Морские байки

Полуденный зной нещадно нагревал бока танкера, из-за чего дышать внутри помещений было невыносимо. Но мы, развесив мокрые махровые полотенца и направив на них вентиляторы, забаррикадировались в курилке. Делать было нечего абсолютно. В ожидании воды наш танкер, как многие суда, торчали на рейде Ростова-на-Дону. Проигрывая и тут же отыгрывая свою, недавно полученную, зарплату.
Нарушая покой нашего покер-клуба, в курилку ворвался Ромка-чмех:
— Я в скворечнике у Лома был Ромка довольно потер руки Прикиньте парни, три практикантки!
— Да иди ты отмахнулся третий механик, сдавая карты под следующую партию покера
— Нет! Я тебе серьезно говорю! Ромка бесился, когда ему не верили И вообще, пошел ты сам!
— Захлопнись второй механик махнул рукой на Ромку, подняв карты, взглянул в них и хлопнул ими об стол Я пас! Рома, Иди в жопу! Ты всю игру ломаешь.
В курилку влетел запыхавшийся Железный капут.
— Пацаны он хватал воздух, разевая рот, словно рыба, выброшенная на берег Там.практикантки на катере едут!!!
— Да ладно выдохнул я, а сердце радостно забилось.
Наш «Ястреб» шарахался по Средиземному и Черному морю уже шестой месяц. С бабами проблем, конечно не было. Но одно дело проститутка, хоть наша хоть иностранная, но совсем другое русская девчонка!
Мы, снося стулья и не обращая внимание на рассыпавшиеся карты, рванули на палубу.
Громыхая по трапам, вылетели на главную палубу и, сразу, приняв гордый и независимый вид, уселись на юте. Закурив и небрежно поплевывая с борта в воду, стали смотреть на приближающийся со стороны Аксая катер.
Старенький «Ярославец» пыхтя машиной, нырнул под борт «Ястреба», а из рубки надо всем рейдом пронесся голос Лома:
— Палуба, примите швартов с правого борта на секунду замешкавшись, Лом добавил немного смущенно И помогите подняться на борт.
Три очаровательных создания в сопровождении Папы, продефилировали мимо. Не обращая, однако, особого внимания на нас.
— Хорошенькие плотоядно улыбнулся Леха, второй механик
— Чур, черненькая моя я сел на самодельную лавку Страсть как люблю черненьких.
— Обломись Мотя Железный капут принял гордый вид Офицерам всегда только лучшее.
— Да пошел ты найух! он задел мое самолюбие И что б ты знал, я тоже командный состав!
Наш спор про табели о рангах, мог опять перерасти в драку, как уже бывало не раз, но конфликт погасил Леха.
— Цыц! — он прикрикнул на нас Отсосете оба! Она моя!
Ромка заливисто засмеялся:
— Я, конечно, могу выдвинуть свою кандидатуру, но не рано ли, пацаны
— И ты захлопнись Леха обвел нас тяжелым взглядом Я сказал моя, значит баста!
Тем временем внутренняя связь ожила голосом Лома:
— Судовое время одиннадцать часов, тридцать минут. Экипаж приглашается на обед. Приятного аппетита.
— Все, кончай базар Леха поднялся Есть пошли.
После обеда и смены вахт, Папа созвал весь экипаж в кают-компанию для знакомства с новыми членами экипажа. Обычно такой почет оказывается только капитанам или конторским, которые путешествуют на судах компании, частенько не по своей воле.
В этот раз, случай был исключительным. Я, решив, произвести наилучшее впечатление на практиканток, спустился в каюту и, скинув летний наряд, состоящий из шорт и тапочек, облачился в белую форменную рубашку, брюки и натянул на голову «бакен»* с эмблемой нашей компании.
Поднимаясь по трапу, я прикидывал, как буду смотреться на фоне шорто-рубашечных неудачливых конкурентов. Открыв дверь кают-компании, я обмер. За столом и на диване было белым-бело от летней формы. Весь экипаж являл собой образец торгового флота! Однако настроение, у экипажа, было отнюдь не праздничное.
— Ну, кроме вахтенных, все в сборе Папа повернулся к Лому
— Так точно, мастер четко, по-военному ответил Лом
Папа крякнул и начал:
— Итак. Экипаж! Я рад представить вам, трех очаровательных девушек, прибывших к нам из города Ростова-на-Дону, для прохождения плавательской практики и набора ценза для сдачи экзамена на штурмана-судоводителя. Итак, знакомьтесь! Юля, Ольга и Наталья. Они учатся в Горьковской академии водного транспорта.
Понос, от избытка переполнявших его чувств, выкрикнул с места:
— Я тоже там учусь!
Лом медленно повернул голову к Поносу и прошипел:
— Боцман, у тебя бардак в шкиперской. Марш устранять.
Понос погрустнев, вышел вон. Папа, проводив взглядом Поноса, вздохнул и добавил:
— Вторая отличная новость. Отход сегодня в восемнадцать ноль-ноль. Все свободны, кроме второго штурмана. Эрик, покажи девушкам каюту.
Папа принял соломоново решение. Дабы не разлучать подруг и укрепить их оборону от мужеской части экипажа, он поселил их в одной каюте, имеющую четыре койко-места. В простонародье прозванную «обезьянником» и предназначенную для размещения матросов.
В восемнадцать нуль-нуль к борту «Ястреба» подвалила «фелюга»** пограничников. Отшампелив наши паспорта и накладные на груз, отбыла восвояси. Мы же выбрав якоря, двинули в Стамбул. Неся пять тысяч тонн соляры, что обещало нам нехилые барыши виде шабашки, по прибытию в Стамбул.
Экипаж, затосковав по морю и движению за три недели стоянки, а, еще более затосковав по алкоголю, который Папа разрешал пить только после выхода в море, соответственно самозабвенно нажрался, как только мы прошли приемный буй и оказались в Азовском море официально.
Теплый ветер трепал наши волосы, южная ночь таинственно мерцала-подмигивала нам звездами. Холодный алкоголь горячил наши головы.
— Как хотите, парни, но я к ним щас в гости пойду заявил Леха
— Брось возразил я Лех, они нас еще не знают. Дай время девахам освоится.
— Да ну тебя! возразил Леха — Женщин надо брать гусарской удалью и нахрапом.
Он перегнулся через стол установленный на юте и, подцепив, сарделько-образным пальцем, воротник футболки Капута, спросил:
— Капут, а у тебя шампанское есть
— Ну Капут стушевался, тем самым, выдав себя
— Тащи сюда! приказал пьяный второй механик и посмотрел на меня Мотя, ты известный сладкоежка, колись братан, у тебя конфеты есть
Смысла отпираться не было. У меня в каюте всегда были и конфеты и шоколад в огромных количествах.
— Сам возьми. Где лежат, знаешь я постарался «сохранить лицо»
— Да без проблем, Мотя Леха поднялся и, чуть пошатываясь, пошел в надстройку
Мы же продолжили уничтожать запас «горючки». К часу ночи, встретив подвахтенных и сдав им, холодный шашлык и теплую водку, разбрелись спать.
Мне снился сон.
Очень хороший.
Сексуальный.
Там я и черненькая практикантка Оля изучали «Камасутру» на практике.
Но кто-то злой и некультурный прервал такой приятный сон.
— Мотя, вставай этот кто-то голосом был похож на Лома
— Да пошел ты я отмахнулся, пытаясь сконцентрировать воображение на Оле
— Вставай! заорал Лом
И я, подчиняясь командному рыку, вскочил с кровати.
— Что опять во сне кого-то ёб Лом усмехнулся, кивая на мои, стоящие колом труселя
— Иди ты в жопу, старпом ответил я и натянул шорты Что случилось
— Лёха пропал Лом сел в кресло и, выудив сигарету из пачки на моем столе, закурил Все обшарили. Ни где нету.
Я сел на кровать:
— Как нет
— Вот так Лом затянулся Все обшарили, даже шкиперскую перевернули вверх дном нет и все тут!
Я достал из холодильника минералки и сделал добрый глоток.
— Слушай, Лом. Я точно помню, он к бабам собирался
— Да ну у Лома вытянулось лицо Каким бабам, ты что мелешь, Мотя
— Практикантки. Забыл, что ли я усмехнулся, вспомнив сон
— Пошли на допрос скомандовал Лом
Девушки на стук долго не открывали. Потом не менее долго пытались понять, что мы от них хотим.
— Я сидела и читала книгу, а девочки спали начала объяснение Оля, я же не отрываясь, смотрел на холмики грудей колыхавшихся под белой майкой.
— Куда Вы смотрите с раздражением спросила Оля
— У Вас очень необычный кулон нашелся сказать я, ткнув пальцем в сторону обычного знака зодиака висевшего на тонкой золотой цепочке
— Это знак зодиака «Стрелец» — пояснила она Вы никогда его не видели
— Неа я мотнул головой и опять вперся взглядом в сиськи.
Чего уж там скрывать, меня интересовали ее сиськи!
Махнув на меня рукой, Оля продолжила рассказ:
— Так вот, девочки спали, а я читала книгу. Окошко было открыто
— Иллюминатор автоматически поправил ее я, не отрываясь от сисек
— Спасибо язвительно прозвучало в ответ, она, вероятно, скорчила рожицу, но мне было недосуг изучать ее лицо.
— И тут в иллюминатор она старательно выговорила это слово Заглянула страшная морда. Он был пьяный и небритый. Что-то кричал и бросил в меня сначала бутылкой шампанского, а потом, когда понял, что не попал, кинул конфетами.
Мы с Ломом одобрительно хмыкнули.
— А потом я захлопнула иллюминатор
В этот миг сиськи для меня перестали существовать. Леха упал за борт. Это пиздец!
Теряя тапки и стуча голыми пятками по трапам, мы неслись с Ломом в ходовую рубку.
Лом кинулся к карте, а я сбивчиво объяснял кэпу, что произошло с Лехой. Папа кивал головой, покряхтывал и все равно рулил вперед.
— Надо разворот делать донесся голос Лома из штурманской Миль на двадцать уже ушли от места падения, может больше.
Папа, пыхтя трубкой, флегматично скомандовал сам себе Разворот! и судно, повинуясь штурвалу, стало разворачиваться и ложиться на обратный курс.
Я рванул проверять и настраивать бортовые прожектора.
Спустя полчаса, окончательно протрезвев, на прохладном ветру раннего утра, я зашел опять в рубку и налил себе горячего кофе. Попыхивая сигаретой, я стоял*** у лобового стекла рубки, всматриваясь в темные воды моря.
Основная рация вдруг «ожила»:
— Теплоход «Ястреб», теплоход «Ястреб» ответьте «Лебедю семнадцать»****
Лом взял трубку:
— «Лебедь семнадцать» я «Ястреб» слушаю Вас.
— Семь-семь предложил «Лебедь» и Лом послушно переключил канал
— «Ястреб» здесь
— С кем я говорю задал вопрос «Лебедь»
— Старший помощник капитана Петров послушно ответил Лом
— Слушай, Петров немного фамильярно начал «Лебедь» — У тебя в команде Симаков Алексей Владимирович водится
— Так точно
— Он на борту
— Отсутствует Лом горестно вздохнул Ввиду его выпадения за борт.
— Ложитесь в дрейф, скоро подойдем приказал «Лебедь» — Четырнадцатый канал
Лом аккуратно положил трубку рации на штатное место и переключился на рабочий канал.
— Вот ведь мудак! неожиданно воскликнул он
Спустя несколько часов, пограничники, приложив немало усилий, взвалили на борт тушку второго механика.
— Захлебнулся взвизгнул Папа
Погранцы заржали в голос:
— Да нет! Он пьян в зюзю пояснил командир пограничного катера Когда вытащили, он еще хоть чуть-чуть соображал. Ну, попросил сто пятьдесят для согрева. Оставили пузырек, а он его, скотина, один вылакал. Без закуски!
Понос по приказу Папы, таскал из вентиляторной ящики с водкой, а погранцы тем временем рассказывали:
— Идем. Ночь. Вдруг где-то вой вдали командир усмехнулся Самитов, говорит, волки товарищ кавторанг. Дурак, говорю я ему, какие нахуй волки в море он рассмеялся Парень из Башкирии, море только на картинках да в кино видел! Ну, пошли на звук. Ближе подошли, слышим песню поет «Ой, мороз-мороз».
Погранцы опять заржали как кони, а кавторанг остановив погрузку водки, продолжил:
— Подходим ближе, выхватываем прожектором. А этот олень плавает в обнимку с бутылкой водки и песни орет. Погрузили на борт, допросили. А дальше вы знаете.
Заплатив за спасение утопающего пятью ящиками водки, мы распрощались с погранцами и, вторично развернувшись, легли на курс, проложенный до Босфора.
БеSпалева
* — бакен вид фуражки моряков.
** — фелюга низкая рыбачья лодка греков, ныне так частенько называют катера с низкой осадкой и острой носовой частью
*** — в ходовой рубке, в присутствии капитана сидеть без разрешения запрещено
**** — «Лебеди» — позывные катеров погран.контроля

Источник