КРОШЕЧКИ

Серафима Аркадьевна Морозова переехала из деревни Лопухтино в Ленинград, когда ей исполнилось 75 лет. Семья давно уже ждала, когда она наконец-то даст свое согласие оставить свой деревенский дом. Уговаривали несколько лет, только Серафима ни в какую: как только заходил разговор о переезде, менялась в лице, молча вставала и уходила в другую комнату. А то и вовсе могла громко хлопнуть дверью и из дома уйти на улицу: все, мол, разговор окончен.
Сын Федор спросил ее однажды:
-Мама, ну почему ты так с нами Живешь здесь одна, а у нас в городе семья большая, дружная. Не обидим. Тебе с нами хорошо будет, а нам так спокойнее на душе…
-Феденька, я все понимаю, но я лучше здесь останусь. Старой птице свое гнездо роднее и ближе. Вы не переживайте за меня. На здоровье я не жалуюсь пока.
-А глаза — Федор все не успокаивался.- Сама говоришь, что стала плохо видеть, натыкаешься на углы.
-Так не девочка уже я, сынок, — закатилась Серафима. А потом вдруг резко прекратила смеяться и громко хлопнула ладонью по столу:
-Все, сынок, поговорили. Остаюсь здесь! Обещаю, как загнусь, сама к вам напрошусь. Успею еще надоесть вам всем, не переживай ты уж так-то.
-Ладно, — вздохнул Федор, — только и у меня условие есть: в город со мной ты все же поедешь, глаза твои проверим.
После того разговора, Серафима прибыла в деревню в толстых роговых очках на носу. Еще два года она прожила в Лопухтино, а в 1930 году все же решилась на переезд в Ленинград.
Семья Морозовых была огромной, шумной и дружной: сын Федор, его супруга Анна, ее мать Клавдия Михайловна, двое сыновей Федора,Борис и Алексей, их жены и дети. И все в одной четырехкомнатной квартире! Жили, как говорил Федор, «тесным мирком да дружным ладком». Серафима сразу влилась в шумную семью, подружилась с пухлой. добродушной Клавдией Михайловной, быстро нашла общий язык с со снохой Анной. В общем, как будто, всю жизнь здесь жила и никуда не уезжала никогда.
Однажды Федор Андреевич Морозов, пришел со службы с огромным тортом.
— Что за событие такое — изумилась Анна, хорошо знавшая прижимистый характер супруга. -Дали премию
Федор Андреевич громко хмыкнул:
— Бери, Аня, выше. Повысили меня!
Анна Ивановна ахнула.
Федор поставил торт на стол и громко объявил:
— Кто дома, слушайте все! Вы, Анна Ивановна Морозова, теперь супруга главного хирурга Ленинградского окружного военного госпиталя Федора Андреевича Морозова! Семейство, собирайся, будем чай пить!
После шумного чаепития с тортом, Федор Андреевич, наблюдая, как Серафима Аркадьевна тщательно подбирает и смахивает со стола все крошки в холщовый мешочек, произнес:
— Мать, думаю, что с сегодняшнего дня, тебе не нужно больше собирать крошки со стола. Я, как вы знаете, человек экономный, но все-таки мне кажется, что собирать хлебные крошки в мешок — перебор. Тараканов только кормить.
Серафима молча выслушала сына, хмыкнула и… упрямо смахнула оставшиеся крошки со стола в холщовый мешочек.
Шли годы. Все хорошо было в семье Морозовых. Только вот Серафима стала чахнуть: похудела, осунулась, но все же держалась до последнего. И продолжала собирать со стола крошки. Мало того, еще стала сухари засушивать и банки со сгущенным молоком и консервами у себя в комнате складывать. Всю комнату заставила ими.
Анна Ивановна пыталась поговорить со свекровью, но та впервые в жизни резко оборвала невестку:
-Ты, Анна, если думаешь, что я чокнулась, дело твое, думай. Но продукты эти и мешки с крошками не смей выкидывать, даже после моей смерти! Потом благодарить меня будете всю жизнь.
— Да что случится-то, мама -Анна тревожно смотрела на свекровь.
-Не знаю, но …что-то страшное будет. Чувствую уже давно и сны плохие вижу уже много лет, — вздохнула Серафима.- Как будто птицы черные, страшные над городом летают, а люди видят их и бегут, бегут от них, а потом падают на улицах и больше не поднимаются, так и лежат…мертвые.
-Господи, страхи какие, -поежилась Анна.- А… крошки зачем
— Говорят, черные птицы, Анюта, к голоду страшному снятся, к смерти, — вздохнула Серафима и схватив сноху за руку, строго спросила, глядя ей в глаза: обещаешь, все сохранить в комнате, как есть после меня
-Да, мама, обещаю, -Анна твердо кивнула.
Серафима Аркадьевна Морозова скончалась весной 1941 года. Анна сдержала слово и ничего не тронула в комнате свекрови, не выкинула ее мешки с крошками, не тронула ни одной банки под кроватью и в шкафу.
…Зима 1942 года в Ленинграде выдалась страшной. Смерть косила ленинградцев от мала до велика. А семья Морозовых сумела выжить. Никто из них тогда не умер, благодаря той неведомой прозорливости бабушки Серафимы. Даже соседи, с которыми Морозовы делились теми припасами, тоже сумели выжить в ту страшную, ленинградскую блокаду…
Автор:

Источник