Истории из жизни реальных людей
«Не убий».
«Ибо всякий просящий получает, и ищущий находит, и стучащему отворят».
Сегодня хор поет по-особенному вдохновенно, мощно, единодушно. Церковь полупуста. Грегор сидит один на второй скамье слева от алтаря. Он очарован пением. Ему кажется, что голоса поющих, устремляясь ввысь, пронзают купол храма и летят все выше и выше. Кажется, они вот-вот соединят грешную землю со святыми небесами, долетят до престола Всевышнего, заставят Его обратить взор на нас, смертных, ищущих Его внимания. Он наконец-то услышит, увидит, ответит. И все обретет смысл. Все окажется не напрасно
Кажется. Ему всего лишь кажется.
Он вспоминает мать. Как она читала ему Писание. Водила за руку в воскресную школу. Как учила его молиться. Говорила, что Всевышний всегда слышит и обязательно ответит: «Стучите, и отворят вам». И как она в муках умирала от рака. А Грегор молился. Днем и ночью, забывая обо всем, вставал на колени и стучал, стучал, стучал, пока уже не оставалось ни сил, ни слов, ни слез. Но и тогда он продолжал стучать, веря ему отворят. И так до того самого дня, когда тело матери опустили в глубокую темную яму и закидали мерзлыми комьями земли, а маленький Грегор стоял и смотрел не вниз, а вверх, и лишь один вопрос отдавался ударами молота в его голове: «Почему Ты не открыл, ведь я стучал».
Хор делает диминуэндо, а Грегор вспоминает ее. Ту девушку, что должна была стать ключом к закрытой двери, мощным ударом в небесные врата, криком всех, кто не был услышан. Он встретил ее три дня назад в парке, когда возвращался вечером с богослужения. Своей хрупкой фигуркой, милым личиком, ясными глазами она напоминала ангела. Чистое, безгрешное неземное существо. И абсолютно беззащитное. Ничем не огражденное от зла, господствующего в этом безбожном мире.
И тогда у него родилась эта мысль. Точнее, зародилась она уже очень давно в ту самую ночь, когда навеки прервалось дыхание его дорогой мамы. Мысль вызревала, оформлялась, крепла и наконец предстала перед ним в тот вечер в парке во всей своей жестокой логичности. Если есть способ заставить Его ответить то это именно он. «Бог ли не защитит избранных Своих, вопиющих к Нему день и ночь» Любящий Отец не даст волосу упасть с головы беззащитных. Он обязательно вмешается, чтобы спасти Свое невинное создание от зла. И явив Себя, навеки утвердит в вере всех колеблющихся и маловерных. Грегор и спасенная девушка понесут благую весть о Божьем ответе до краев земли. Они станут глашатаями, провозвестниками новой эры Эры Открытых Небес!
Он ждал Божьего вмешательства с самой первой секунды. Когда зажимал ей рот. Когда тащил ее, яростно сопротивляющуюся, в кусты. Когда оглушил ее камнем. Когда сжимал пальцами горло, содрогаясь от ее предсмертного хрипа и сквозь слезы наблюдая конвульсии умирающего тела. Он ждал ответа, голоса, знака свыше. Он стучал. Но ответом было молчание.
После он понял, что ошибся. Девушка не была невинной. Грегор принял внешнюю красоту за духовную. Он был обманут блестящей оберткой, скрывавшей внутреннюю гниль. Потому и не вмешался Творец, видящий всех нас насквозь. Возможно даже, Он использовал Грегора как орудие, дабы совершить праведный суд над грешницей. И молчал, наблюдая.
Значит, нужно найти того, за кого Бог точно вступится. Того, на ком особое благоволение. Кто служит Ему. И Грегор нашел.
Неземной детский голос берет соло. У Грегора по всему телу проходит мелкая дрожь, а перед глазами стоит лицо священника. Он пытался увещевать Грегора, говорил о любви Божьей, о том, что Бог всех прощает, и что Грегору не нужно убивать его. Грегор был с ним согласен. А еще он знал, был абсолютно уверен, что сейчас они оба станут свидетелями чуда увидят руку Божью. Бог спасет своего верного слугу от гибели. Он не даст злу совершиться. Даже когда нож вошел по рукоятку в живот преподобного, а из уголка его искривленного рта потекла темная струйка крови, Грегор верил и ждал. Вот сейчас разверзнутся небеса, и нож выпадет из зажившей раны, а священник воскликнет: «Аллилуйя!», и Грегор будет вторить ему из самой глубины своей измученной души.
Но священник тоже оказался грешен. Видимо, это был фарисей и лицемер, каковых Учитель постоянно осуждал на страницах Евангелия. А значит, Всезнающий снова использовал Грегора. Дал ему высочайшую лицензию на убийство. И потому не вмешался. Грегор хотел забрать у лицемера глаза, уши и язык, как символ его духовного состояния, но не смог. Все-таки, его не привлекала роль палача. Он всего лишь хотел вынудить Бога ответить. Ради всех стучащих. Но снова ошибся.
И вот сейчас, сидя на потертой скамье в полупустом храме и слушая крещендо хора, он вдруг понял со всей ясностью, что нашел способ. Верный и единственный. Наверное, Сам Господь подсказал его Грегору. А значит, на этот раз стучащему отворят.
После службы он пошел за мальчиком, тем самым, что пел соло. Видимо, он жил недалеко от храма, потому что шел один. Явно знак свыше. Грегор шел следом и видел, как долгие годы бесплодных поисков наконец увенчаются успехом здесь и сейчас. Небо услышит землю, и больше не будет закрытых дверей. Не нужно будет разбивать в кровь кулаки, пытаясь достучаться до Всевышнего. Его душа ликовала, его сердце пело. Он любил этого мальчика. Он любил всех. Насколько же сильнее должен любить Творец Свое творение! Грегор был даже готов умереть, чтобы явить миру Его любовь. Пусть гнев Божий поразит его на месте за то, что он поднял руку на невинное создание. Пусть все узнают, что Бог не молчит, что Он все видит, все знает и всегда придет на помощь. Грегор готов на эту жертву. Лишь бы стучащему отворили.
Он настигает хрупкую фигурку в самом конце проулка, где нет яркого освещения. Никто не должен помешать. Никто из людей. Лишь Тот, без чьей воли не упадет на землю малая птица и волос с головы избранных. Мальчик оборачивается и смотрит широко раскрытыми, чистыми как небо, голубыми глазами на улыбающегося мужчину, протягивающего к нему руки. Продолжая широко улыбаться, Грегор зажимает мальчику рот. Ангельский хор в его душе поет гимн хвалы Всемогущему. Вот-вот неземное сияние прорвется сквозь тьму облаков и озарит место священнодействия. Исаак будет спасен, а Авраам преклонит колена перед Своим Создателем.
Проходит минута. Вторая. Тельце бьется все слабее. Небеса все так же темны. И внутри Грегора резко наступает ночь. Нет больше хора ангелов. Нет сияния. Нет ответа.
Он бережно прислоняет потерявшего сознание ребенка к кирпичной стене. Малыш придет в себя. Все будет хорошо. Стоит ли весь мир слезы одного-единственного ребенка Нет, не стоит. И он, Грегор, понял это в тот момент, когда небо молчало, равнодушно созерцая, как гибнет одно из невинных божьих творений.
Все эти годы он был глуп. Нет, он был обманут. Обманут матерью. Обманут священниками. Обманут Писанием. Стучащему не отворяют. Его не слышат. Или не слушают. И ты можешь разбить кулаки в кровь, стуча в безразличные небеса все будет напрасно. Либо дверь слишком толста, либо привратник глух, либо за дверью пусто.
Грегор поднимается в свою каморку на третьем этаже ветхого домишки ту самую, где он провел всю свою жизнь и откуда к небесам вознеслось так много неуслышанных молитв. Вознеслось ли Или остались они все под потолком ненужные, бессмысленные, пустые звуки насмешка злых небес над глупой землей Теперь уже не важно.
Грегор снимает бельевую веревку, закидывает ее на крюк от старой люстры, делает петлю и накидывает ее на шею.
Он поднимется и лично постучит в закрытую дверь, чтобы задать вопрос от лица всех поколений стучащих.
Последнее, что он слышит глухой стук табуретки о пол и оглушительный хруст.