Без ручки

 

Без ручки Из всех чемоданов, которые Артёму довелось перетаскать к его тридцати годам, этот был самый тяжёлый. Чужой! И непонятно, что там у него внутри. Скорее всего какое-нибудь никчёмное

Из всех чемоданов, которые Артёму довелось перетаскать к его тридцати годам, этот был самый тяжёлый. Чужой! И непонятно, что там у него внутри. Скорее всего какое-нибудь никчёмное барахло, а всё равно боязно. Время такое.
Да Артём и не стал бы к нему прикасаться. По инструкции ведь как Увидел брошенную вещь обязан доложить. Вот и рация на такой случай имеется. Нажал кнопочку, аккуратно проинформировал, и пусть начальство решает, что с этим делать.
Богодух сказал:
Сейчас по внешке объявим.
Объявили. Ноль по модулю. Стоит себе эта гробина перед входом в банк, и никому до неё дела нет. Посетители ТРК обходят по дуге. Торгаши окружающие ничего не помнят. Бариста доморощенный с кофейного островка сказал правда, что вроде старичок какой-то чемодан притащил. Поставил и растворился в зале с банкоматами.
Артём прикинул габариты возможного старичка, хмыкнул и наведался к банкоматам безрезультатно. Покрутился ещё, присел рядом, прислушиваясь: не тикает ли внутри.. Вроде нет. Связался по рации:
Делать-то чего Надо бы кинологов или сапёров Пространство очищать
Богодух покряхтел сквозь характерное шипение.
Может, вынесешь его на задний двор От греха подальше. А, Тёма
А похороны, если что, оплатишь
Премию выпишу, не сомневайся!
Ну вот станешь в такой ситуации залупаться Богодух добрый-добрый, а пнуть может так, что завтра же на улице без работы окажешься. И ведь нифига ему в принципе не будет. Артём посчитал варианты. Плюс-минус.
Ухватил чемодан за ручку и тихо охнул. Цемент там, что ли Ручка осталась в ладони. Чемодан на полу. Твою дивизию!
Обхватил за корпус, рванул, толкнул, утвердил на плече. И быстрым шагом ринулся к выходу.
Ерунда, конечно! Кому мы тут нужны, чтоб нас взрывали Скорее! Скорее! Сквозь стеклянные двери! Направо. Вокруг здания. Во двор!
Добежал до срединной аппарели и сбросил неподъёмный груз. Получилось немного неуклюже. Чемодан хлопнулся плашмя. Замок на крышке сработал, и крышка отскочила. В лицо ему ударило белой пылью, которой чемодан был заполнен до краёв.
Артём зажмурился. Яркий свет солнца пробивал светофильтр шлема. Он постарался развернуться к светилу спиной и увидел Землю. Огромный сине-голубой массив, замотанный в снежную шубу, был почти неподвижен. Висел, раскинувшись, в пустоте. И Артём, уцепившись за страховочный фал, ведущий к кораблю, невесомо парил над ним. Он узнал очертания Австралии и подумал: как на глобусе, ч-чёрт! В голове и в груди стоял непрерывный стоголосый звон. Начал понемногу сматывать фал, сориентировавшись ногами в сторону кессона. Пора возвращаться.
Дурман схлынул. По-рыбьи глотая воздух широко раскрытым ртом, Артём стоял склонившись над чужим чемоданом, а к нему через двор колобком катился пухленький невысокий старичок.
Мил человек! Мил человек! Не сердись, будь ласка!
Ты, дед, охренел! гаркнул Артём, с трудом осознавая, где находится. Что за мусор у тебя в бауле
То ж прах веков, хихикнул хозяин баула. Не сеянный. Умыться бы тебе, служивый! Святой водичкой. Эта ноша не каждому по плечу.
Артём хотел выругаться, но злость неожиданно пропала. Дед сноровисто захлопнул крышку чемодана и искательно спросил:
Так я это, пойду
И быстро, сказал Артём.
Дед легко, словно это был дипломат на две папки, подхватил чемодан (на нём к этому времени выросла новая ручка) и дунул наискосок, к платной автостоянке.
Требовалось срочно прополоскать горло. Хотя бы и водой, пока не кончилась смена. Он вдруг перестал ощущать себя как штатную единицу ЧОП «ОСА». Реальность треснула, и его понесло сквозь цветные витражи. Он прыгал с гитарой по сцене, а внизу бесновалась толпа. Рубил уголь в забое. Штопал человеческие внутренности. Что-то кому-то объяснял менторским тоном. Гнал на велосипеде с горы. Смачно взмахивал хворостиной. Отстреливался от погони в кисло воняющей подворотне.
Сменившись, еле дополз до родного «ниссана» и с выпученными глазами вырулил на проспект.
Подъехали сани Геккерена.
Он воткнул саблю в снег и принялся шагами отмерять барьер. Участники взяли пистолеты и встали на изготовку. Александр был бледен, но спокоен. Артём скомандовал сходиться. Француз выстрелил первым, не дойдя до условленной отметки. Александр повалился набок, выронив пистолет и зажав бедро ладонью. Артём бросился к другу. Лицо у того было искажено болевой судорогой. В бакенбардах застрял снег. «К барьеру!» прошептал он, и Артём не посмел ослушаться, подал ему другой пистолет, а сам упал грудью на руль.
Сзади и с боков ему раздражённо сигналили.
Пустое!
Поднять Александра, усадить его в сани и срочно гнать лошадей к эскулапу. Фатум! Какая глупость! Век себе не прощу!
Артёма трясло. Кислород не поступал в лёгкие.
Кто-то барабанил в стекло слева.
Мир мой!
Покоя больше не будет.

 

Источник

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *