В желудке уже пятые сутки не было ни крошки, но он не хотел есть. Нестерпимая боль в пробитых насквозь руках и ногах временно прошла.
Как же далеко витдно с этой высоты, как красив мир! подумал сержант. Две недели он не видел ничего, кроме земли и бетонированных стен подвалов, превращённых в зинданы. Пулемётчик был взят в плен разведчиками боевиков, когда лежал без сознания на опушке ближайшего леса, контуженный внезапным выстрелом из «Мухи!.
И вот он уже два часа парит в воздухе на лёгком ветру. В небе ни облачка, нестерпимая весенняя синева. Прямо под ним, у струящихся неровной змейкой окопов боевиков разворачивается серьёзный бой.
***
Сергей пришёл в себя от удара ногой в лицо…. Последний вопрос тебе, кафир: если примешь ислам душой и расстреляешь сейчас своего товарища, будешь жить.
Тут только Сергей увидел ещё одного связанного пленника, молодого русского парня лет восемнадцати. Его он не знал. У мальчишки руки были связаны за спиной, и он, как баран перед закланием, уже лежал на боку, скорчившись в ожидании смерти.
Мгновение растянулось в целую минуту.
Нет, слово вылилось изо рта, как свинец.
Я так и думал, расстрелять… лаконично ответил полевой командир.
Эй, Руслан! Зачем такого хорошего парня расстреливать Есть предложение получше! Вспомни историю, что делали гимры, наши предки, более ста лет назад.
Сергей со своими отбитыми почками мечтал тихо заснуть и умереть. Больше всего он не хотел, чтобы ему ножом перед видеокамерой перерезали горло и живому отрезали уши.
«Ну, уж застрелите как человека, сволочи! подкмал про себя солдатик. Я заслужил это.
Боевик подощел к Сергею и пытливо посмотрел ему в глаза, видимо, чтобы увидеть страх. Пулеметчик ответил ему спокойным взглядом голубых глаз.
У кафиров сегодя праздник, Христова Пасха. Так распни его, Руслан. Прямо здесь, перед окопами. В честь праздника! Пусть кафиры порадуются!
***
Кресты соорудили из подручных телеграфных столбов и мусульманских погребальных досок, которые набили поперёк и наискось, подражая церковным крестам.
Сержанта положили на крест, сняв с него всю одежду, кроме трусов. Гвозди оказались » сотка», крупнее не нашли в селе, поэтому вбивали их в руки и ноги по нескольку штук сразу. Сергей тихо стонал, пока прибивали руки. Ему уже было всё равно. Но громко закричал, когда первый гвоздь пробил ногу. Он потерял сзнание. и остальные гвозди вколачивали уже в неподвижное тело. Никто не знал, как прибивать ноги напрямую или накрест, захлестнув левую на правую. Прибили напрямую. Боевики поняли, что на таких гвоздях тело всё равно не удержится, поэтому сначала привязали Сергея за обе руки к горизонтальной доске, а затем и притянули ноги к столбу.
Он пришёл в себя, когда на голову надели венок из колючей проволоки. Хлынувшая кровь из порванного сосуда залила левый глаз.
Ну, как себя чувствуешь А, пулемётчик! Видишь, какую мы тебе смерть придумали на Пасху. Сразу к своему господу попадаешь. Цени! улыбался молодой боевик, забивший в правую руку Сергея пять гвоздей.
Многие чеченцы пришли поглазеть на старинную римскую казнь из чистого любопытства. Что только не делали на их глазах с пленниками, но распинали на кресте в первый раз. Они улыбались, повторяя меж собой: «Пасха! Пасха!»
Второго пленника также положили на крест и стали забивать гвозди.
Аааааа!
Удар молотком по голове прекратил крики. Мальчишке пробили ноги, когда он был уже без сознания.
***
Как русские рассвирепеют! Это на Пасху им подарок от Руслана! Будешь долго висеть, сержант, пока тебя твои же не пришлёпнут… из христианского милосердия. Боевик, вязавший окровавленные ноги пулемётчика к столбу, раскатисто засмеялся хриплым смехом.
Напоследок он надел обоим пленникам поверх колючей проволоки и российские каски на голову, чтобы в лагере генерала Шаманова уже не сомневались, кого распял на окраине села полевой командир Руслан Гелаев.
Кресты вынесли на передовую, поставили стоя, вкопали прямо в кучи земли от вырытых окопов. Получалось, что они были перед окопами, под ними располагалась пулемётная точка боевиков.
***
Сергей закрыл глаза. Почему-то он представил, что две тысячи лет назад до него так же в одиночестве, окружённый враждебной толпой, страдал на кресте ещё один человек. Божий сын Иисус. Он простил всем, искупил их вину, претерпел казнь.
А я смогу простить чеченцам всё вдруг задал он себе вопрос.
один молодой боевик вдруг остановился под крестом, поднял голову.
Страдаешь, кафир Страдай, твой Бог так тебе завещал!
Не кощунствуй! Нет бога, кроме Аллаха, и Магомет пророк его! сурово произнес другой боевик, ударив по щеке юнца.
Так я смогу простить чеченцам Он бы так хотел… Вряд ли после всего, что они здесь сделали…
Пуля от СВД щелкнула по доске, рядом с правой рукой.
Случайно Внизу уже вовсю разгораля бой.
Вдруг пуля снова щёлкнула по доске рядом с правой рукой. Сергей понял это было приглашение к разговору от одного из наших снайперов.
Мы ещё живы! Мы можем продержаться еще пару часов! Впереди окопов «духовское! минное поле! проартикулировал в тишине Сергей. Он зна, где-то в прямой видимости сидит наш снайпер. Он готов в оптический прице читать его по губам. Пулемётчик медленно повторил свои слова три раза. Пуля снова щёлкнула по тому же месту.
«Слава Богу, поняли!» подумал сержант.
Аааа! застонал рядовой на втором кресте. Видимо, боль была настолько нестерпимой, что мальчишка стал кричать на боевиков.
Уроды, чехи поганые! Пристрилете меня, ну пристрелите же!
Внизу один из боевиков поднял голову.
Виси, кафир! Когда будет приках отходить, я сам выстрелю тебе в живот, чтобы ты не умер, но ещё часок помучился, пока твои придут. Не надейся, мы не дадим вас освободить!
Ещё одна пуля от СВД, как новое приглашение к разговору, отщепила кусок доски. Вопрос был ясен для для пулемётчика.
Пристрелите парня. Чтобы он не мучился. Пристрелите! Он сам просит об этом, беззвучно, как рыба, произнёс Сергей.
Эй, братишка! Ты ещё жив Приготовься к смерти, родной!..
Рядовой на втором кресте так и не успел ответить пулемётчику. Снайперская пуля ударила его прямо в сердце, затем вторая, туда же. Мальчишка больше не стонал.
Спасибо, ребята! ответил пулемётчик, кивая головой.
Четвёртая пуля ударила в доску. Сергей понял и этот вопрос.
Погоди! Я ещё хочу вам помочь. Позже пристрелишь, я ещё могу терпеть, ответил смотрящему в мощную оптику снайперу сержант
***
Ещё долгое, мучительно-долгое время сержант координировал действия свои, ведя безмолвную беседу со снайпером…
Сергей чувствовал, что начинает терять сознание от потери крови. Исход боя был ясен, наши прорвали оборону гелаевцев с двух сторон и уже входят в село. Фактически они уже закрепились на его окраине.
Братцы, теперь можно, пристрелите меня! почему-то вслух и очень громко сказал пулемётчик.
Через мгновение пуля щёлкнула по правой доске. Снайпер понял просьбу сержанта.
Сергей вздохнул, в глазах плавали чёрные круги, а сознание отчаянно цеплялось за солнечный свет, яркую синеву неба, борясь с одолевающим сном. Шли мгновения, снайпер медлил.
Почему медлишь, браток спросил Сергей у всё видящего в оптику снайпера.
В этот момент Сергей увидел, что за него, висящего на кресте, разгорается целый бой.
***
Только бы успеть, не прощу себе этого, «Кобра» бежал с пулемётом наперевес, стреляя по окопу. Пули свистели над головой, но разведчики этого не замечали. Они были в ярости. Не всякий знает даже из тех, кто воевал, какких глубин и какой мощи достигает человеческая ярость. Когда десантники увидели, как боевики подняли на крестах наших пленных, никто не проронил ни слова, никто не выругался даже матом. Молчал и генерал Шаманов. Эта ярость была пострашнее любой ненависти к врагу.
Вперёд, тихо произнёс «Гюрза», и разведка Шаманова пошла на Гойское.
***
Сергей увидел, как по опустевшему окопу к нему бегут разведчики Шаманова, он даже узнал двоих из них. Снайпер так и не выстрелил ему в сердце. Последнее, что увидел сержант, было голубое, голубое до страшной синевы небо. Его сердце быстро затихало и остановилось, перекачивать по венам было уже нечего. Сергея захлестнул какой-то жар, пробежавший напоследок по всему телу.
***
Разведчики Шаманова «Кобра» и «Гюрза» поклялись отомстить. Сергея и второго солдата бережно сняли с крестов и в надежде, что родители не будут копаться в «цинках», отправили «грузом 200» на родину. Первого в СЕргиев Посад, второго в Вологду. Их и похоронили, не зная, какую смерть они приняли.
Автор: Алексей БОРЗЕНКО