Матвейкин сазан

— Матвейка, поднимайся, внучек, а то уйдёт дед, дома останешься, — сквозь сон услышал Матвей бабусин голос.
Он сладко потянулся, но тут же соскочил с кровати.
— Ба, а дед где
— Белку в стадо пошёл отгонять. Да вон он, идёт уже. Иди, быстренько умывайся да завтракать.
Матвей выбежал во двор, по пути погладив рыжего кота Василия, путавшегося под ногами, быстро почистил зубы, умылся под стареньким умывальником и снова пришёл на веранду.
На столе уже довольно пыхтел старый пузатый самовар и лежали ломти нарезанного хлеба. Аппетитно шкворчала желто-оранжевая яичница на сале, капельками воды поблескивали пупырчатые свежие огурцы, и зеленел пучок только что сорванного лука.
Бабушка дожаривала оладушки к чаю, запах которых Матвейка учуял ещё в постели.
Дед, ожидая внука, уже сидел во главе стола.
— Ну, что, Матвейка, давай поторапливайся, а то весь клев пропустим.
Быстренько поев и взяв наживку и рыбацкое снаряжение, приготовленные ещё с вечера, дед с внуком вышли со двора.
— Ни хвоста вам, ни чешуи! улыбаясь крикнула вдогонку бабушка.
— Купаться идём, не рыбачить, — хитро прищурив глаз, ответил дед.
— Деда, а зачем ты сказал, что купаться идём У нас ведь удочки есть для рыбалки, — удивился Матвейка.
Дед погладил вихрастую голову внука:
— А это, чтоб водяной не догадался, что мы рыбу у него утащим. Если услышит, что за рыбой идём, все, пиши пропало, рыбалки не будет.
Матвейка вспомнил, как дед рассказывал ему, что недалеко от берега, в глубоком чёрном омуте живёт водяной, который может утащить к себе на дно. Вся деревенская детвора знала это, и боясь страшного водяного, старательно избегала даже появляться в этом месте, поэтому, обернувшись, мальчик тоже крикнул бабушке:
— Бабуля, мы не за рыбой, мы купаться!
Скоро они вышли за околицу. Уже разгоралось летнее утро. Из-за леса показался огненный диск солнца, обещая жаркий день. Слегка ещё дымился воздух над речной водой. Сладко пахло травами и цветами, а откуда-то с лугов слышалось тихое ржанье лошадей.
— Эх, Матвейка! Хорошо-то как. Посмотри, красота какая! Сколь годков живу, а привыкнуть не могу. Божья благодать на местах наших.
Полюбовавшись окружающей красотой, дед с внуком расположились недалеко от ивняка, на своём месте.
Неторопливо, по-хозяйски, достали наживку, установили удочки.
Клевать начало сразу.
Матвейка почувствовал, как рыба потянула удилище. Он попытался вытащить её, дёрнул раз, другой, но ничего не вышло.
— Деда, деда, помогай, а то сейчас сорвётся!
Дед подхватил удочку, и совместными усилиями небольшой сазан оказался на берегу.
— Ай да, Матвей! Такого сазана поймал, знатным рыбаком будешь! нахваливал дед внука.
Полведра плотвы и окуней натаскали рыбаки и довольные пошли домой.
— Ну, вот, будет нам и уха, будет и жареха, — довольная бабушка поставила глубокую чашку с почищенной рыбой на табурет у печки.
— Матвейка, пойдём-ка в сад, нарвем вишен на пирожки, а дед пусть пока отдохнёт.
Вишни были крупные, сладкие. У Матвейки почему-то получалось положить две вишенки в рот, а одну в большую миску. Бабушка, глядя на перемазанного вишневым соком внука, только улыбалась. Скоро миска наполнилась темно-рубиновыми ягодами.
— Ба, ну, можно я пойду теперь погуляю У Вовки Альма щенят принесла, хочу посмотреть.
— Вон бочка с дождевой водой, умойся да и иди. Но щенка в дом — ни- ни.
Не успел Матвейка дойти до калитки, как раздался истошный бабушкин крик.
— Ах, ты ж ирод! И что ж ты натворил такое, а! Когда успел, паразит ты этакий! Вот я тебе сейчас!
Матвейка увидев, как на бабушкин голос из дома выскочил дед, тоже побежал узнать, что же случилось, почему бабушка так кричит.
А вернувшись, увидел лежащую на земле перевернутую чашку, несколько обглоданных плотвичек и бабушку, которая, ругаясь, безуспешно пыталась забрать у кота Васьки того самого сазана.
Васька отдавать свою добычу явно не хотел. Вцепившись в рыбину зубами, он угрожающе урчал и молотил хвостом по земле.
— Ты ж её всю не съешь, разбойник ты рыжий, только перепортишь. Отдай, говорю.
Матвейка кинулся помогать бабушке, схватил кота и начал тянуть его назад, но Васька вцепился в добычу мёртвой хваткой и заурчал ещё утробнее.
— Оставьте вы эту рыбу, пусть ест или таскает, делает с нею, что хочет. Сама ведь виновата, надо было убрать, чтоб ею и не пахло, — сквозь смех проговорил дед:
— Нам тут еще хватит.
И он показал на раскиданных по земле окуней и плотвичек.
Рассерженная бабушка отпустила рыбу, вытерла руки о фартук и стала поправлять сбившийся платок. А кот, не мешкая, тут же потащил сазана под дровяник, из-под которого скоро раздалось довольное урчание.
— Ну, вот, Матвейка, пропал наш сазан, — огорченно сказала бабушка.
А вечером, с аппетитом уплетая хрустящую жареную рыбку, все весело смеялись, вспоминая битву за сазана.
И только Васька, напившись парного молока, как ни в чем не бывало мирно спал на табуретке.
Автор: Botana
Картина художника Владислава Леоновича

Источник