Только ангелы

Здесь очень ветрено. Раф кутается в старую потрепанную толстовку, пытаясь не замечать, что на босых ногах у него шлёпанцы из китайского пластика. Впрочем, он сам захотел именно такую «жизнь после жизни», и теперь ему остаётся только сидеть, смотреть вниз с высоты четырнадцати этажей и вспоминать.
***
Рафик, помоги тёте Люде донести покупки! кричит в окно мама, пятилетний мальчишка бросает игрушки в песочнице, со всех ног мчится к идущей к подъезду беременной соседке и забирает у неё из рук сетку с булкой хлеба и пакетом молока.
Спасибо, Рафик! тётя Люда, с большим уже животом, улыбается. Хорошо, если у меня будет дочка. Она обязательно станет твоей невестой.
Нет, Раф идёт рядом, ощущая себя совсем взрослым и совсем чуть-чуть уставшим: сетка с продуктами тяжёлая, но он же мужчина, поэтому донесёт её до квартиры! Мне бы друга. Мы бы с ним вместе ваши сетки носили. Давайте у вас будет сын
Хорошо, если будет сын, смеётся тётя Люда, то вы обязательно будете друзьями, а женим мы тебя на Татьяне из пятого подъезда.
Раф кивает, пытаясь состроить самое серьёзное выражение лица, и почти забывает, что совсем чуть-чуть влюблён в тётю Люду, и если б не дядя Паша, то он обязательно женился бы на ней. Когда вырастет.
***
Рафаэль, там Таня Панина убирается в кабинете музыки. Помоги ей!
Алла Семёновна не зря считается лучшим классным руководителем: она умеет найти подход к любому, и точно знает, что Рафаэль с удовольствием пойдет двигать столы и стулья, пока тихоня Панина возит шваброй по полу. Та ему с первого класса нравится, а сейчас они оба уже в пятом: совсем большие. В этом возрасте мальчишки уже не дёргают девчонок за косички, чтобы показать, какие они девчонки красивые. Здесь нужны подвиги. И знание подростковой психологии.
Спасибо, говорит Таня Рафу, когда уборка закончена, и целует его в щеку. Тот краснеет от смущения, а потом с улыбкой несётся домой, чтобы успеть сделать уроки и сбегать за Валериком в детский сад. Всё-таки лучший друг, пусть и бестолковый пока!
***
Иди со своим малолеткой дружи! насмешливо произносит Танька и надувает большой розовый пузырь из модной американской жвачки. Нашелся тут, жених!
Стоящие вокруг неё девчонки смеются, и в их смехе Раф слышит лишь презрение и издёвку. Конечно, у него нет дорогих импортных шмоток, только старая толстовка из секонд-хенда и уже разваливающиеся кеды оттуда же, и отец не привозит ему из-за бугра всякие вкусные штуки; зато у него есть собрание сочинений Конан Дойля и Жюля Верна. Такого нет ни у Таньки, выряженной в блестящую майку и ярко-бирюзовые лосины, ни у её подружек, буквально заглядывающих ей в рот.
И буду! А ты швабра! кричит Раф Таньке, отворачивается от неё и уходит.
Ему обидно, а тут еще сегодня у Валерки контрольная, и тётя Люда просила проследить, чтобы тот не сбежал. Это значит, что придётся остаться в школе, пока идёт вторая смена, а так хотелось пойти с ребятами в парк. Там сегодня открытие нового сезона, будет толпа народа, и можно что-нибудь дёрнуть. Раф, конечно, сам по чужим карманам не шарит, но просто за компанию потолкаться можно.
Вот только он обещал, а значит, сидит и ждёт этого малолетку. Навязался на его шею. Лучший друг.
Ничего, еще два года, Раф окончит школу и уедет в город. И не будет никаких достающих по поводу и без родителей, всё обо всех знающих соседей, дурных одноклассников и таскающегося за ним повсюду Валерки.
***
Город это круто! Пусть тут и всем на всех наплевать, но зато никакого контроля, главное учись. И общага при универе не самое противное место. Жить можно.
А-а-а! Помогите!
Он идёт по скудо освещенной улице мимо совсем тёмного переулка и слышит женский голос. Надрывающийся, словно в плохой озвучке американского фильма ужасов. Первая мысль пройти мимо, но Раф не может: у него с детства дурная привычка помогать всем, и она толкает его в темноту.
Эй! Раф кричит, стараясь придать своему голосу такую силу, словно бы он не обычный тощий парень, а мощный мужик с наколками по всему телу. Как во вчерашнем боевике, который они с Костиком смотрели в подвале на Фрунзенской. Эта стратегия, кажется, срабатывает: мимо кто-то пробегает, тяжело дыша. Раф не видит, кто, только ощущает резкое жжение, принесшее за собой боль.
Что он хватается за бок и оседает на холодный асфальт. Ну, вот и допомогался, а еще надо до Толика дойти, забрать у него учебник по вышке, к родителям в выходные съездить. И Софья обещала с ним в кино сходить на той неделе.
Раф закрывает глаза и сквозь боль улыбается
***
Ты что тут делаешь
Раф оборачивается на такой знакомый голос. Панина стоит на крыше, и как было бы классно, если б за её спиной сейчас были такие же, как у него, крылья, но нет. У неё нет крыльев, только наброшенный на плечи полупрозрачный, как и она сама, шарф. А в её руках его старые кеды.
Сижу. Смотрю. Думаю, отвечает Раф, улыбаясь. Ты никогда не думала, что в нашем мире только ангелы могут позволить себе роскошь быть просто зрителями
Мой ангел, Танька подходит, садится рядом и берёт Рафа за руку. Её рука горячая, мягкая, странная для обычного духа, но кто знает, почему так и как оно будет дальше. Может, и Танька когда-нибудь станет ангелом, а Раф пока просто будет смотреть. И ждать.
Он улыбается и целует Таньку в полупрозрачную щёку.

Источник