Истории из жизни реальных людей
Эка, вы скажете, невидаль! На то он и Сеня…
И будете неправы. Сеня был честный человек. Я и не припомню случая, когда бы он соврал. Пошутить, разыграть это да, это он мог. Ну, а о том, чтобы жену обмануть, у него и мысли никогда не было Клава, она ух! порох с перцем попробуй задень. Насчёт Клавы у него только чистые безгрешные мысли были. Ну, разве что в особых случаях. Например, как в этот раз.
Устроились мы с Сеней на ГРЭСе работать. Семён сварщиком был классным. Возвращаемся как-то на рабочей машине домой, а на автостанции стоят двое парнишек и лениво со вкусом потягивают из запотевших бутылочек пиво. Мне даже показалось, что я запах «Жигулёвского» вдохнул аж в горле пересохло. Я глянул на Сеню, глотающего слюни и увидел, как в зелёно-бутылочных глазах его плавало: «Эх, пивка бы холодненького!..»
Неприятность была в том, что карманы наши были пусты. В день получки и аванса Клава железной рукой своей вытряхивала из Сени всё, что ещё оставалось, когда он являлся домой по её определению «ни рак, ни жаба», а потом выдавала только на обеды и курево.
Пока я так размышлял, машина подкатила к центру села, и мы спрыгнули, оглядываясь по сторонам. Совсем невдалеке, не прячась в деревьях, радушно распахнула двери чайная «Ласточка».
Мы отвели глаза и поскорее повернули на нашу улицу.
Деньги дома есть, но где они размышлял Сеня, открывая калитку. Пошли, пошли, не бойся, вёл он меня по дорожке. Клавы нет дома это сто процентов.
А-а, Петя! Здравствуй! пропел Клавин голос над ухом. Я вздрогнул, оглянулся присевший от страха Сеня и больше никого. Жуть какая!
Чего ж стал Проходи. Клава продолжала вытирать открытое окно. Она приветливо улыбалась мне из комнаты, несмотря на то, что мы вчера крупно поцапались. Вот за это её люблю, отходчивая она.
И тут братцы, могу поклясться, что у Сени за секунду до этого испуга никаких мыслей в голове не было, а дальше началась полная импровизация.
Клавунь, заговорил Семён своим рассыпчатым баритончиком, и от его обычной сонливости не осталось и следа. Ты ещё дома говорил он напористо, по-деловому, как бы напоминая, Аптека в шесть закрывается!
А причём тут аптека Кажется, никто не заболел, насторожилась Клава. Я же, приученный с детства не мешать другу в его затеях, отвернул удивлённую физиономию.
Да ты что, Клава! Сегодня последний день! тут он вытащил из нагрудного кармана свежий номер «Энергетика» и для убедительности хлопнул им об руку.
Вот, на первой странице объявление, Сеня честно протянул было газету жене, но тут же сделал вид, что ищет нужную строчку. Дальше его речь поплыла, как по писаному:
«До первого числа каждый работник Молдавской ГРЭС может приобрести в аптеках Слободзейского района, а также Днестровска 325 граммов золотого песка. Стоимость одного грамма один рубль» Заметь, только работникам станции. А завтра, между прочим, первое!»
Сенин голос звучал так уверенно и правдиво, что я тоже купился и заглянул в газету. На странице красовались «Итоги соцсоревнования» и статья Г. Южаковой. Я тупо искал заметку.
А почему в аптеке вернул меня из поиска Клавин голос, в котором уже слышны были нотки азарта и жадности.
Зо-лото! Не картошку идёшь покупать, килограммовыми гирями взвешивать. Тютелька в тютельку должно совпасть. Весы нужны точные, как в аптеке. Кстати, и тюльки полкило возьми.
Где В аптеке проговорила вконец обескураженная Клава.
Где же ещё Конечно в аптеке! уже издевался Сеня. Вон, баб Маню встретили, говорит, тюлька свежая, жирная.
И что это делается! продолжала удивляться Клава, но тюлька была всё-таки веским доводом. Она знала, что Семён, страстно любивший тюлечку с картошечкой, такими вещами шутить не будет.
Ты вот что, Клава, мой пропуск на станцию возьми. До-ку-мент. Без него золото не продадут.
Он подошёл к окну и положил пропуск на подоконник. Я понял, что это был очередной манёвр Сени «подкрасться к врагу и узнать его секрет». Клава на шпиона не смотрела, она считала деньги, вынутые из-под скатерти!
А через секунду, стянув с себя косынку и схватив хозяйственную сумку, она уже вылетела из калитки, оставив после себя убегающую квочку с цыплятами, колышущиеся кусты пионов, вякнувшего котёнка, дугой отлетевшего от её мощной ноги, и оседающую пыль на дороге.
После шумной Клавы, как после урагана, мы наслаждались тишиной. Но тут над нами пролетела ворона, оглянулась и каркнула:
Эй, придурки! Ворон считаете Там пиво свежее завезли!
Сеня вздрогнул и ринулся в дом. В раскрытом окне я увидел, как он подбежал к столу и ловко поднял скатерть. На коричневой полировке причудливым пасьянсом разложились сиреневые двадцатьпятки, красные десятки. И повторяющийся «дедушка Ленин» со вздёрнутой бородкой казался рубашкой каких-то необыкновенных карт. Несколько монет по две копейки валялись у края стола. Мы полюбовались открывшимся богатством, и Сеня сказал:
Это же сколько пива Ну, Клавка, ну, рыжая ехидна! Я весь дом обшарил, все выпуклые места перещупал, а она, смотри, где спрятала. Нате, пожалуйста, на самом видном месте.
При мне тыщу раз край скатерти поднимала, копеечки эти на хлеб брала. И не придерёшься, что прятала, скажет, ты чё, мол, дурак, все деньги в одном месте лежат. Вывернется, лисья шкура.
Лиса твоя женщина шустрая, напомнил я, можем не успеть.
Сеня взял десятку, аккуратно накрыл скатертью денежное великолепие:
Я вида не подам, что их обнаружил. Это наш «золотой прииск», Петруха!
По рублю за грамм! вспомнил я, и мы полетели в «Ласточку».
Наша видавшая виды чайная была полна народу: за столиками гудели Хурла, Клык, Сандаль и Кляма, был слышен булькающий смех Пузыря и жёсткий рубящий голос Креста, а вслед за нами вошли Рябой и Окунь, который подкинул нам несколько своих таранек. Мы взяли пива, нашли за колонной свободный столик, и вот пальцы уже приятно холодит влажное стекло бокала, а терпкий запах неразбавленного пива дразнит мой нос. Я поднёс пиво к губам.
Что, «энергетики», попались! А тюльки не хотите А тюлькой!
Я вздрогнул. Сеня прижал ушки, лапки и всё остальное.
Клава, упирая кулаки в крутые бока, возвышалась над нами золотой горой. Называя нас так, она вовсе не имела ввиду специальность, а скорее нашу активность и пронырливость. В зелёных кошачьих глазах её плясали весёлые бесенята.
Мне потом рассказывали очевидцы, как эта рыжая бестия влетела в аптеку и, тыча аптекарше Сенькин пропуск, требовала: «Мне, тёть Рая, золото давайте и тюльки полкило».
Между тем, оглядев наше пиршество, Клаву осенила догадка, и она, не отводя от Сени взгляда, крикнула буфетчице:
Жень, а мой чем расплачивался
Как чем Червонцем. Женя взмахнула красной десяточкой и уже тихо добавила: Чем же ещё-то он может, прости, Господи!
Ты, грабитель, начала Клава, раздувая ноздри, но ещё раз оценив ситуацию, поняла, что она попала в свою же ловушку, что крыть ей нечем, и продолжила, сдерживая гнев. Вывернулся, лисья шкура! хотя Сеня ни слова ей не сказал.
Клава взяла в буфете тарелки, на одну кинула наших таранек, а на другую высыпала, пахнущую пряностями тюльку.
А ты где
Где, где В аптеке! Свинья ты, Сеня! Я пока бежала, тёте Вере про тюльку сказала и Вальке, и Гульпам крикнула. За мной же очередь выстроилась! Пока разобрались Клава махнула рукой и залилась лёгким заразительным смехом, и все, кто был в «Ласточке», так же радостно засмеялись ей в ответ.
А рыбкой тетя Рая угостила, ей Вова из Одессы привёз. Я потому и взяла, очень хотелось этой тюлькой по твоей морде наглой повозить.
А кто не даёт Вот тюлька, вот морда вози, но вместо тюльки Сеня вложил в Клавину руку бокал с пивом и усадил её на синий гнутый стул-кресло.
Не томи, подруга! Как говорится, горячее уже остыло, а холодное нагрелось.
Клава, вытирая полное лицо своё, спросила:
Шо, пейте пиво пенное
Мы чокнулись и наконец! сделали глубокий глоток.
А потом мы хорошо посидели. Я и Клава то и дело возвращались к сегодняшнему приключению, перебивая и дополняя друг друга. Буфетчица Женя, придавив грудью прилавок, хохотала до слёз, и было ясно, что завтра эту историю узнает всё село.
Сеня слушал наш рассказ, а сам тем временем подлил Клаве янтарного пива, оторвал самые лакомые кусочки тараньки, выбрал самую аппетитную тюлечку и всё это придвинул жене, как признание в своей бурной непредсказуемой любви….
Автор: