Истории из жизни реальных людей
Иван Михайлович, чуть полноватый и с залысиной сорокапятилетний мужчина, работал смотрителем и экскурсоводом в музее искусств. Семьей он так и не обзавелся, а потому влачил жизнь типичного холостяка. Каждый день, ровно в восемь утра он приходил на работу, а в два часа дня отправлялся пообедать в уютный ресторанчик, спрятанный от суеты мегаполиса во дворе. А затем направлялся в парк, на свою любимую скамейку.
Там, жмурясь от солнышка, Иван Михайлович любил помечтать. Он вспоминал моменты своей жизни и всячески их прокручивал у себя в голове, как бы могло произойти, поступи он по-другому. Что было бы, стань он актером или как бы сложилась его жизнь, если бы он не застал свою девушку в постели с другим Так он сидел около часа, а может и больше, а затем шел обратно в Музей, заступать на вторую смену.
И вот, когда Иван Михайлович в очередной раз думал, как бы он поступил тогда в школе, тридцать лет назад, его размышления прервал детский голос:
— Дядя, вам ботиночки не почистить
Разлепив глаза, Иван Михайлович с удивлением посмотрел на источник шума, отвлекший его от его размышлений, ставших почти неотъемлемым ритуалом его жизни. Перед ним стоял мальчонка с чумазым лицом, в потрепанной, но добротной одёжке, лет эдак семи, который держал в руках банку гуталина и пару щёток для обуви. По-прежнему пребывая какой-то своей частью в грёзах и мечтах, Иван Михайлович, чуть сиплым от долгого молчания голосом, ответил:
— Прости, малой, по пятницам не подаю.
— Понятно, дядь, – малыш ничуть не обиделся на довольно грубый ответ и пошел дальше, по аллее.
Мужчина уже было собрался закрыть глаза и опять погрузиться в воспоминания, но что-то в душе начало у него свербить. И чем дольше он смотрел в спину уходящему мальчику, тем сильнее становилось это неприятное чувство. Наконец, он не выдержал и крикнул:
— Эй! Мальчик! Вернись, пожалуйста!
Ребенок, явно не удивленный такой переменой настроения у взрослого, послушно подошел:
— Да, дядь Почистить ботиночки
— Ты что, нет конечно! – шикнул Иван Михайлович, озираясь по сторонам. Он боялся, что кто-то это услышит, и на него будут показывать пальцем, как на человека, который эксплуатирует детский труд.
— Вы не стесняйтесь, дядь! Ботинок вот сюда ставьте и я мигом его почищу! Всего сто рублей и ваша обувь будет как новенькая, – устало улыбнулся мальчик.
— Да я тебе просто так дам сто рублей, парень, не надо мне тут при всех обувь чистить, – Иван Михайлович по-прежнему был смущен. – Ты лучше скажи – такой маленький, а уже такой грязной работой подрабатываешь. Зачем тебе деньги
— Мама у меня умирает, а лечение дорогое. А я у нее один. Она лежит, встать не может, денег нет совсем, а так хоть на еду хватает, – доверчиво пояснил малыш, глядя чистыми голубыми глазами на мужчину.
«Вот черт, еще один попрошайка! Хоть не напрямую просит, а обувь почистить предлагает. Конечно, многие отказываются и просто так дают деньги, вот и я чуть не попался!» — раздраженно пронеслось в голове у Ивана Михайловича. Желание помочь как-то скукожилось, сжалось, и на душе поселилось раздражение.
— И давно ты так подрабатываешь – саркастически поинтересовался мужчина.
— Месяц уже где-то, дядь. Я не только тут в парке, я еще машинам стекла протираю. Знаете, очень трудно денег заработать – я же еще маленький, ко мне никто всерьез не относится.
— Ладно, парень, держи пятьдесят рублей и дуй дальше. А мне на работу пора. – С этими словами мужчина протянул мальчику пятидесяти рублевую купюру.
Однако мальчик деньги не взял, а лишь насупился:
— Дядь, я не попрошайка. Я деньги зарабатываю, а не клянчу. Зачем вы меня вот так унижаете
Собравшийся уже было уйти, Иван Михайлович замер, недоверчиво смотря на стоящего перед ним ребенка. Уже давно любой другой взял бы деньги и рассыпаясь в благодарностях, пошел бы дальше – искать новую жертву. А перед ним стоял насупившейся ребенок, в глазах которого мужчина видел действительно неподдельную обиду за свои слова. Затем вдруг его рука сама по себе нырнула в карман, и через мгновение он обнаружил себя сующим пятьсот рублей в нагрудной карман курточки ребенка.
— Держи, тебе нужнее, – и, развернувшись, Иван Михайлович заспешил прочь из парка.
Потом он долго злился на себя, что подался мимолетной сентиментальности и стал жертвой мошенника, пускай и ребенка. Однако на следующий день он увидел этого мальчика вдалеке, который действительно стоял у светофора с какой-то бутылкой и тряпкой в руках и терпеливо ждал красного света. Иван Михайлович постоял, в раздумье, но не стал к нему подходить и что-то говорить, а просто пошел дальше — по своим делам.
Отныне в послеобеденное время Иван Михайлович не мечтал, а пытался взглядом отыскать мальчишку. Иногда он его видел в парке, но мальчик каждый раз был в другой части парка и поэтому никак не удавалось его подозвать. Наконец, Иван Михайлович уже сам встал и направился в его сторону. Ещё издали он заприметил курточку ребенка и, подойдя чуть поближе, окликнул его:
— Эй, мальчик
Ребенок обернулся на его окрик и его чумазое лицо расплылось в улыбке:
— Здравствуйте, дядь! Я вас часто тут вижу, но не решаюсь подойти, а то вдруг вы подумаете, что я опять у вас клянчить буду.
— Ну что ты, дружок, перестань! – смущенно махнул рукой мужчина. – Как мать
— Плохо, – ребенок погрустнел. — Кстати, спасибо большое Вам за те пятьсот рублей. Я смог маме купить мяса. Она очень давно его не ела.
Сердце Ивана Михайловича неожиданно наполнилось откуда-то взявшейся жалостью и любовью к незнакомому маленькому ребенку, который на полном серьезе благодарил его за то, что его мама смогла покушать мяса.
— Так, парень, бросай свои щётки и пошли. В магазин пойдем, поможем твоей маме. Как тебя зовут-то Меня Иван Михайлович.
— А меня Коля, – и малыш по-взрослому протянул руку.
— Ну, Коля, пойдем, – ответил Иван Михайлович, аккуратно, но от души пожимая руку маленького мужчины.
***
Наконец, нагруженный сумками из продуктового, Иван Михайлович вошел в квартиру Коли. Мальчик убежал за дверь в комнату, а мужчина, разувшись, осмотрелся. Квартира была маленькая и однокомнатная, очень по-простому обставленная. Видно было, что ее обитатели хоть и вели бедный образ жизни, но за порядком следили.
— Дядь Вань, проходите в комнату, я маму предупредил!
В комнатке было хоть и тесновато, но светло. У окна стояла одноместная кровать, на которой лежала худенькая изнеможенная женщина. Увидев мужчину, она улыбнулась и попыталась приподняться, но почти тут же опустилась на подушку с гримасой дикой боли.
— Вы что, лежите-лежите! – испуганно прикрикнул Иван Михайлович, в два шага сокращая расстояние до постели женщины. Оказавшись у ее изголовья, мужчина отметил про себя, что даже не смотря на страшную болезнь, женщина по прежнему остается миловидной. «Наверное, она была настоящей красавицей!» — про себя подумал мужчина, с робким интересом разглядываю больную.
— Спасибо Вам большое за вашу доброту! – на глазах женщины появились слёзы. – Когда Коля мне рассказал о Вас, я даже не поверила, что такое возможно. Вы единственный, кто нашли в себе доброту помочь ребенку!
— Ну что Вы, перестаньте! В самом деле! – отчаянно краснея и потея пролепетал Иван Михайлович.
Затем он долго сидел у кровати, с жалостью и интересом слушая историю маленького мужчины Коли. У матери отказали почки и теперь она медленно, но верно умирала. Семьи, не считая ребенка, у нее так же не было. Социальные службы по каким-то причинам всячески затягивали помощь и Коля вызвался сам зарабатывать им на жизнь. Попрошайничать он категорически отказался, но разве много может заработать ребенок Так она и доживала свой срок, со страхом ожидая смерти – страшно было за сына, который останется совсем один.
Давно уже мальчик покормил с ложки маму, давно уже остыл чай, а Иван Михайлович по-прежнему сидел у кровати и слушал эту полную грусти историю. Наконец, он набрался смелости и, не узнавая свой голос, спросил:
— А если вдруг… Вы хотите, чтобы я присмотрел за ним
Женщина ничего не ответила, а отвернулась к окну. Наконец она прервала молчание:
— Вы знаете, я сама была не верующей, но тут очень горячо молилась, — кивком головы она указала на маленькую икону, стоящую на подоконнике. – Ведь так нельзя, чтобы ни в чем не повинный ребенок страдал. Я очень просила Его пожалеть хотя бы Колю, не меня. И сейчас Вы, человек, которого я абсолютно не знаю, предлагаете мне ту помощь, о которой я очень горячо и искренне молилась. Вы… понимаете меня
— Да, я Вас понимаю, – еле слышно ответил Иван Михайлович.
— Если так действительно суждено, Вы… Вы правда готовы присмотреть за Колей
— Да, – по-прежнему тихо ответил мужчина.
***
Прошло время, за летом наступила осень, а за осенью – зима. Иван Михайлович всё так же продолжает ходить на работу в свой Музей. Теперь он берет в ресторане двойную порцию и всегда с собой, а мимо некогда любимой лавочки в парке проходит, не замедляя шага.
Возможно, сама судьба, устав от мечтаний Ивана Михайловича, взяла его жизнь в свою узду, а может всё это – его сознательный выбор. Выбор человека, уставшего от нереализовавшихся надежд. Кто теперь даст однозначный ответ Однако можно сказать точно – Иван Михайлович сделал свой выбор. Что это: сентиментальность и нереализованный отеческий инстинкт или нечто большее Наверное, он и сам не даст на это ответ, но что он точно знает – времени на пустые мечты у него больше нет.
Большой Проигрыватель