Кто последний, тот дурак! заверещал из прихожей Саня, на ходу застёгивая куртку.

 

Кто последний, тот дурак! заверещал из прихожей Саня, на ходу застёгивая куртку. Машка, давай скорее! Я старался стоять прямо, пусть покрасневшее лицо и выдавало всю тяжесть сложившейся

Машка, давай скорее! Я старался стоять прямо, пусть покрасневшее лицо и выдавало всю тяжесть сложившейся ситуации. Мне целых восемь, но спина-то тоже не железная!
Сейчас, сейчас младшая сестра, сидя у меня на плечах, выбирала лучшую ветку для последнего ёлочного шара. Она ёрзала и качалась из стороны в сторону в попытке дотянуться. Всё, что оставалось делать мне, стараться не уронить её. Под веткой, которую Маша приметила, ютилась тумбочка с отцовскими вещами. Пытаясь повесить шарик, сестра схватилась за другую ветку, из-за чего вся ёлка вдруг зазвенела игрушками.
Нас обоих отвлёк от столь важного занятия перепуганный вздох отца. Как в каком-нибудь крутом фильме с пистолетами и дорогущими вазами времён династии Тщюцуиваньдань, он подлетел к ёлке и поймал что-то, что вот-вот разбилось бы вдребезги. Маша всё-таки довертелась.
Вы зачем мои часы уронили папа строго взглянул на нас.
Какие часы равнодушно произнёс я и ущипнул Машку за коленку, чтобы поторопилась. Они же сто лет на даче сломанные пылятся!
Как на даче, Мишка Я же их на прошлой неделе купил, усмехнувшись, папа поставил часы на их законное место. И действительно, экран сиял новизной ни единой царапинки. Что же мне, померещилось
Всё! Маша наконец повесила последний шар. Красный, он переливался в огнях гирлянды, тонул в их тёплом свете. Снимай меня, у тебя плечи костлявые!
Дважды просить меня не пришлось. Как только сестра оказалась на полу, я побежал одеваться. Дурацкий полосатый шарф неприятно колол шею, но без него мама на улицу не выпускает. Началось соревнование по скоростному одеванию. Сестра надевала ботинок, когда с кухни донеслось мамино: Машенька, помоги нам с тётей Мариной почистить мандарины, пожалуйста. А Мишу мы успеем догнать. Маша возмущённо топнула ногой и скрылась за поворотом. Выбегал из квартиры я с ещё расстегнутой курткой и долькой мандарина во рту, которую успел свиснуть со стола.
Мишка, подожди! кричала Маша с верхних этажей, но я не мог позволить себе такой роскоши кто последний, тот дурак. Сестра это тоже помнила, поэтому, отпросившись у мамы, понеслась за мной. Она нагнала меня уже на выходе из подъезда. Конечно, Машка попыталась вырваться вперёд, но я непобедимый рейнджер Нового Года!
Оставалось всего ничего! Сзади слышалось тяжёлое дыхание младшей сестры, отчего ноги начали бежать ещё быстрее. Может, их заколдовал Дед Мороз
Ты всегда оставляешь меня позади! хныкала Маша, но скорость не сбавляла.
Три, два, один, прыжок! Всколыхнулся снег, разлетаясь вокруг и оседая на мои щёки. Лечь в этот мягкий сугроб и сделать лучшего снежного ангела вот моя основная задача. Через пару секунд рядом плюхнулась Маша и начала повторять за мной. Заливаясь смехом, я продолжил водить руками и ногами по снегу.
Мой снежный ангел будет лучше! В шутку сердилась сестра.
Когда сил совсем не осталось, я поднял взгляд в небо. Снежинки вихрились в потоке воздуха, разлетались в разные стороны, как хлопья в потемневшем молоке неба. Становилось холоднее, но я этого не чувствовал. Всю мою душу грели звуки. Справа мягкое хихиканье сестры. Кажется, она тоже устала.
Мама, скажи, что мой ангел лучше! кричит она ей, заметив, как та вместе с тётей выходят из подъезда.
А чуть дальше скрип качели, на которой во всю раскачивается двоюродный брат.
Саша, не так сильно! беспокоится тётя.
Звонкий голос мамы, рассказывающей тёте про очередную мою проделку.
Представляешь, что Мишка удумал вчера Несчастный наш кот!
Какой же он тёплый, её голос. А мне всё мерещатся отцовские часы: в старой коробке где-то на чердаке они приютили всю пыль. Вокруг лишь такие же одинокие коробки с давным-давно забытыми воспоминаниями.
Я лишь на секунду закрою глаза, вдохну морозный воздух. А открыв, почувствую, как немеют от холода пальцы левой руки. Услышу гудки, потому что Маша опять не поднимет трубку. Ты всегда оставляешь меня позади! сковывая меня каждой буквой, пробьются сквозь мысли те самые слова.
Дрожа, поднимусь, вылезу из сугроба. Оглянусь вокруг.
Снег, размеренно падая, устелет собою землю, укутает могильные плиты.
Мне двадцать восемь, и я остался совершенно один.
Автор: Осипова
Группа автора: Проигрыватель

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *