СТРАННЫЙ АВТОБУС

Как-то лет может пятнадцать назад отмечали новый год в Подмосковье, у родственников. Ну, посидели тихо, по-семейному, и под утро стали собираться домой, на первый автобус.
Народ уже отгулял, на улицах было тихо, пустынно, и морозно. Вскоре к остановке неслышно подкатил рейсовый икарус, мы вошли внутрь, и оторопели. Весь автобус изнутри был набит Снегурочками.
Десятка два, а может три девиц, в одинаковых костюмах и шапочках, сидели тут и там по всему салону. Кто дремал, кто смотрел в морозное окно, кто негромко разговаривал или тянул шампанское из пластиковых стаканчиков.
Снегурочки больше напоминало вахтовиков, возвращающихся домой после трудной смены, чем пассажиров рейсового автобуса. Закралась даже мысль, а туда ли мы вообще сели. Однако вскоре по обрывкам фраз загадка Снегурочек прояснилась. Девицы легкого поведения возвращались с какого-то новогоднего мероприятия. Мы устроились в уголке, салон погрузился в привычную дрёму, и автобус неспеша покатил дальше.
Пока где-то посреди безлюдного шоссе не остановился подобрать очередного случайного пассажира.
Двери открылись, с улицы пахнуло холодом, позёмкой, и в салон, кряхтя и поскрипывая, ввалился… Дед Мороз! Настоящий! Невысокого роста колоритный старик в красном кафтане, с посохом и мешком за спиной. И даже борода у него была не из ваты, а своя, натуральная.
Дед топнул валенками, стряхивая снег, потом окинул взглядом салон, и тоже оторопел. «Вот ё-маё!» — крякнул он, увидев Снегурочек. Потом поправил тыльной стороной варежки шапку, кашлянул, и сказал уже громко, с какими-то странными, развязными интонациями.
— Ну, здравствуйте, внученьки! С новым годом! Это я, ваш дедушко!
Девицы очнулись и тоже во все глаза таращились на деда. Пока кто-то из них не сказал удивлённо в ответ.
— Ну, здравствуй, жопа — новый год! И где же, тебя, дедушка, трох-тибидох, черти носили
— Ох, внученьки! — вздохнул дед, устраиваясь на сиденье. — Даже и не спрашивайте!
Девицы с любопытством стали подтягиваться поближе к старику и рассаживаться вокруг. А тот снял рукавицы, распахнул на груди полушубок, и начал рассказ. Из его сбивчивого повествования стало ясно примерно следующее.
Девиц пригласили отработать новогоднюю ночь в каком-то загородном то ли пансионате, то ли санатории. По сценарию они должны были приехать туда за два часа до нового года. А перед самым выездом неожиданно позвонил заказчик.
— Девчонки, у нас беда.
— Что случилось
— Дед Мороз у нас… короче, вышел из строя. Может вы с собой захватите какого-нибудь
— Да где ж мы вам его возьмём — удивились девочки.
— Ну, вдруг! Выручайте! У вас там всё ж таки Москва. А деньги хорошие…
— Ну, мы конечно попробуем, но вы ж понимаете… — ответили девочки, и про странную просьбу забыли.
Потому что ну действительно, ну где накануне нового года найти дурака, который поедет неизвестно куда, даже и за обещанные очень хорошие деньги. Девчонки доехали на метро до конечной, и вышли на площадь.
Сновал туда-сюда праздничный люд, суетились торговцы, неподалёку от входа сверкала огнями ёлка, а вокруг неё весёлые и беспечные граждане шумною толпой водили хоровод. А под ёлкой сидел Дед Мороз. Настоящий!
Он наяривал на баяне «в лесу родилась ёлочка», периодически прихлёбывая из бутылки и занюхивая очередной глоток еловой веткой. Возле ног у него лежал раскрытый футляр, в котором блестела мелочь и купюры разного достоинства.
Девицы переглянулись, раздвинули толпу, и окружили деда. А через пятнадцать минут он уже сидел в обнимку с баяном в битком набитом загородном автобусе.
В тепле и давке деда сморило, он задремал. А когда очнулся, забыл, куда и зачем едет. Он поглядел в окно, выругался, протолкнулся к выходу, и на ближайшей остановке выпал наружу. И только когда автобус мигнул огнями за поворотом, всё вспомнил. Но было поздно. Немного постояв, он махнул рукой, и зашагал в направлении ближайшего жилища.
— Ой, ну вас там хоть приютили — спрашивали сердобольные девицы.
— Приютили! Меня! — возмутился дед. — Да я едва вырвался!! Оставайся, и всё! Ни за што, говорят, не отпустим! Да у меня вишь, собака дома одна. А так конешно! И накормили, и напоили, и денег дали, и с собой…
Тут дед потянул мешок, в котором звякнуло, и вытащил на свет божий бутылку.
— Ну что, товарищи — окинул дед взглядом салон. — Отметим Новый год Раз уж так нелепо вышло.
Все засмеялись и оживились. В автобусе повеселело, пошли по рукам пластиковые стаканчики, запахло мандаринами. И вскоре уже все, кто был в автобусе, толпились вокруг деда, чокались, смеялись, и желали друг другу счастья в Новом году.
Автобус неспеша выруливал на конечную у метро. Город вымер и обезлюдел. От вчерашней суеты не осталось и следа. Только сиротливо мигала огнями ёлка, и позёмка таскала по асфальту обрывки мишуры.
Да возле входа в метро зябко поёживаясь курили два дежурных милиционера, охранник с рынка, да ещё пара граждан непонятного происхождения.
— Фьюииить! — присвистнули стражи порядка, наблюдая как из автобуса вываливаются со смехом весёлые снегурочки.
— Ну что пригорюнились — крикнул Дед Мороз милиционерам. — Или у вас не Новый год
До открытия метро оставалось полчаса. Дед поставил футляр под ёлку, и развернул меха.
Уетый салатом оливье и упитый шампанским под самое горлышко, город сладко спал. И только у метро два десятка снегурочек лёгкого поведения кружились в хороводе, напевая нестройными охрипшими голосами «Маленькой ёлочке холодно зимой».
«Из лесу ёлочку взяли мы домой!» — подпевали им, притопывая и сжимая в красных озябших руках пластиковые стаканчики, два дежурных мента, да пара случайных прохожих.
А сверху, из кабины, облокотившись на руль, за всем этим с улыбкой наблюдал водитель странного новогоднего автобуса…
Источник:

Источник