Истории из жизни реальных людей
В тринклиационной кабинке было холодно. Впрочем, как всегда. Тусклый свет, зелёные облупившиеся стены исписаны иероглифами, проклятьями, именами и кличками обитателей отсталых планет. Девушка пугливо прижалась ко мне, когда за спиной заросла мембрана входа.
Что ж, ты сама этого хотела, дорогая. Ты ведь такая независимая, успешная, так хочешь выделяться и пускать пыль в глаза подругам. Пусть. Я не фанат экзотики. Я скромный служащий юридической фирмы, обслуживающей пару десятков колоний. Экстрим, парашюты, охота на морфиян в пещерах Селесты или участие в военных конфликтах каждый уик-энд, как делают многие знакомые — это не для меня. Я ужасно боюсь смерти, боли, лишений, которых так не хватает нашему дурацкому современному обществу. Но ради тебя, такой очаровательной и доброй девушки, почему бы не прыгнуть за сорок миллионов световых лет Нет, разумеется, дело не только в тебе. Правда в том, что мне всегда хотелось попробовать вкуснейшее блюдо из доступных человеческому существу.
Мы не были одни. В кабине находилась ещё одна пара. Лысый толстячок в дорогом пальто и молодая вызывающе одетая дама с брезгливо скользнувшим по нам взглядом. Конечно, не дочь, судя по тому, как они обжимаются. Моя девушка поёжилась, и я положил руку на её обнажённые плечи. В этот раз не протестовала. Ещё бы — мне пришлось выложить полмиллиона за этот фантастический ланч. По правде говоря, даже ни сколько за сам ланч — тот не стоил ничего — сколько за путешествие в такую даль. Отрадно видеть, когда женщины правильно оценивают такие жесты.
— Когда начнётся — почему-то шепотом спросила она.
— Да сейчас, через минуту… вот только обсчитают наши тела.
— Поскорей бы… — нервно улыбнулась. Я знал, у них строгая фирма, и опоздания, даже на пять минут, не приветствуются.
— Да ты успокойся, — посмотрел на часы, — у нас будет целых пятьдесят минут.
— У нас совещание в три… и вообще… я немного волнуюсь…
— Совершенно напрасно.
Мне было не страшно. Работа заставляет мотаться в другие миры едва ли не каждую неделю. Но это работа, а тут — романтика… и даст бог — волнующая ночь… Мы встречались уже больше суток. Цветы, конфеты, поцелуи в щечку. Знаете, мне ведь хотелось большего. Ах, эти нормы морали… Впрочем, ради такой девушки, я мог ждать и двое-трое суток. Да чего уж там — и неделю вытерплю! Наверно… В следующий миг тринклиационное поле обнулило наши физические параметры в этой точке Вселенной и восстановило в спиральной галактике с длинным номером.
Колени слегка подогнулись. Здесь более сильная гравитация. Местная кабина мягко пульсировала розовыми стенками. Воздух сухой неприятный, пахнет аммиаком. Впрочем, терпимо… Едва не сбив меня с ног, толстяк со своей девкой метнулись к выходу. Господи, ну что за манеры Это ведь не макдональдс с единственной работающей кассой. Я ободряюще улыбнулся подруге, мы тоже вышли наружу. И оказались на матово-белой равнине. Стерильное безоблачное небо, бледное светило. Слабый ветерок и тишина, нарушаемая лишь сопением лысого и недовольными репликами его пассии. Они убегали по равнине, а её каблуки вязли в этой муке. Мы спокойно двинулись по их следам.
— А где города Я думала, это сверхнаселённая планета. — моя красавица завертела головой.
— Так и есть, но ты их не увидишь, пока не пройдём таможню, ну или что-то в этом роде.
— Ясненько, — кивнула, и я ощутил тепло ее ладони в своей руке.
— Ты помнишь, что я тебе говорил по поводу здешних законов Не забыла инструкции
— Разумеется, милый…
Господи, она сказала это, сказала «милый»! Всё же пятьсот тысяч потрачены не зря! Как жарко. Я снял пиджак и ослабил галстук. Моя девушка расстегнула топ, но я не смел туда глазеть. Ещё не время. Перед жирным и его девицей возникла черная трёхметровая коллоидная глыба. Таможня. Пришлось ускорить шаг. Мне хотелось послушать, как им удастся её пройти. Толстяк не выглядел опытным путешественником, так — банкир или зажиточный коммерсант. Я бы на его месте ни за что не пошёл первым. Для этого всегда находятся бездумные торопыги.
Когда мы приблизились, лысый заканчивал диктовать координаты, нашей планеты. Он, конечно, сверялся по бумажке и обильно потел. Свое пальто выкинул ещё по дороге. Я не без удовольствия прошёлся по нему. Девица топталась рядом, с надменным видом покуривая сигаретку.
— Цель вашего визита в пространство регулов — прогудела глыба.
— Просто ланч, — с достоинством ответил мужчина.
— Рекомендую не использовать сленговые слова. — голос таможни был всё так же равнодушен. — Цель вашего визита в пространство регулов
— Да что не понятного Мы прибыли покушать! Пообедать. В журнале писали, у вас есть самая вкусная пища во вселенной!
— Ваш ответ неприемлем. Это последнее предупреждение. Цель вашего визита в пространство регулов
Толстяк разозлился, топнул ногой, выбросил платок, гневно глянул на нас. Привык, наверно, в своём офисе командовать. Тут тебе не Земля, дружок.
— Анжела, подтверди! — заорал он. — Мы прилетели просто пожрать! Как ещё объяснить! Ну, поесть! Похавать, чёрт бы тебя побрал!
— Да-да-да! — затараторила девица, испуганно выронив сигарету. — Мы хотим покушать, только и всего!
— Очень жаль, — глыба пришла в движение. — Ваш ответ неприемлем.
Казалось, ничего не изменилось, но из глаз, ушей и носа толстяка потекла кровь. Он и девчонка завыли, упав в пыль. Моя девушка вскрикнула, прижалась ко мне и отвернулась. Вот же идиот! Не мог в интернете посмотреть, как проходить таможню регулов! Я с интересом проследил, как их тела сделались плоскими, как лист бумаги и начали сгибаться пополам. А затем ещё и ещё пополам, пока не осталось ничего. Дьявол, так и аппетит испортить можно.
Сердце учащенно билось, когда я зачитывал данные своей планеты. Обходился без шпаргалки. Всего-то семьдесят цифр. Моя девушка до боли прикусила губу. Тоже нервничает. Не бойся, крошка, я ведь говорил. Им нужна лишь правда.
— Цель вашего визита в пространство регулов — мне показалось или в вибрирующем голосе слышалась насмешка
— Полное уничтожения города Торос и восьмисот миллионов его жителей.
— Геноцид — странное уточнение.
— Да, разумеется, — я бесшумно выдохнул. Предупреждения не было. Поисковики не врали.
— Цель вашего визита, женская особь
— Аналогична мужской особи, — пробормотала подруга.
— Ваш ответ неприемлем. Предупреждение.
— Полное уничтоже…- запинаясь, начало она.
— Говори правду!.. — прошипел я.
— Я сопровождаю мужскую особь, как временный химическиактивный сексуальный партнёр!
— Добро пожаловать в пространство регулов. — чёрная глыба задрожала и сгинула.
И мы увидели города. Тысячи городов. Они покрывали белесую равнину до самого горизонта. Правильные круглые, большие и маленькие. Ручной целеуказатель привел в нужное место. Я знал, Торос — крупный город. Наверное, самый гигантский на планете. Он был величиной с пиццу. Серая с огненными прожилками пицца. По нитям транспортных сетей пробегали огоньки, закрывались входные поры. Похоже, всеобщая мобилизация.
— Снимай одежду, — кивнул я.
Она разделась полностью, хоть это было и не обязательно. Легла на спину в тёплую белую пыль, вопросительно посмотрела, ее щеки слегка раскраснелись. Я легко поднял город Торос и бережно положил на плоский живот. Вздрогнула, блаженно закрыла глаза. Биохимия человеческого тела вступила в реакцию с инопланетным конгломератом. Для регулов это верная смерть, для человека — дикое удовольствие. Сильнее любого наркотика и, вроде бы, совершенно безопасно. Именно в этот момент, во время биореакции, это становится вкусным. Рекламные проспекты утверждают, что города реагируют только с телом женщины, но я знаю, это не правда. Подойдёт любое. Но тогда исчезла бы романтика. Я уселся по-турецки рядом с трепещущей в экстазе девушкой и принялся уничтожать город Торосс. Там что-то трещало и лопалось. Регулы гибли миллионами, пытаясь защищаться… но, боги, как же это было вкусно! Сумасшедшая встряска вкусовых рецепторов пробирала меня до основания. Почему они позволяют себя убивать Кто знает. Война, конкуренция или регуляция численности населения… они не говорят. Некоторые кусочки я клал в рот девушки. Хотя ей и так было хорошо.
Я чуть не расплакался, когда всё закончилось. Языком собрал последние крошки.
— Это… это… какое-то чудо… — хрипло простонала она.
— Вставай, Эмфиона, — я отряхнул брюки, поправил галстук и взглянул на часы. — Ты можешь опоздать в офис.